Сильвия Эндрю - Франческа
— Не совсем так… Он сказал, что вы решили подождать, пока ты не поговоришь с лордом Бодоном.
— Так я и знала! — негромко воскликнула Мадди и захлопала в ладоши. — Он замечательный человек! Он будет подходящим мужем для моей маленькой Франчески!
— Ты ничего не понимаешь, Мадди! Если бы ты только знала…
— Мне достаточно и того, что я вижу. Мужчины не жертвуют карьерой просто так. Это кое-что значит, и если не любовь, тогда что же?
— Жертвуют карьерой? О чем ты говоришь, Мадди? Ему ничто не угрожает. Марк… то есть лорд Карн говорит, что все свидетели обещали молчать.
— И ты уверена, что они сдержат слово? По-моему, в своем кругу мужчины сплетничают похлеще дам.
— Да, пожалуй, разговоры возможны… но они не причинят лорду Карну вреда. Он сам так сказал.
— Посмотрим, детка, посмотрим. Но когда придет время, вспомни мои слова: он влюблен в тебя.
Франческа вспомнила слова Мадди спустя несколько недель. Они подбодрили ее в то время, когда она отчаянно нуждалась в утешении.
Когда экипажи прибыли в Паккард, их пассажиры с удивлением обнаружили, что лорд Бодон уже ждет их. Он выглядел значительно лучше и с удовольствием поприветствовал свою дочь и Маркуса. Мадди отвели уютную комнату, приготовленную для нее. Встреча Мадди с лордом Бодоном состоялась при закрытых дверях. Когда наконец лорд Бодон спустился в гостиную, он обнаружил, что Маркус готов к отъезду.
— Неужели вы покидаете нас, дружище?
— Приходится, лорд Бодон. Дела зовут меня в Лондон. Я приехал лишь затем, чтобы убедиться, что теперь ваша дочь и ее друзья в безопасности.
— Когда же вы снова навестите нас?
— Пока не знаю… — Маркус колебался. — Вы намерены пробыть в Паккарде до конца сезона?
— Я — несомненно. Мадам Лашасс нуждается в моем обществе — ведь она еще не оправилась от болезни, к тому же оказалась в незнакомой стране. Но я уверен, что Франческа вскоре вернется в столицу; верно, дорогая?
— Я бы хотела побыть с тобой, папа.
— Вздор! Ты вернешься в Лондон, как только отдохнешь после путешествия и вдоволь наговоришься с Мадлен. Сезон уже кончается, ты должна возобновить выезды как можно скорее. А теперь попрощайся с Карном, дорогая, и зайди проведать Мадлен. Я велю заложить ваш экипаж, Карн. — И он направился к двери.
Маркус поднес к губам руку Франчески и попрощался с ней. Франческа с достоинством произнесла:
— Понимаю, я многим обязана вам, сэр…
— Не будем об этом. Вы ничего мне не должны, Франческа, кроме… — Его голос дрогнул. — Постарайтесь помнить об осторожности, рассказывая о Париже кому бы то ни было. Ваша репутация будет погублена, если…
— Незачем предупреждать меня! Я буду осторожна.
— И… помните то, что я сказал о Денвере. Он вам не пара.
Франческа отдернула руку.
— На этот счет вы уже высказались, лорд Карн. Ваши попытки уберечь друга от… моих чар нелепы! Если лорд Денвер пожелает навестить меня здесь, я с радостью приму его. А с вами, несомненно, увижусь в Лондоне.
Он помрачнел.
— Может быть. Посмотрим, что будет дальше. А пока будьте счастливы со своей обожаемой Мадди. По крайней мере наша парижская авантюра вернула вам близкого человека. До свидания, мисс Бодон. — Поклонившись, он спустился с крыльца. Внезапно на глаза Франчески навернулись слезы. Вздохнув, она взбежала по лестнице.
Лорд Бодон настороженно вгляделся в лицо Маркуса.
— Ну что? — спросил он. — Надо ли посылать объявление в газету?
— Боюсь, положение осложнилось, сэр. При всем уважении к вашей дочери, в настоящий момент я не могу просить ее руки.
— А я думал, вы уже сделали ей предложение!
— Это была уловка с целью успокоить вас. Но решение еще не принято.
— Что, черт возьми, происходит, Карн? Я надеялся, что по крайней мере вы будете вести себя, как подобает человеку чести!
— Именно так я и намерен поступить, лорд Бодон! — Окончательно помрачнев, Маркус сел в экипаж и отдал краткий приказ. Экипаж тронулся с места. Лорд Бодон долго стоял у крыльца, глядя ему вслед.
Глава пятнадцатая
К тому времени, как Франческа вернулась в Лондон после трех недель пребывания в Паккарде, суетливая светская жизнь начинала замирать. Сезон близился к концу, публика поскромнее уже удалилась в свои поместья, предпочитая свежий сельский воздух летней лондонской пыли и вони. Принц-регент по-прежнему находился в Карлтон-Хаусе — играл в карты с друзьями, ездил верхом, принимал участие в обычных увеселениях, которых требовала его неуемная натура, но его свита уже готовилась к переезду в Брайтон.
Однако некоторые перемены нельзя было приписать завершению сезона. Принца часто видели в обществе лорда Кокера, которому удалось вновь завоевать благосклонность августейшего покровителя. С другой стороны, лорд Карн, прежде пользовавшийся столь безграничным уважением со стороны его высочества, теперь, похоже, впал в немилость.
Атмосфера дома на Маунт-стрит тоже переменилась. До отъезда Франчески в Париж три его обитательницы — миссис Кэнфилд, Лидия и сама Франческа — жили в мире и согласии. Теперь же и мисс, и миссис Кэнфилд нехотя поддерживали беседы и обменивались сплетнями, которым раньше так радовались. Лидия постоянно конфузилась и избегала общества своей некогда лучшей подруги.
Франческа была уязвлена до глубины души. Она ожидала холодности со стороны Марии Кэнфилд: в конце концов, ей пришлось обмануть ее. Но она полагала, что Лидия, прежде столь привязанная к ней, будет восхищена смелостью подруги, отважившейся на такую авантюру!
Тем не менее Франческа была слишком многим обязана Кэнфилдам, чтобы махнуть на них рукой, поэтому она всеми силами старалась вернуть расположение Марии Кэнфилд и завоевать доверие подруги. Это и побудило ее заговорить о том, почему она отправилась в Париж так внезапно.
— Мария, вам лучше, чем кому-либо другому, известно о том, как трудно я привязываюсь к людям. Некогда лорд Карн разбил мое сердце. Я бы не желала повторять столь печальный опыт. Мужчины вроде Денвера гораздо… безопаснее.
Произнося эти слова, она невольно задумалась о том, отважился бы Джордж Денвер на риск ради ее спасения. Обычно он не терпел нарушений благопристойности, и ее парижское приключение могло повергнуть его в шок. Отмахнувшись от тревожных мыслей, она с улыбкой повернулась к подруге:
— Но я до сих пор сожалею о том, что обманула вас. Надеюсь, вы меня простите. По правде сказать, я очень дорожу нашей дружбой. А к Лидии я отношусь как к сестре.
На миг Франческе показалось, что Мария отвергнет эту оливковую ветвь, ибо она вдруг покраснела и неловко заерзала на месте. Но внезапно миссис Кэнфилд протянула ей руку и улыбнулась:
