Патриция Пелликейн - Очарованный красотой
Заметавшись по комнате в поисках одежды, Фрэнк непрерывно грязно ругался.
– И что теперь? – спросил он, просовывая ноги в штанины.
– Вот именно, что теперь? – передразнила Бесс.
– Для начала надо удирать отсюда поскорее. А потом я должен подумать.
Часом позже они сидели на скрипучей койке в снятой наспех квартире и пересчитывали свои наличные. По крайней мере те, о которых знал Фрэнк. У них оставалось меньше сотни фунтов.
– Да-а, маловато, – с досадой швырнув всю сумму на кровать, проворчал он.
– Было бы больше, если б ты почти каждый день не устраивал пьянки.
– Я собирал гостей для тебя. Ведь это ты говорила, что тебе скучно живется.
– Ну ладно, бранью и упреками горю не поможешь. Надо же что-то решать. Видимо, придется сматываться из города, ведь у Драйденов широкие связи в самых разных кругах.
– А ну признавайся, сколько ты от меня утаила? – неожиданно спросил Фрэнк, подозрительно прищуриваясь и переводя глаза с Бесс на ее саквояж и обратно.
– Я же тебе сказала…
– Мало ли, что ты сказала. Давай-ка лучше посмотрим вот в эту сумку. Просто чтобы убедиться.
– Ну ладно, допустим, я немножко отложила про запас. Разве это было не предусмотрительно, а?
– И сколько же ты там отложила?
– Две сотни.
Поняв, что на сей раз девочка призналась ему во всем, Фрэнк успокоился и устроился поудобнее на кровати. Он закинул руки за голову и, удовлетворенно вздохнув, стал рассматривать испорченный потеками потолок.
– Хорошо. Итак, у нас есть триста фунтов. Этого достаточно, чтобы добраться до Англии. А оттуда поедем во Францию.
Бесс с облегчением перевела дух, подумав, что хорошо бы поскорее уехать из этого города. Она только сейчас поняла, насколько велика опасность.
– Отличная мысль.
– Хотя можно… – снова заговорил ее дружок, но не закончил фразу. Очевидно, какая-то идея только что родилась в его изобретательной голове.
– Что можно? – поторопила его Бесс.
– Мы можем остаться здесь и переждать, пока все поуляжется.
– А потом?
– А потом провернем какое-нибудь выгодное дельце. После чего разбогатеем так, как нам и не снилось.
– Ты это о чем?
– Как ты думаешь, сколько стоит жизнь драйденовской дочки?
Бесс расхохоталась:
– Ты не по адресу обращаешься. Я не дам за нее и шиллинга.
– Зато папаша Драйден даст. И возможно, гораздо больше, чем миллион шиллингов. Может даже, миллион фунтов.
– Что?! Неужели ты хочешь ее украсть?
– А что? Стоит рискнуть, пожалуй.
– Но у него нет миллиона.
Фрэнк сдвинул брови:
– Каждый знает, что мистер Драйден – миллионер.
– Да, но у него весь капитал в собственности, а вовсе не в ящике письменного стола. – Бесс знала об этом наверняка, потому что лично обыскала пресловутые ящики. Постоянно на руках у Томаса Драйдена было не более пятидесяти фунтов.
– Может, и не в столе, но деньги у него есть. Как ты думаешь, на сколько мы можем рассчитывать?
– Может, на тысячу, я не знаю.
– Да. Это не так уж много. Сколько бы ты заплатила, если бы жизнь твоей дочери оказалась в опасности?
Бесс пожала плечами и начала раздеваться.
– Спроси меня об этом, когда у меня появится дочь.
– Ну ладно, эти детали обдумаем после. А сейчас надо найти верного человека. Ведь сами мы не справимся.
– Но тогда придется делиться выручкой, а мне этого совсем не хочется.
– Ты просто маленькая жадная мерзавка, Бесс, – сказал Фрэнк почти ласково. Во всяком случае, насколько ему позволяли его неразвитые чувства.
Бесс рассмеялась, зная, что он прав. Уж в чем, в чем, а в жадности с ней трудно было потягаться.
А в это время в доме на Лексингтон-авеню собрались мистер Драйден, мистер Струзерс, Сэм, Фелисити и Джаред вместе с несколькими офицерами, откомандированными специально для ареста преступников. Они беседовали уже больше часа после того, как вернулись из муниципалитета, где, несмотря на поздний час, по приказу майора Вуда были подняты гражданские метрики.
В результате выяснилось, кто на самом деле скрывался под именем Маргарет Роудс. Оказывается, настоящая Маргарет умерла через несколько дней после своей матери, и ее кровная сестра по имени Бесс просто заняла ее место. Было установлено также, что эта девица проживает с неким Фрэнком Штольцем, мелким мошенником. Слова типа «сутенер» в присутствии дам не произносились. Было сказано лишь, что он работал с несколькими женщинами и отбирал у них часть ночной выручки. По-видимому, Бесс являлась его любимицей. Фелисити поняла, что все остальные девицы интересовали этого Фрэнка куда меньше, так что он даже не стал беспокоиться о своем разваливающемся бизнесе.
Упомянуты были и последние похождения мистера Штольца, а именно – его увлечение вымогательством. Называя это страховыми взносами, он требовал от владельцев магазинов платить ему каждый месяц за то, чтобы их предприятие как-нибудь случайно не пострадало от хулиганов или от пожара.
– То есть он угрожал разграбить или сжечь лавку, если они ему не заплатят? – переспросила Фелисити, холодея от ужаса. Ей еще не приходилось слышать ничего подобного.
– Боюсь, что вы правы, мэм, – ответил один из офицеров, с восхищением глядя в ее глаза.
Вскоре все разошлись. Спеша объявить в розыск и Бесс Роудс, и ее дружка Фрэнка Штольца, мужчины отправились по делам, но тот офицер, который обменялся с Фелисити взглядом, немного замешкался, очевидно, желая перекинуться с очаровательной хозяюшкой еще парой фраз.
Джаред, стоявший рядом, неосознанно взял ее за руку. Фелисити не обратила внимания ни на этот жест, ни на то, как сразу же сплелись их пальцы, ведь в эту минуту она думала совершенно о другом.
Однако офицер все заметил, и взгляд его, поднявшись с переплетенных рук к лицу Джареда, красноречивее любых слов дал понять капитану, насколько же ему повезло. Уокер лишь улыбнулся в ответ, искренне надеясь и желая, чтобы парень не ошибся.
Как вскоре выяснилось, до своего счастья ему еще предстояло пройти непростой путь.
Было уже поздно. Джаред задержался внизу, беседуя с Сэмом. Когда друг ушел, он запер за ним дверь и поднялся наверх.
Фелисити была у себя и переодевалась, готовясь ко сну, как вдруг дверь распахнулась. Она успела только-только снять туфли и чулки и теперь удивленно хлопала ресницами, глядя на входящего без стука и приглашения Джареда.
– Я слушаю тебя.
– Что именно ты хочешь услышать?
– Для чего ты сюда пришел?
– Собираюсь ложиться. Для чего же еще?
Она покачала головой:
– Джаред, я думала, ты все понял.
– Но ты – моя жена.
– Возможно, но это уже не надолго.
