Дебора Мартин - Сорванная вуаль (Любовь срывает маски)
– Насколько я понимаю, чтобы выглядеть прилично, тебе потребуется больше времени, чем я предполагал.
Подняв гордо голову, Марианна прошла мимо него с достоинством оскорбленной принцессы.
– Ради чего я должна «выглядеть прилично»?
Гаррет сунул ей в руку письмо:
– Смотри сама. Черт бы побрал этого Хамдена со всеми его светскими играми. Клянусь, когда-нибудь он мне заплатит за свои шутки.
В письме Хамден сообщал, что сегодня вечером привезет к Гаррету гостей – шесть придворных дам и пять джентльменов. Он писал, что Гаррет слишком долго находился в одиночестве и ему следует напомнить о его обязанностях перед обществом. «И еще, – гласила приписка в послании Хамдена, – постарайся, чтобы твоя голубка была там к моему приезду. На этот раз я хотел бы поздороваться с ней должным образом».
– А что это значит – «должным образом»? – поинтересовалась Марианна.
Гаррет слегка поморщился:
– Не обращай внимания. Достаточно сказать, что Хамден уже в дороге. Он предупредил меня, предоставляя мне достаточно времени, чтобы подготовиться, но недостаточно, чтобы отправить ему отказ. Чертов хитрец. Мне следовало бы вечером уехать из дома и посмотреть, как ему это понравится: ни обеда, ни развлечений.
– Но ты ведь этого не сделаешь? – с веселым блеском в глазах заметила Марианна.
Гаррет хмыкнул:
– Нет. Я сыграю роль хозяина, как он и просит. А ты, моя дорогая, – роль хозяйки.
Марианна с ужасом посмотрела на него:
– Но… но я не могу!
– Почему же? Уверяю тебя, им всем совершенно безразлично, кто играет роль хозяйки в моем доме. Я просто скажу, что ты моя недавно овдовевшая дальняя родственница, приехавшая навестить меня, или какую-то другую чепуху, и все будет выглядеть вполне респектабельно. Ты не раз говорила мне, что тебя воспитывали как женщину благородного происхождения. Уверен, на один вечер ты можешь взять на себя роль леди.
Марианна пытливо посмотрела на Гаррета. Он ответил ей таким же внимательным взглядом, и она в смущении опустила глаза.
Что же ей делать? Она не могла появиться за обедом перед группой придворных аристократов. Это было бы безумием! Возможно, кто-то из гостей знал ее или ее отца. Слишком большой риск.
– Я… я не могу быть твоей хозяйкой, Гаррет, – сказала Марианна. – Я буду чувствовать себя ужасно неловко.
Гаррет схватил ее за руку и продолжал идти к дому.
– Я буду рядом с тобой, – произнес он. – С тобой будет все в порядке.
– Но я не хочу этого! – Марианна выдернула свою руку.
Гаррет пристально посмотрел на нее:
– Ты чего-то боишься?
– Да, боюсь, что буду посмешищем.
Его мрачная улыбка еще больше испугала Марианну. Гаррет покачал головой:
– Нет, ты не этого боишься. Ты стояла перед целым городским советом и не боялась меня, как же ты можешь быть посмешищем?! Так чего же ты боишься?
Марианна не могла придумать ответ. Если она будет слишком сильно протестовать, Гаррет наверняка догадается, почему она отказывается от роли хозяйки.
– Вот видишь? Тебе нечего бояться.
Марианна прикусила губу, думая, что ей возразить. Неожиданно ее осенило.
– У меня нет подходящего для такого случая платья, – заявила она.
Странная улыбка Гаррета удивила ее.
– К вечеру оно у тебя будет. Я уже заказал тебе несколько платьев у модистки в Лидгейте. Как только пришло письмо от Хамдена, я послал в город сказать, чтобы одно из них было готово к сегодняшнему вечеру.
Эти слова доставили Марианне огромное удовольствие. Гаррет проявил такую заботу о ней. Но с другой стороны, она оказалась в ловушке. Теперь у нее не было повода для отказа.
Взглянув на Гаррета, Марианна поняла, что он сознает это и очень доволен. Она не сомневалась: он надеялся, что кто-нибудь из друзей Хамдена узнает ее. А ей оставалось только надеяться, что среди них не будет ни одного, с кем бы она когда-нибудь встречалась. Во время пребывания в Лондоне она не очень часто появлялась в светском обществе. Однако все может случиться…
– Как ты думаешь, кого может привезти Хамден? – решилась спросить Марианна.
Гаррет с подозрением посмотрел на нее, затем неопределенно пожал плечами:
– Кто знает? У Хамдена полно друзей. Но скорее всего это будут изгнанники, которых мы оба знали во Франции.
Марианне стало легче. Она никогда не знала никого из изгнанников, хотя когда они начали возвращаться в Англию, она жила в Лондоне. Возможно, все не так уж плохо. Возможно, не будет никого из тех, кого бы она знала.
В любом случае выбора у нее не было, и она к тому же могла использовать этот случай в своих интересах.
– Фолкем говорит, что ваш муж недавно умер. Скорблю вместе с вами о вашей потере, леди Мина, – с чуть заметной насмешкой произнес мужской голос.
Марианна оглянулась и увидела Хамдена, опиравшегося на спинку стула, на котором она сидела, не сводя глаз с блистательного хозяина, сидевшего напротив нее.
– Тише, – прошептала она, но все же улыбнулась. – Он старается, чтобы я не попала в затруднительное положение. Честно говоря, я признательна ему за это. Так что будьте хорошим мальчиком и подыграйте ему.
Хамден ухмыльнулся:
– Старается, чтобы вы не попали в затруднительное положение, вот как? А вы совершили что-нибудь, что могло бы поставить вас в затруднительное положение?
Марианна почувствовала, что краснеет. Она отвернулась и стала смотреть прямо перед собой.
– Настоящие джентльмены не спрашивают об этом, Хамден, – сказала она ледяным голосом.
Хамден положил руку ей на плечо:
– Не сердитесь на меня, дорогая. Я не мог не заметить, что сегодня вы оба какие-то другие. Более того, я бы сказал – удовлетворенные. Но этого нечего стыдиться.
Хамден потрепал Марианну по плечу и отошел, оставив ее расстроенной и сердитой. Хамден ошибался. Ей нечего стыдиться. Гаррет содержал ее как свою любовницу. Как бы она ни старалась не признаваться в этом себе и ему, это так и было. Он одевал ее, кормил и всем обеспечивал.
Марианна взглянула в ту сторону, где стоял Гаррет, небрежно опершись рукой о стену, и разговаривал с красивой молодой женщиной в платье с таким вызывающе низким вырезом, какого Марианна еще никогда не видела. Ее имя было леди Суонсдаун. Она была вдовой, но один из гостей сказал Марианне, что она считается одной из самых завидных невест Лондона.
Марианна наблюдала, как леди Суонсдаун флиртует с Гарретом, и слезы подступали к ее глазам. Она не может быть для Гаррета тем, кем была эта женщина, – возможно, будущей женой. По крайней мере пока будет продолжать притворяться цыганкой. А если она откажется от этой роли, она может потерять его навсегда.
