Розанна Битнер - Нежность
Глава 14
— Кто-то обязательно должен ответить за то, что здесь произошло, — гневно говорил Блейк, ведя лошадь по наполовину сожженному Лоренсу. — И я приложу для этого все силы! Таких людей, как Клайд Бич ер, нужно вывести на чистую воду. Пора Лоренсу изгнать предателей из города!
Повсюду Саманта видела группы разъяренных мужчин, горячо спорящих, как им лучше отомстить за нападение бандитов. Ее охватило чувство ужаса и безнадежности. За одну ночь они лишились сразу всего, и родителей, возможно, нет в живых. А тут еще, судя по словам Блейка, он собирается принять самое непосредственное участие в насильственных действиях. Она понимала, что сейчас не время переубеждать мужа, и чувствовала себя бесконечно одинокой, словно между ними внезапно возникла невидимая стена. Война пришла в Лоренс, ворвалась в их дом, затронула их судьбы.
Блейк остановился и пристально посмотрел на жену.
— Я больше не могу сидеть сложа руки, Сэм. Я не подхожу для этого.
Он видел страх и отчаяние в глазах Саманты, но был слишком переполнен желанием мести, чтобы успокоить ее, сказать слова, которые она так хотела услышать.
— Смотри внимательно, — напомнил Блейк, снова трогая с места лошадь. — Может, где-нибудь заметишь родителей.
Однако, все их поиски оказались напрасны. Страх и отчаяние снова овладели Самантой. Она вспомнила время, проведенное в доме родителей, службы, которые проводил отец, выступая против всякого насилия, хотя они с матерью осознавали, что рискуют своими жизнями в борьбе за правое дело.
Саманта не представляла, как сообщить о несчастье Дру и убедить его не приезжать в Канзас. Конечно, было бы хорошо, если бы брат находился рядом, особенно если что-то случилось с родителями. Но с ней был Блейк, кроме того, отец очень хотел, чтобы Дру побыстрее закончил учебу в университете.
Зрелище сожженного Лоренса казалось ужасающим. Большинство зданий было разрушено огнем, уцелели лишь немногие дома. По улицам бродили мужчины и женщины в нижней одежде, оплакивая свою участь и проклиная бандитов. Саманта понимала, что люди еще долго не смогут забыть эту ужасную ночь и не скоро оправятся от случившегося. Но наиболее отважные и решительные горожане уже обсуждали возможности мести. Прошлая ночь стала последней каплей, переполнившей чашу терпения.
Саманта плотнее запахнула одеяло. Ей хотелось как можно скорее найти какое-нибудь пристанище, постель, мазь от ожогов и привести себя в порядок. Несколько соломинок запутались в ее волосах и прицепились к ночной рубашке. Должно быть, она ужасно выглядела! Саманта посмотрела на мужа. Бедный Блейк шел по улицам в одном нижнем белье, накрывшись одеялом, его лицо и руки почернели от сажи. Но город находился в таком волнении, что люди едва замечали, кто и как одет, хотя в обычных условиях подобный вид привел бы их в смущение.
— Посмотри, это Джонас Хэнке, — показал Блейк. Он окликнул бывшего хозяина их дома, который помогал владельцу магазина убирать с тротуара осколки стекла. Джонас оглянулся, глаза его удивленно расширились.
— Блейк! Саманта! — радостно воскликнул он, направляясь к ним. — Неужели ваш дом сгорел?
— Полностью, как и церковь, и дом преподобного Уолтерса. Кстати, вы не видели отца Саманты? Джонас сразу помрачнел.
— Боюсь, что нет, — он устало провел рукой по волосам. Похоже ему пришлось провести на ногах всю ночь; его лицо, руки, одежда были перепачканы сажей. — Только благодаря помощи наших шестерых детей, нам удалось погасить пожар и спасти дом. Жить в нем можно, и спасибо за это Богу, — Джонас окинул Хастингсов внимательным взглядом. — Боже мой, неужели вы потеряли все?
Глаза Блейка светились гневом и отчаянием.
— Боюсь, что это так. Все, что уцелело, вы видите на нас. Моих лошадей тоже украли. А этого гнедого мы взяли из сарая отца Сэм. Я не хотел, чтобы она шла пешком, учитывая ее положение и то, что ей пришлось пережить. К тому же, она получила ожоги. Мне нужно найти кого-то, кто смог бы ей помочь.
Джонас протянул ему руку.
— Вези ее прямо к нам домой. Женщины сумеют позаботиться о ней. Мы поселим двух дочерей вместе и освободим для вас одну комнату, пока вы не решите, что делать дальше.
— Мне ужасно не хочется стеснять вас, Джонас.
— И ты говоришь это после всего, что произошло? Мы все должны сейчас помогать друг другу. И я рад сделать это, особенно учитывая, что Саманта — дочь преподобного Уолтерса, — Джонас взял из рук Блейка поводья. — Пойдем, мы отвезем ее туда прямо сейчас. Кроме того, посмотрим, что можем предложить вам из одежды. Надеюсь, некоторые платья моей старшей дочери вполне подойдут Саманте. А потом вы сможете купить что-нибудь в магазине готового платья Меннана, который не пострадал от пожара.
Саманта даже на расстоянии почувствовала, как напрягся Блейк. Он ужасно не любил зависеть от других, и гордость его страдала. Однако сейчас ему приходилось мириться с этим, потому что у них не осталось средств к существованию.
— Я очень благодарен вам, Джонас, и постараюсь обязательно что-то предпринять в ближайшее время:
— Ну, вряд ли это получится так быстро. Сейчас многим придется заново отстраивать дома, поэтому неизвестно, когда подойдет твоя очередь. Уцелевшие отели и пансионы в настоящее время переполнены, — Джонас сокрушенно покачал головой. — Как ты думаешь, Блейк, неужели все это было заранее спланировано? Интересно, кто за этим стоит?
Глаза Блейка сверкнули жаждой мести.
— Я уверен, что все было очень хорошо подготовлено. Оглянитесь вокруг: пострадали дома самых активных аболиционистов. Без сомнения, кто-то указал бандитам, где они живут, рассчитывая, что большинство наших лидеров погибнет в огне. Я твердо уверен, что Клайд Бич ер приложил к этому свою руку.
— Бич ер?! — Джонас даже приостановился, удивленно переводя взгляд с Саманты на Блейка. — Ты это серьезно?
— Совершенно. Я понимаю, что вы считаете меня сумасшедшим, но это, действительно, так. Мы поговорим об этом позже, после того, как я устрою Саманту.
Они продолжили путь. Джонас покачал головой.
— Мне ужасно трудно в это поверить, Блейк. Бичер проводил прекрасные службы и все эти месяцы упорно трудился на благо нашего дела, выступая против рабства вместе с преподобным Уолтерсом. Я не могу согласиться с тобой.
— Думайте, что хотите. Но ничто на свете не изменит моего мнения.
Сердце Саманты сжималось от горя при виде ужасной картины разрушения города. Немногие прохожие провожали их отсутствующими взглядами. Какая-то женщина безутешно плакала на ступеньках своего сгоревшего жилища. Наконец, показался дом Джонаса. Он был невредим, и только один угол почернел от огня.
