Сюзанна Энок - Неудержимое желание
Не ожидая приглашения, он занял четвертый стул за их столом. На Тристане был светло-серый сюртук, и его голубые глаза казались сумеречно-синими.
— Добрый день, лорд Дэр, — ответила Люсинда и предложила ему сандвич с огурцом.
Он покачал головой.
— Благодарю, но я должен идти. Сегодня заседание парламента.
— Тогда как вы оказались на Риджент-стрит? Это вам совсем не по пути, — сказала Эвелина.
— Кого ты подкупил, чтобы узнать, где я? — улыбнулась ему Джорджиана.
— Никого. Интуиция подсказала мне, когда Паско сообщил, что ты встречаешься с кем-то за ленчем. А мне известно, что ты любишь сандвичи с огурцом и тебе нравится это место. Поэтому я здесь.
— А почему ты пришел сюда, когда тебе сейчас надо быть в палате лордов?
— Но я почти целый день не видел тебя, — ответил он, глядя на нее.
Джорджиана покраснела. Она понимала, что должна сказать что-нибудь кокетливое и остроумное, но ей трудно было сосредоточиться, когда все ее силы уходили на то, чтобы удержаться и не броситься к нему и не прижаться горящими губами к его губам.
— Это очень мило с твоей стороны, — произнесла она сдержанно и заметила удивление, мелькнувшее в его глазах.
— Вчера у моих тетушек ты была сама не своя. Они беспокоятся. Не хочешь ли передать им что-нибудь?
— Да. Передай им… — Она запнулась, Джорджи хотела, чтобы Тристан передал, что она чувствует себя лучше, но, отказавшись от приглашения на сегодняшний прием, она не могла этого сказать. — Передай, что прошу прощения за то, что неожиданно уехала, но у меня разболелась голова.
Он наклонился к ней, явно забывая и о ее подругах, сидевших рядом, и о том, что они находятся в уличном кафе, где их может видеть сотня любопытных глаз.
— А как ты себя сегодня чувствуешь?
— Лучше, но я устала, — тихо сказала она. — А теперь, Тристан, уходи.
Чувственная улыбка приподняла уголки его губ.
— Почему?
Она подумала, что он всегда остается желанным и неотразимым.
— Потому что ты очень раздражаешь меня и мешаешь мне завтракать.
Теперь улыбка была и в его глазах.
— Ты тоже меня раздражаешь, — ответил он. Оглядев ее подруг, он отодвинулся от стола. — До свидания, леди. Надеюсь, я увижу вас вечером?
— О да! На вечере у Эверстонов, — подтвердила Эви. — До встречи, лорд Дэр.
Он по-прежнему смотрел на Джорджиану.
— До встречи.
— О Боже, — сказала Люсинда, когда он ушел. — У меня масло растаяло.
— Люсинда! — рассмеялась Джорджиана.
Она поняла, что имела в виду подруга. В словах Тристана ощущалась чувственная интимность и скрытая значимость. Он пришел справиться о ее здоровье и дать понять, что он по-прежнему будет с ней, что бы ни сделала Амелия.
Этот разговор придал ей уверенности и смелости. Жаль, что вечером они не увидятся, но ей предстояло совершить преступление.
Глава 22
У всех влюбленных, как у сумасшедших,
Кипят мозги: воображенье их всегда сильней рассудка.
У. Шекспир. Сон в летнюю ночь. Акт V, сцена 119Джорджиана послала Мэри к тете Фредерике сказать, что она не поедет на вечер к Эверстонам, а потом четверть часа быстрым шагом ходила взад и вперед по своей спальне. Каждый раз, проходя мимо двери, она останавливалась и прислушивалась, затем, подобрав юбку, снова ходила от окна к двери.
Фредерика будет ждать до последней минуты в надежде, что она передумает. Конечно, тетушка подумает, что она отказывается из-за Дэра, что было верно, но совсем по иной причине. Наконец Джорджиана услышала, как герцогиня спускается вниз, и поспешно бросилась на кровать. Лицо у нее горело, она шумно дышала.
— Джорджиана? — Фредерика приоткрыла дверь и заглянула в комнату.
— Мне очень жаль, тетя Фредерика, мне что-то нездоровится.
Герцогиня подошла к постели и положила руку на лоб Джорджианы.
— Господи, да ты вся горишь! Я сейчас же пошлю Паско за доктором.
— О нет! Пожалуйста, не надо. Мне просто нужен покой.
— Джорджиана, не глупи. — Она торопливо направилась к двери: — Паско!
«О Боже! Ничего не получится!»
— Тетя Фредерика, подождите.
Фредерика оглянулась:
— Что, дитя мое?
— Я притворяюсь.
— В самом деле? — В голосе тети прозвучал плохо скрытый сарказм.
— Я минут двадцать ходила по комнате, чтобы выглядеть нездоровой. — Она села, жестом указывая место рядом с собой. — Все это глупости, что я сама могу со всем справиться.
— Слава Богу, ты это поняла. Мы останемся дома, и ты расскажешь мне обо всем, что беспокоит тебя.
Джорджиана сжала ее руку.
— Нет. Вы выглядите так… чудесно, а мне бы просто хотелось посидеть, ничего не делая, почитать книгу.
Это было правдой, независимо от того, как она в действительности собиралась провести вечер. Тетя Фредерика поцеловала ее в лоб и встала.
— Тогда почитай, милая, а я буду наслаждаться вниманием, которым меня окружат, когда я всем расскажу, что ты лежишь на смертном одре.
Джорджиана улыбнулась:
— Вы очень остроумны, но, пожалуйста, не говорите этого Грею или Эмме. Они бросятся сюда и перепугают всех до смерти.
— И то правда. — Герцогиня задержалась в дверях, преграждая дорогу появившемуся Паско.
— Какие-нибудь особые указания относительно лорда Дэра?
Фредерика Уиклифф, вероятно, была самой проницательной женщиной из всех, кого знала Джорджиана, и после всего, что пережила из-за нее тетушка, не только за последние недели, но и за последние шесть лет, притворяться сейчас, что между ней и Тристаном ничего нет, было бы оскорбительным.
— Скажите ему правду, тетя Фредерика. Он все равно узнает.
— Да, думаю, что узнает.
— Ваша светлость, — сказал запыхавшийся дворецкий, — прошу прощения, но вам потребовалось…
— Да, мне потребовалось, чтобы ты проводил меня вниз, — ответила герцогиня, одарив его улыбкой, заставившей его покраснеть. Джорджиана впервые увидела, что выражение лица дворецкого может меняться. Герцогиня подмигнула ей и закрыла за собой дверь, оставив Джорджиану в тишине и покое.
Покой, возможно, и был, но не в ее душе. Вечер только начинался, и ей было еще рано выходить из дома: даже если Амелия с родителями уже уехали, их слуги еще не легли спать и, конечно, заметят незнакомого человека, появившегося в комнатах верхнего этажа.
Она предполагала, что именно там спрятаны ее чулки и записка, поэтому решила начать поиски со спальни Амелии в надежде, что ей повезет. Если их там нет, Джорджиана не представляла, что она будет делать дальше. Возможности повторить поиски ей уже не представится, ибо через два дня Амелия, без сомнения, начнет рассказывать другим людям — своим болтливым хихикающим подружкам — о том, какие вещи попали ей в руки.
