Зита Кристиан - Золотые узы
Он обнял Аурелию и прижал к себе. Минуту они стояли молча.
– Это была дивная фантазия, Клейтон. Я счастлива, что была ее участницей.
– Фантазия только началась.
Он стал легонько целовать Аурелию в губы и, почувствовав их легкий ответ, страстно завладел ее ртом. Аурелия была уже не в силах сдержать желание и с наслаждением вела свою партию в этом дуэте. Не говоря ни слова, Клейтон взял ее за руку и повел к скалам, которые загораживали их от всего света. Он снова потрогал черную ленточку на ее горле, глядя на Аурелию с трепетной и вопросительной улыбкой. От его обычной самоуверенности не осталось и следа.
– Я собиралась завязать ею волосы, когда они высохнут, – рассеянно объяснила она.
– Аурелия, я не хочу тебя напугать. Или прикажи мне немедленно отвести тебя в палатку, или я развяжу этот бантик. И тогда Дороги назад уже не будет. Я хочу тебя. Хочу, как мужчина хочет женщину.
Она тоже хотела его. Но боялась. Она поглядела на свои ботинки у подножия скалы. Пряжки, которые должны были бы вселить в нее смелость, были недосягаемы.
– Они тебе не нужны, – сказал Клейтон, словно разгадав ее мысли. – Тебе не нужна смелость. Зачем, когда я даю тебе любовь?
– Клейтон?
– Да, я люблю тебя.
Эти слова наполнили ее неизведанным прежде счастьем. И ответ, который она так долго держала в себе, сорвался с пылающих губ:
– Я тоже тебя люблю.
Клейтон поцеловал ее с такой нежностью… И тут его неуверенность исчезла. Он взял шаль Аурелии с валуна и расстелил на песке. Они стояли по обе стороны шали, которая должна была стать их ложем. Клейтон расстегнул рубашку и уронил ее на песок.
Грозовые тучи прикрыли бледный лик солнца и затенили лицо Клейтона. Аурелия закусила нижнюю губу и, зачарованная, смотрела, как он расстегивает брюки. Одним движением он c6pocил их вниз и откинул ногой. Из темного пятна волос в паху поднималось его мужское естество.
– Ты совсем голый, – сказала она как-то очень спокойно, несмотря на бешеные удары своего сердца.
– Так лучше.
Что это значит? Он предлагает и ей раздеться? И, не давая себе времени опомниться, Аурелия сдернула с шеи ленточку и прошептала:
– Все, назад пути нет.
– Назад пути нет, – ласково и страстно повторил он.
– Платье, – дрожащим от волнения голосом попросила она. – Помоги снять платье.
Он сделал шаг вперед, и Аурелия рассмотрела то, что должно было доставить ей наслаждение.
– И зачем ты только его носишь? – поддразнил ее Клейтон, распуская шнуровку корсета.
– Только женщины легкого поведения не носят корсет, – попыталась отшутиться Аурелия.
Она чувствовала притягивающую силу его рук и все больше волновалась.
Словно поняв ее страх, Клейтон ласково погладил ее плечи и с нежностью поцеловал.
– Я тебя люблю, – повторял он снова и снова, снимая с нее сорочку.
Аурелия гладила его голову. Но по мере того как нарастало желание, ласки Клейтона становились все более страстными. Аурелия запустила пальцы ему в волосы, и тело ее изогнулось навстречу любимому. Она провела руками по его груди и животу и остановилась, нащупав твердую мужскую плоть. Клейтон застонал. Ее пальцы легонько пробежались вверх и вниз.
– Я этого не выдержу. – И Клейтон убрал ее руку себе на грудь.
– Тебе не нравится?
– Очень нравится, но не это главное.
Он подвел Аурелию к шали и опустился на колени, увлекая ее за собой.
– Расслабься, дорогая.
– Не могу.
Он лег рядом и положил руку ей на бедро. Когда его пальцы нащупали заветный узелок, где были сосредоточены все ее ощущения, Аурелия содрогнулась от наслаждения и слабо вскрикнула. Клейтон закрыл ее рот своим и стал ритмично вторгаться в нее языком. Ритм. Аурелию никто этому не учил, но ее бедра сами стали приподниматься ему навстречу.
Желание все нарастало. Она глядела Клейтону в лицо и видела, что он тоже на пределе.
– Больше не могу, – простонала Аурелия. – Возьми меня.
Она затаила дыхание. Клейтон встал на колени между ее ног. Изо всех сил сдерживая пыл и нетерпение, он бережно проникал в нее, пока не достиг преграды на своем пути.
Аурелия вскрикнула, на секунду замерла. Она видела только лицо Клейтона, а не тучи, собиравшиеся над ними. Его стон был для нее, как сладкая музыка. Она ласкала его соленую кожу и крепко сжимала руками его твердые ягодицы. И, закрыв глаза, упивалась его огромной прекрасной любовью.
Все чувства слились воедино, все мысли рассеялись. Вдруг ее тело содрогнулось, как от взрыва, и Клейтон излился в нее жаркой лавой любви.
Те же руки, которые так недавно довели ее почти до безумия, теперь нежно гладили и успокаивали ее. На Аурелию сошла такая блаженная умиротворенность, о какой она и мечтать не могла.
И тут на влюбленных упали тяжелые капли дождя. Клейтон накрыл Аурелию своей рубашкой и крепко прижал к себе.
Глава 20
Заканчивая последние работы на берегу, Клейтон до мельчайших подробностей вспоминал, что случилось вчера вечером. Какой Аурелия казалась по-детски беспомощной, когда лежала на спине, глядя на него доверчиво и испуганно. Волосы разметались по шали, нежные губы, шелковистая кожа, невинное тело, которое так чутко отвечало на каждое его прикосновение.
– Ну и гроза же ночью была. – Вальдо взвалил на плечи пятидесятифунтовый мешок с мукой, вошел в воду и передал его Клейтону. – Я уж д-д-думал, что никогда не кончится.
А Клейтону хотелось, чтобы ни гроза, ни ночь никогда не кончались. С каким пылом отвечала Аурелия на его ласки!
– В к-к-какой-то момент мне показалось, что небо взорвалось.
«Нет, это я взорвался, – подумал Клейтон. – И мне никогда, никогда в жизни не было так хорошо».
– Эй, Гардиан, чего это ты красный как рак?!
– А ты мокрый как мышь.
– Я видел, как вы с мисс Аурелией ушли с т-т-танцев. Пошли гулять?
– Так точно.
Клейтон старательно втискивал мешок с мукой между ящиков и бочек. Если бы Вальдо задал такой вопрос три месяца назад, Гардиан бы выругался и велел бы парню не совать свой нос в чужие дела. Но, к своему удивлению, Клейтон кое-чему научился у Вальдо: научился признаваться в чувствах, над которыми мужчины обычно смеются в компании приятелей, но не наедине с собой.
Вальдо, не сумев скрыть волнения, спросил:
– Ну и что, п-п-признался ей в любви? Клейтон снял шляпу и вытер со лба пот. Конечно, рано или поздно наступит день, когда их соперничество придет к логическому концу, но ему не хотелось подвергать испытанию те дружеские отношения, которые наконец установились между ним и Вальдо. Однако, сколько ни откладывай неприятное дело, оно все равно будет висеть над тобой.
– Да, признался. Сказал, что люблю ее.
