Робин Хэтчер - В твоем сердце
— Такое впечатление, что она была расстроена, — добавила Жаворонок, уплетая картошку с салатом.
Мужчина, похоже, был очередной поселенец из вновь прибывающих в долину. Еще один фермер, приходивший узнать насчет школы для своих детей. И не было причины думать иначе.
— Ну, пошли, — крикнул он лошадям, погоняя их поводьями, желая побыстрее добраться до города.
Он подумал, что в этом ничего не будет такого, если, после того как он наберет запасов, он остановит повозку около школы. Детей все равно скоро отпустят. Тогда он предложил бы Жаворонку подвезти ее до дома, если она, конечно, захочет. И если б Адди что надумала, она бы ему тогда сказала.
Когда Уилл вошел в лавку Барберов, он увидел собравшихся в углу магазина женщин. Они что-то оживленно обсуждали, не обращая внимания на вошедшего.
— Он зашел в школу, — театральным шепотом сообщила Эллен Пендрой. — Представьте себе, прямо так взял и вошел, с корзинкой, в которой лежал обед, что приготовила миссис Таусенд. Он говорит всем, что он друг мисс Шервуд.
Уиллу стало не по себе. В этот момент из кладовки вышел Стэнли. Увидев Уилла, он остановился и перевел взгляд на сплетниц.
— Привет, Уилл! — сказал он гораздо громче обычного.
Четыре головы — все, кроме Эммы, в чепцах — повернулись в его сторону. Мисс Пендрой густо покраснела.
— Ой, мне уже пора домой, — пробормотала она.
— Совсем про ужин забыла, — сказала Зоя Поттер.
— Дня не хватает, — добавила Тельма Адам-сон.
Через минуту магазин был пуст, если не считать Уилла да хозяев лавки. Уилл подошел к прилавку и протянул Стэнли список необходимых товаров. Он старался, чтобы в голосе его не прозвучало волнения.
— Мне кажется, я тут прервал нечто важное. — Он внимательно посмотрел на Эмму. Та была в страшном замешательстве.
— Тут у нас очередная новость, — ответил вместо нее Стэнли. — Вчера в поселок приехал новый человек. Он остановился на гостином дворе Таусендов. Из того, что тут только что говорили леди, я так понял, что он относил обед в школу, где и разделил его с мисс Шервуд. — Он с укоризной посмотрел на свою супругу. — А для сплетен здесь много не надо.
— Как его зовут? — спросил Уилл, стараясь придать своему голосу как можно большую беззаботность.
Эмма не ответила, пока Стэнли сердито не уставился на нее.
— Кажется, Харрис. Он юрист из Нью-Йорк-сити, но здесь проездом в Орегон, хочет открыть там частную практику. Эллен Пендрой говорит, что он вдовец и что родом из того же городка в Коннектикуте, что и наша Адди.
Стэнли покачал головой.
— Не знаю прямо, как ей это удается. Я даже, например, еще и не видел его, а она уже знает, откуда он родом и куда направляется.
— Хм, — Уилл был слишком расстроен, чтобы заметить, какими именно взглядами обменялись Стэнли и Эмма. — Почему бы тебе не упаковать все это для меня вместе, Стэнли? А я пока прогуляюсь, есть у меня в городе кое-какие дела. Чуть позже зайду.
И он направился к двери.
— Конечно, Уилл.
Находящаяся в церкви печь не давала учительнице и ученикам замерзнуть, однако к концу дня в комнате делалось невыносимо душно. Смешанный запах пота и подсыхающей одежды стоял в классе.
Адди уже почти задыхалась, когда пришло время отпускать детей домой. Она поспешила стереть с доски и уже совсем было собралась уходить… В этот день она чувствовала себя вконец физически и психически измотанной. Поэтому, когда она вновь услышала, как хлопнула входная дверь, она подумала, что кто-то из детей что-то забыл. Но, к удивлению своему, она увидела на пороге класса Уилла. И вся ее подспудная неуверенность сразу же дала о себе знать. А что, если она делает ошибку, выходя за него? Как только она бросит работу, она сразу же станет полностью от него зависеть, так же, как когда-то зависела от отца. А что, если она ошибается в Уилле? Что, если он совсем не такой, каким кажется? Ведь она очень ошиблась даже в родном отце. Так почему же ей не ошибиться в Уилле?
— Привет, — он стоял, засунув руки в карманы. Выражение его лица было абсолютно нечитаемо, хотя она и почувствовала подсознательное напряжение.
— Привет.
— А я вот приехал в город за продуктами. Думал, заберу на обратном пути из школы Жаворонка.
— Она решила не ждать, пока я буду с тобою говорить. Поехала домой одна. — Он огляделся. — Слышал, к тебе приехал дружок с востока.
Он пристально посмотрел ей в глаза.
— Да. Роберт. Роберт Харрис. Мы знали друг друга по Кингсбери. Можно считать, мы выросли вместе.
— Хм, — взор его голубых глаз порою был невыносим. — Может быть, что-то еще мне следует о нем знать?
— Ну… я… я думаю, ты должен знать, что мы даже были одно время с ним помолвлены, много лет тому назад.
— И кто же расторг помолвку, — очень тихо спросил он.
Адди не знала, что сказать.
— Он, в конце концов, я так думала.
— А сейчас бы ты за него вышла?
— Нет, — прошептала она, и потом, уже громче: — Нет, ни за что.
Его мгновенный порыв был неожиданным. В мгновение ока он оказался рядом и в следующую секунду уже обнимал ее, звучно целуя.
Адди была настолько шокирована, что поначалу просто не знала, как ей на это реагировать. Но постепенно, словно против ее воли, ее руки стали гладить его волосы и она стала дарить ему ответные поцелуи. Ее обдало жаром, казалось, будто внутри у нее течет раскаленный поток. Когда он наконец отпустил ее, она почувствовала, что ноги у нее как ватные, а в животе будто сотня трепещущих бабочек. Его губы жгли как клеймо. Это было довольно приятно. Он смотрел на нее своими удивительными голубыми глазами.
— А почему бы тебе не пригласить мистера Харриса на обед к нам на ранчо в субботу. Думаю, мне интересно будет с ним познакомиться.
Она молча кивнула.
— Он останется здесь на нашу свадьбу? Это был ее шанс. Сейчас она могла сказать ему, что никогда не выйдет за него замуж. И не будет волноваться, ошиблась она в нем или нет. Не надо будет волноваться, что она во всем будет от него зависеть. Она даже может больше с ним вообще никогда не встречаться, если захочет. Она может найти место учительницы в другом городке и уехать туда за сотни, тысячи миль отсюда, если именно этого она захочет. Она может стать независимой, свободной и сама отвечать за свои поступки, свою судьбу. И тут…
И тут она поняла, что любовь ее гораздо сильнее страхов. И она испугалась. Она испугалась возможной боли. Но более всего ее ужаснуло, что она, возможно, так никогда и не испытает того, что будет знать жена Уилла. Нет, все-таки необходимо было рискнуть.
— Ну как? — настаивал Уилл. — Придет он на нашу свадьбу?
— Не знаю, — сорвавшимся голосом сказала она.
