Кортни Милан - Разоблачение
— Ждать придется немало. Возможно, на зиму их лучше оставить в теплице. У садовника есть секрет, как сохранить саженцы.
Эш коснулся ее губ кончиком пальца, заставляя прерваться на середине фразы.
— Вы говорите так, словно раздаете указания.
— Этой зимой только один из нас останется в замке. И это буду не я.
Она говорила, и слова щекотали палец Эша, будто шептали о поцелуе.
Он приподнял ее голову.
— Когда я увидел вас впервые, мне сразу бросилась в глаза ваша грусть. Вы изо всех сил старались ее скрыть, вы слишком сильная, чтобы обнажать свои чувства. Ваша матушка покинула этот мир совсем недавно. Миссис Бенедикт как-то упомянула, что герцогиня любила розы.
Рана была слишком свежей, чтобы вновь бередить ее так безжалостно. Маргарет отвернулась.
Однако Эша это не остановило.
— Вашего отца уже больше ничто не волнует. Братья были слишком озабочены спасением собственной шкуры. У вас не было времени ее оплакивать, Маргарет?
Она отошла в сторону и принялась рассматривать стоящие на подоконнике банки.
— Она все еще здесь, — прошептала Маргарет. — Она так любила этот дом. Этот сад. И особенно розы. Мне кажется, я до сих пор слышу шаги за утлом. Вижу, как она одобрительно кивает, когда в доме все спокойно. До тех пор пока…
Она вздрогнула, и слова застряли в горле.
«Выбирайте дом, — как-то посоветовала ей матушка, — а не мужа. Его интерес к вам пройдет, а дом всегда будет вашим — местом обустройства и управления, лучшим подарком будущим сыновьям, со временем он наполнится теплом и уютом. Дом станет вашей главной привязанностью, его любовь всегда будет согревать душу».
Такая жизненная философия не помогла и ее матери, В конце жизни даже дом не принадлежал ей. Как бы ни относилась Маргарет к замку, когда вожжи оказались в руках Эша…
— До тех пор пока что? — тихо спросил он.
— Пока она была здесь. — Маргарет откашлялась. — Пока перемены не пришли в нашу жизнь.
Но теперь все по-другому. В течение последующих нескольких месяцев братьев ждет пересмотр дела в парламенте. Запас сил отца может закончиться в любую минуту. Маргарет понимала, что не сможет остаться в Парфорде и наблюдать, как она теряет то, чем так дорожила матушка. А это значит, настало время прощаться.
Прощаться с домом. Мамой. И с Эшем.
Ричард предельно ясно выразил свое отношение к ее браку с Эшем. Впрочем, она всегда знала, что их связь мимолетна, но была уверена, что не она положит ей конец.
Маргарет подошла и положила руки ему на плечи. Эш поддался и молча опустился на скамью. Маргарет прильнула к нему с намерением поцеловать, но он неожиданно твердо остановил ее.
— Я должен вам кое-что сказать, — вымолвил он.
Она приложила палец к его губам.
— Тихо, Эш. Я пытаюсь запомнить вас.
Даже яркий лунный свет не мог рассеять серые тени, что залегли на лице. Брови надвинулись почти на глаза. Должно быть, он понял ее, поэтому покачал головой:
— А я пытаюсь сделать так, чтобы вы были со мной. Не одну ночь, и не две. Я хочу, чтобы вы были рядом каждый день — моя по праву, всегда, а не пару часов украдкой. Хочу в любое время обнимать вас. Хочу знать, что в разлуке мы скучаем друг по другу. А когда вновь встречаемся, благодаря мне на вашем лице появляется улыбка. — Каждую фразу он закреплял поцелуем, Он прикасался к ее щеке, подбородку, шее. Руки скользили по гладкому шелку, который, казалось, тоже вздрагивал от каждого прикосновения.
— Нет. Я не могу, — ответила Маргарет, однако не оттолкнула его.
— Сможете. — Пальцы сжали грудь, заставив ее задрожать всем телом. Она мечтала провести эту ночь с ним. Куртуазные ухаживания ей не нужны.
— Завтра я уезжаю.
— Вы ставите меня в известность.
— Сейчас у нас последняя возможность поговорить наедине… Ох.
Эш наклонился к ее груди и впился в сосок. Движение было резким, даже несколько грубым. Его язык заставил Маргарет тихо застонать. Внизу живота мгновенно вспыхнул огонь. Эш рывком расстегнул панталоны.
Он медленно гладил ее тело, немного лениво, словно не сомневался в себе, знал, что она уже сдалась. Эш был уверен в этом, как и во всем остальном. В его ласках не было страсти завоевателя, лишь искусство дарителя удовольствия.
Маргарет чувствовала, как одной рукой он освободил свою возбужденную плоть. Она чувствовала бедром его жар. Эш сел на стол и, раздвинув ей ноги, посадил себе на колени.
— Слушайте меня, — прошептал он ей на ухо. — Прошлой ночью я не остановил себя. Тогда у меня не было сил это сделать. Если у вас будет ребенок — а я очень надеюсь, что так оно и будет, — вы выйдете за меня замуж.
Она и сама знала об этом, но не позволяла даже задумываться.
— Я никогда не поступлю с вами так, как поступил отец с вашей матерью. Я всегда буду рядом.
Маргарет знала и это. Преданность была отличительной чертой Эша, так же как и терпение, умение понимать людей и помогать им.
Он положил ладони ей на спину и прижал к себе. Сейчас она не могла думать. Каждая попытка помочь своей семье казалась ей вдвойне бесчестной. Она не могла двигаться вперед. Единственное, что ей оставалось, лишь падать все ниже. Маргарет сильнее сжала коленями его бедра. Да. Это именно то, что ей сейчас нужно. Она хотела только Эша. Хотела чувствовать в себе его плоть снова и снова. Где-то в глубине души она даже желала иметь от него ребенка, что разрешило бы страшную дилемму в ее жизни.
— Маргарет, какая же вы жаркая, — раздался шепот Эша.
— Что мне делать дальше?
Эш поддерживал ее руками под ягодицы.
— Все, что доставит удовольствие.
— Но я хочу знать, что приятно вам.
Глаза его сузились.
— Мне приятно все. Верьте мне, Маргарет. Вы совершенство. Настоящее совершенство.
Она приподнялась на коленях и вновь опустилась вниз, чувствуя, как сильнее напряглась его плоть.
— О да, мне это нравится.
Маргарет повторила.
— Поговорите со мной, — прошептал Эш. — Скажите, что чувствуете. Что вы хотите.
— Прикоснитесь ко мне. Проведите рукой по спине.
Его руки легли ей на спину, и Маргарет задвигалась, стараясь уловить ритм.
— Он такой твердый.
— Твердый — это хорошо, — хрипло ответил Эш.
— И большой.
— Это еще лучше.
Маргарет ощущала, как внутри нее разгорается пожар, напряжение нарастает. Она сжала зубы; прохладный ночной воздух уже не освежал, кожа горела. Эш просунул руку между их прижатыми друг к другу телами и потянулся к ее лону. Волна экстаза пробежала по телу, сжигая все на своем пути. Ее возбуждение передавалось Эшу, а затем, превращаясь в огромный огненный смерч, обжигало все, к чему он прикасался.
