Мэрилайл Роджерс - Неразгаданные сердца
— Сумеешь ли ты привести их вовремя? — спросила она. — Уильд — это обширная чаща, там нет ни дорог, ни деревень. Как же ты надеешься найти кого-нибудь в этом лесу?
Уолтер усмехнулся:
— Уилла не надо искать, он сам кого угодно найдет. Достаточно войти в Уильд в любом месте — и он будет тут как тут. Французы это испытали на собственной шкуре.
Амисия припомнила легенды о рыцаре, который загнал захватчиков в непролазные дебри и не позволил им выбраться из глухих лесов Уильда. Конечно, на такого можно положиться.
— Я соберу вещи, приведу коня из аббатства и поскачу во весь опор. Путь туда и обратно займет три — ну, от силы четыре дня.
— Как только вернешься, сразу дай мне знать, — попросила Амисия. — Весточку можно послать через монаха, который ежедневно принимает пожертвования от обитателей Дунгельда. Да ты знаешь Ульфрика: он вместе с тобой был шафером на нашем венчании. Он давно примелькался в замке: на его приход и уход никто не обращает внимания, появляйся он хоть дважды в день.
Юный оруженосец уже принялся за сборы, но тут Амисия сообразила, что необходимо задать еще один вопрос:
— А отец Петер? Что с ним?
— Он вернулся в аббатство, а куда же еще? — ответил Уолтер, не отрываясь от своего занятия.
— Но ведь ему там опасно находиться.
— Ничего подобного! — внезапно запротестовал Уолтер: он сам проводил аббата, с разрешения последнего, в монастырь, когда стало ясно, что лорд Гален не сумел вернуться. — Монахи хоть дракона припрячут, если понадобится — отец Петер сам говорил. Спрятали же они трех крупных боевых коней от ищеек вашего отчима, так что, я думаю, он правду сказал.
Амисия взобралась по обрыву следом за Уолтером. На развилке они распрощались: он направился в аббатство, а она поспешила на остров, чтобы не нарушить обещание, данное Келде, и вернуться к ужину.
Три дня, сказал Уолтер. Надо пережить эти три дня вопреки страху и мукам бездействия.
ГЛАВА 17
Напряжение становилось невыносимым. Ничто не предвещало скорого прибытия помощи из Таррента; прошло четыре дня, и пятый был на исходе, а от Уолтера так и не было вестей. Стражники из гарнизона Темного Лорда согнали во двор замка и на лесной берег множество крепостных и заставили их расположиться там на ночь в ожидании завтрашней казни. Амисия знала одно: надо что-то делать, все равно что — только бы действовать, а не метаться по своей каморке из угла в угол. Она упорно смотрела под ноги, но видела не рассыпавшиеся обломки камышовых стеблей из циновок, превратившихся в труху за время ее безостановочного хождения, а узника, томившегося в подземелье.
Что она могла предпринять? В бессонные ночные часы ее обуревали безумные планы, и она цеплялась за них в отчаянной надежде; но при свете дня обнаруживались очевидные изъяны ее замыслов. Она собиралась уже опоить сонным зельем весь гарнизон, но среди простых солдат мало кто предпочел бы сладкую наливку старому доброму элю. Потом она надумала другое: дождаться завтрака, когда отчим усядется за стол, подобраться к нему со спины и всадить в него кинжал — план, столь же неосуществимый, как и первый. Ее изящный кинжальчик представлял собой не более чем игрушку со слишком коротким клинком, и даже если бы у нее хватило сил вонзить кинжал по рукоятку в мясистую спину, то Гилфрей получил бы при этом весьма болезненную, но отнюдь не смертельную рану.
Амисия так глубоко задумалась, что почти не обратила внимания на звук открывающейся двери. Это могла быть либо Келда, возвратившаяся в их общую комнату, либо Анна, которая в очередной раз пришла подбодрить ее уверениями о близкой помощи из Таррента. Но все шло к тому, что помощь явится, когда будет слишком поздно. Она спрятала лицо в ладонях, чтобы скрыть слезы.
— Его схватили! Его схватили! — услышала Амисия отчаянный вопль.
Амисия отняла руки от лица и изумленно уставилась на нежданную посетительницу, пухлая фигура которой заполняла весь дверной проем.
— Его схватили! — повторила Орва и, обливаясь слезами, сделала шаг в комнату. — И бросили в подземелье!
Остолбенев как от вида рыдающей женщины, так и от ее слов, в которых слышалось не только страдание, но и упрек, Амисия попыталась понять причину этого обвинения:
— Галена бросили в подземелье уже сколько дней тому назад. Ты же наверняка не сейчас узнала об этом.
— В темницу-то кинули моего Рэндольфа. Моего Рэндольфа! А вы говорили, будто он в безопасности! — выкрикнув это, Орва едва не лишилась чувств и стала грузно оседать на пол; она бы упала, не подхвати ее Амисия, которая рванулась к безутешной женщине, обняла ее и усадила на прочный сундук в ногах кровати.
— Не может быть! — ахнула Амисия. Что ни говори, Рэндольф попал в беду по ее вине.
— Как же не может, — всхлипнула Орва. — Я сама видела, как его протащили через залу и столкнули вниз по лестнице!
— Но Гален клялся, что отправил Рэндольфа в надежное место. — Амисия задумалась. — Неделю тому назад Гален направил его с Карлом к…
Внезапное озарение заставило Амисию примолкнуть. Ум, оживленный надеждой, заработал быстрее. Если Рэндольф отбыл туда же, куда и Карл, а теперь вернулся — следовательно, и Карл тоже здесь. Значит, Уолтер выполнил свою задачу и привел людей, чтобы вызволить Галена. И конечно, если они освободят Галена, то и Рэндольфа тоже!
— Я не знаю, как схватили Рэндольфа, но уверена, что его попытаются спасти. — Опустившись на колени рядом с сундуком, Амисия сжала руки Орвы. — Пожалуйста, доверься мне.
Орва питала к молодой госпоже горячую привязанность, но, зная повадки Амисии, не особенно ей доверяла. Что далеко ходить — каждый раз, когда ей случалось понадеяться на Амисию, результаты были самые плачевные.
— Понимаю, тебе это трудно. — Конечно, еще бы не трудно. Как можно было обижаться на Орву, если Амисия всякий раз подводила добродушную кухарку.
— В прошлом я часто по легкомыслию нарушала свои обещания. Но я достаточно повзрослела, чтобы больше такого не случалось. Вот увидишь, я это докажу. Сейчас могу тебе сказать только одно: и у тебя, и у меня появилась надежда, что наших близких постараются спасти. Не могу обещать, что эта попытка обязательно удастся. Успех и неудача — в руках Божьих. Я буду молиться, Орва, и ты молись, и пусть молятся все другие.
Следуя примеру матери, во все эти черные дни она горячо молилась всем небесным заступникам, прося о помощи и избавлении от бед. Молилась и леди Сибилла, и Амисия уповала на то, что молитвы святой женщины будут услышаны. Она пришла к выводу, что отчасти благодаря материнским молитвам вышла замуж не за Фаррольда, а за героя своих грез. Как же не понадеяться, что высшие силы откликнутся и на мольбу леди Сибиллы о его спасении?
