Анна Бартон - Дерзкая и желанная
Пожалуйста, передай родственникам мои сожаления, что им пришлось проделать такой длинный путь понапрасну. Их любовь и поддержка воистину дар божий, и я надеюсь, мне удастся когда-нибудь возместить им все те неприятности, которые причинила. Прошу, скажи Аннабелл, что платье, которое она для меня сшила, самое изысканное творение из всего, что я когда-либо видела, и это ей следует его носить – не мне. Пожалуйста, скажи Софии, что я безумно рада знакомству с ней и с нетерпением жду тесного сестринского общения, когда я вернусь в Лондон. И наконец, передай Оуэну, что я люблю его и что одолжила одну из его лошадей. Я хорошо позабочусь о ней.
Надеюсь, эта новость не станет слишком большим шоком. Я уверена: когда привыкнешь к мысли, что свадьбы не будет, ты почувствуешь облегчение. Поезжай в Египет и спокойно занимайся своим любимым делом.
Искренне твоя, Оливия»Джеймс покачал головой, с трудом понимая написанное.
Хантфорд нетерпеливо хлопнул ладонями по бедрам.
– Ну, что там, Эверилл?
Он бросил письмо на кровать. Пусть Оливия и написала это, но ни единому слову он не поверил.
– Прочти, если хочешь. Я еду за ней.
Хантфорд схватил письмо и быстро пробежал глазами.
– Проклятье! Куда она могла направиться?
Роуз нервно сжимала руки.
– А как насчет тетушки Юстас? Оливия знает, что она приедет на свадьбу… Может, намеревается скрываться все это время у нее дома?
Джеймс уже шагал к двери.
– Аннабелл сказала, что видела Оливию перед обедом. То есть часа три назад, самое большее. Она не могла далеко уехать, даже верхом.
– Она отличная наездница, – крикнула Роуз, когда он бегом припустил по коридору.
Оуэн арендовал конюшню приблизительно в миле отсюда, недалеко от гостиницы, где они с Оливией останавливались. Лошадь Джеймса была привязана к забору перед коттеджем. Быстро отвязав поводья, он вскочил в седло и поскакал во весь опор, не обращая внимания на удивленные взгляды деревенского люда. Когда он вихрем ворвался на конюшню, из заднего стойла появился какой-то паренек с веснушчатым чумазым лицом и помахал кепкой.
– Добрый вечер, сэр.
– Ты видел леди? – выпалил запыхавшийся Джеймс.
– Па оседлал для нее лошадь, как раз перед тем как идти обедать.
Джеймс уже разворачивал своего мерина обратно.
– В какую сторону она поехала?
Паренек ткнул пальцем в воздух.
– На юг, к Саттерсайду. Она спрашивала па про почтовую карету.
– Что-нибудь еще говорила?
– Нет, сэр. Но дала мне и па по монете. – Он подбросил свою на ладони. – Славная леди.
– Да. – Джеймс понял намек и тоже бросил пареньку монету. – Ее брат, герцог Хантфорд, будет здесь через несколько минут. Передай, что я направляюсь на юг и обязательно ее найду.
Мальчишка с готовностью закивал:
– Слушаюсь, сэр!
Джеймс вскочил в седло и поскакал по дороге, взметая клубы пыли.
Солнце садилось за холмы, и вечерний свет быстро угасал. О чем, во имя всего святого, думала Оливия, отправляясь в дорогу одна, на ночь глядя?
Очевидно, она во что бы то ни стало стремилась избежать брака с ним, и это причиняло такую боль, по сравнению с которой правый хук Хантфорда так, прикосновение перышка. То, что она написала в письме, никак не могло соответствовать действительности. Где та женщина, которая лежала с ним на речном берегу и смеялась, когда он щекотал ей живот ромашками? Как может это не быть любовью?
Другие вопросы эхом отзывались у него в голове, повторяясь в ритме равномерного стука лошадиных копыт, но в письме ответов не находилось, как не было и в голове. Только заглянув Оливии в глаза, можно узнать правду.
И Джеймс молился, чтобы эта правда не раздавила его. Ибо сейчас его главной задачей было найти Оливию и убедиться, что с ней все в порядке. Он говорил себе, что всего лишь с трехчасовой форой она не могла далеко уехать; что в этой сонной деревенской глуши с ней не может ничего случиться.
К несчастью, беда, кажется, имеет обыкновение сама находить ее – или наоборот.
К тому времени, когда Джеймс добрался до Саттерсайда, было темно. Он спрыгнул с лошади, передал поводья конюшему и задал несколько вопросов, но мальчишка не видел женщину верхом на серой кобыле. Джеймс пошел на постоялый двор – тот самый, где Хантфорд обнаружил их с Оливией, – и увидел за стойкой обеденного зала хозяина.
Дородный владелец заведения, увидев приближающегося Джеймса, нахмурился. Быть может, его недовольство имело некоторое отношение к двум выбитым дверям…
– Чего желаете, мистер Эверилл? Не комнату, я надеюсь.
– Просто хочу кое-что спросить, милейший. Вы не видели леди Оливию Шербурн?
– Не видал. – Трактирщик занялся оттиранием невидимого пятна с барной стойки.
– Какая жалость, – сухо отозвался Джеймс, – ибо я щедро вознаградил бы вас за информацию.
Мужчина поднял взгляд и с оскорбленным видом вскинул кустистую бровь.
– Что ж, тогда жалко, что у меня ее не имеется.
– Мы только хотим убедиться, что она в безопасности, – задумчиво проговорил Джеймс.
– «Мы»?
– А разве я не упоминал, что брат леди Оливии, герцог Хантфорд, войдет в эту дверь не позднее чем через четверть часа? Вы же помните герцога: весьма внушительного вида, со свирепым нравом? Но если вы ничего не знаете…
– Постойте. С ней разговаривала моя жена.
Пульс Джеймса участился.
– Приведите ее. Быстро.
Трактирщик ушел и вернулся через несколько минут, подталкивая в спину свою упирающуюся жену.
– Расскажи ему, Салли.
Она подозрительно оглядела Джеймса, плотно сжав губы.
Ясно, что преданность ее принадлежала Оливии… и слабому полу в целом. Он попытался смягчить тактику.
– Я так понимаю, моя невеста была здесь. Мне важно найти ее. Для молодой женщины небезопасно путешествовать по этим дорогам одной, особенно ночью. Пожалуйста, расскажите все, что знаете.
Женщина вздернула подбородок.
– Леди Оливия не открыла мне своих планов, но было ясно, что она не желает, чтоб ее нашли. Уверена: у нее есть на то свои резоны.
– Она не хочет выходить за меня замуж, – признался Джеймс. Произнести эти слова вслух было все равно что содрать повязку с кровоточащей раны.
– Но вы принуждаете ее, – презрительно сказала жена трактирщика.
– Никто не может принудить Оливию к чему бы то ни было, если она того не хочет. Но я надеюсь убедить ее. – Он вздохнул. – Но все это не важно. Она в трехстах милях от дома и может попасть в беду. Она здесь?
Женщина сникла, плечи ее опустились.
– Нет. Уехала пару часов назад.
Джеймс ободряюще кивнул.
– И что она сказала? Вам известно, куда она направилась?
– Она спрашивала, когда почтовая карета проезжает через Маплтон, и я сказала, что завтра рано утром.
