Джейн Арчер - Мятежный восторг
– И что же? – нетерпеливо перебила Жанетта, в глубине души уверенная, что уж с Аленом то ничего не случится.
– Крестьяне повесили его в главном зале «Бонтемпа», – неохотно ответила Гретхен.
Девушка ахнула и прижала руку к губам. Итак, Ален был мертв. Человек, который дважды взял ее силой и силой же принуждал выйти за него замуж. Он всегда казался таким могущественным, таким уверенным в себе – и вот он мертв. Она спросила себя, какие чувства испытывает, и ответила: ничего, совсем ничего. Не потому, что не могла простить его, просто смерть Алена казалась нереальной, и требовалось время, чтобы ее осмыслить.
Куинси прижал ее к себе, не сводя с Гретхен встревоженного взгляда. Он думал о тех дворянах, что всегда сочувствовали бедным и помогали им. Они считали, что не принадлежат к правящему классу, но считал ли так народ, захвативший власть? Гретхен следовало послушаться Эдуарда и бежать из страны. Ни ее жизнь, ни жизнь Жанетты не были неприкосновенны. Бросив взгляд на свою возлюбленную, Куинси подумал, что аристократические черты не скроешь под одеждой простолюдина. Она была слишком изящна, она держалась с достоинством и с детства привитой гордостью, в ней сказывалось благородное происхождение. Не впервые он задался вопросом, не ошибся ли, позволив ей остаться с ним? Жанетта вольна сама сделать выбор.
«Но что же будет, – думал Куинси, – что будет?» Он больше не имел на повстанцев никакого влияния, хотя дело еще не дошло до откровенной вражды. С захватом власти идеализм их остался в прошлом, словно его и не было.
Куинси чувствовал себя беспомощным и бесполезным, и это ему очень не нравилось. Сейчас он даже не был уверен, что сумеет защитить любимую женщину.
– Тетя, Гретхен, – сказала Жанетта, нарушая тяжелую тишину, – мы ведь пришли еще и для того, чтобы поделиться с вами радостью…
Оглянувшись на Куинси, она коснулась рукой своего живота. Гретхен подалась вперед, заранее улыбаясь.
– Да, тетя Гретхен, у меня будет ребенок!
– Как чудесно! Я счастлива за вас, дорогие мои!
Она бросилась обнимать обоих, потом принесла свой лучший коньяк, чтобы отпраздновать событие.
– Жизнь в конечном счете всегда побеждает смерть, и созидание приходит на смену разрушению, – с пафосом сказала она, поднимая свой стакан. – Такова жизнь! Я пью за возрождение Франции! Пусть ваше дитя станет первой ласточкой этого возрождения!
Все трое торжественно пригубили напиток.
– Благодарю за чудесный тост, тетушка! К чему оглядываться на печальное прошлое, если нас ждет счастливое будущее! Мы отстроим заново все, что разрушено.
Куинси ласково сжал руку Жанетты, чувствуя, как к нему возвращается уверенность. «Она выстоит, – думал он. – Истинная дочь своей страны, она вынесет вместе с Францией все, что выпадет на ее долю».
– Нам нужно обвенчаться как можно скорее, – обратился он к Гретхен. – Я вовсе не хочу, чтобы ребенок родился вне брака, чтобы он хоть на один день повторил мою судьбу.
Гретхен понимающе кивнула.
– Правда, есть некоторые трудности, – продолжал он. – Духовенство сейчас в том же положении, что и дворянство. Священники скрываются из страха за свои жизни. И все же мы хотим, чтобы наш брак был освящен церковью.
– Я помогу вам. Один мой давний друг принадлежит к духовенству. Надеюсь, вы не против быть обвенчанными прямо здесь, в моем доме?
– Не только не против, но будем в восторге! – воскликнула Жанетта. – Когда же это случится?
– Боюсь, не сегодня и не завтра. Сначала нужно разыскать моего друга.
– Время терпит, но все же хотелось бы…
– Хотелось бы как можно скорее пройти через церемонию венчания? Скажи, дорогая, каков у тебя срок?
– Невелик, всего пара месяцев. – Жанетта снова оглянулась на Куинси и улыбнулась ему.
– Надеюсь, ты позаботишься о повитухе, когда придет время, – сказала ему Гретхен, озабоченно хмурясь.
– Сделаю, что смогу, но мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты жила с нами. Жанетта своенравна, а тебя она, конечно, станет слушаться.
– В самом деле, тетя Гретхен! – Девушка чуть было не захлопала в ладоши, но вовремя вспомнила, что нужно вести себя тихо. – Это и для вас будет лучше: вы не будете одинокой. С тех пор как Берта вернулась в свою деревню, вам все приходится делать самой. Я стану заботиться о вас, а вы – обо мне. Марго чересчур впечатлительна и хватается за сердце, стоит только упомянуть о родах.
Гретхен заколебалась. В словах племянницы было рациональное зерно, но ей не хотелось бросать дом. Здесь было все, чем она дорожила, здесь жили воспоминания о счастливых днях. С возрастом прошлое все сильнее владеет людьми, думала Гретхен, и все труднее с ним расстаться. Глубоко в ее сердце жила боль за всех, чье прошлое было поругано и растоптано, уничтожено вместе с родными стенами. Казалось почти кощунством оставить свой дом в такое время. И все же Гретхен понимала, что Жанетта в ней нуждается, что будущее в конечном счете значит больше, чем прошлое.
– Для меня будет радостью и честью найти приют под вашей крышей, – произнесла она с улыбкой, скрывая горечь.
– Тогда решайте, что из обстановки вы хотите захватить с собой… – начала Жанетта, но Куинси перебил:
– Это невозможно! Нельзя устраивать настоящий переезд, он привлечет внимание.
– Да, конечно, – кивнула Гретхен. – Я заберу только кое-какую одежду, драгоценности, немного столового серебра. Остальное пусть остается на произвол судьбы.
Она вздохнула. Жанетта порывисто стиснула ее руки в своих.
– Вам у нас будет хорошо! Перебирайтесь прямо сейчас!
– Нет-нет! – поспешно возразила Гретхен, не желая так, внезапно рвать с прошлым. – Давайте отложим это до вашего венчания. Обещаю, что после него покину этот дом вместе с вами.
– В таком случае с венчанием нужно поспешить, – вмешался Куинси. – День ото дня волна насилия вздымается все выше. Оставаться здесь одной небезопасно.
– Я постараюсь организовать все как можно скорее. Пошли ко мне Жоржа, я объясню ему, где нужно искать, и передам записку для моего друга. Он поистине незаменим, этот Жорж!
– И к тому же на редкость прозорлив, – улыбнулся Куинси. – При всей своей любви к свободе и равенству он думает, что достигнуть их можно, не прибегая к насилию. Его преданность Жанетте не знает границ. Если я кому и доверю ее безопасность, так это Жоржу.
– Как только все будет готово, я вас извещу, а пока давайте прощаться. Скоро рассветет.
Куинси помог Жанетте подняться. Гретхен заметила, что он обращается с ней, как с хрупкой статуэткой. Девушка горячо обняла тетку:
– Берегите себя, тетя Гретхен! И не тревожьтесь за нас. Но это было выше сил стареющей и мудрой женщины.
