Кэрол Финч - В объятиях страсти
Лунный свет заливал шелковистые пряди, обрамлявшие точеное лицо. Погрузив руку в густые локоны, Трейгер запрокинул ее голову для жадного поцелуя и замер, очарованный желанием, светившимся в изумрудных озерах ее глаз.
– Только сейчас я понял, как тосковал по тебе. Гораздо сильнее, чем мне казалось.
– Правда? – прошептала она.
– Показать тебе, как сильно?
Нежно взяв в ладони его лицо, Сирена задержала дыхание, опасаясь, что Трейгер заметит сиявшую в ее глазах любовь. Как жаль, что муж не отвечает ей тем же и она не может затронуть его сердце!
– Да, – выдохнула Сирена. – Докажи мне, что я нужна тебе. – И помолилась о том, чтобы услышать слова, которые смягчат боль, терзавшую ее душу. – Люби меня, Трейгер.
Он прильнул в неожиданно нежном поцелуе, от которого у Сирены выступили слезы. Будто издалека она услышала собственный вздох, когда Трейгер провел рукой по внутренней стороне ее бедра. Казалось, Сирена парила, затаив дыхание, вне времени и пространства, как невесомое перышко, доверившееся ветру. Мысли разбегались. Она сознавала только то, что желает его, пусть на одно мгновение, невзирая на боль и страдания, которые испытает, когда стихнет огонь страсти и придется расплачиваться за последствия собственной глупости.
Не в состоянии больше выносить сладостную пытку, Сирена вывернулась, пытаясь в полной мере вернуть безмерное наслаждение, которое дарил ей Трейгер. Он застонал, когда ее руки скользнули по его груди, отслеживая полоску волос, сбегавшую по мускулистому животу. Легкими, как крылья бабочки, поцелуями она покрывала его бедра, сомкнув ладони вокруг его плоти.
За непостижимо короткий срок Сирена превратилась в неотразимую соблазнительницу, способную на самые изощренные выдумки, приводившие его на грань безумия. Даже в сновидениях Трейгер не испытывал такого восторга, которые несли в себе ее утонченные ласки. Было нечто греховное в том, как хорошо она знала каждое чувствительное место на его теле, заставляя мгновенно откликаться на прикосновения ее губ и рук.
С легкостью приподняв ее, Трейгер перехватил инициативу и возобновил свои ласки. А когда перевернул Сирену на спину, обхватив мускулистыми ногами ее бедра, и она нетерпеливо выгнулась навстречу, жадно принимая плавные удары и поразив его своим самозабвением, Трейгер впервые в жизни испугался, что не сможет утолить неистовую страсть любимой.
Губы ее приоткрылись, она предлагала ему всю себя, отдаваясь без остатка восхитительному мгновению, остановившему бег времени.
Их плоть стала единым целым, дыхание смешалось, сердца бились в одном бешеном ритме, вторя движениям Трейгера. То, что еще недавно представлялось Сирене пределом блаженства, не шло ни в какое сравнение с неописуемым наслаждением, в какое она окунулась сейчас. Слезы навернулись ей на глаза. Сердце разрывалось от заполнившей его чистой радости.
Наконец, как падающие звезды, проложившие огненный штрих в бездонном небе и сгоревшие в ослепительной вспышке, они вернулись к реальности, сжимая друг друга в объятиях. Тела их переплелись, ноги Трейгера обвивали Сирену, лицо прижималось к золотистым локонам, атласные пряди холодили щеку. Он сжал ее пальцы и с прерывистым вздохом поднес к губам. Ему хотелось ущипнуть себя и удостовериться, что все это не привиделось в фантастическом сне. Трейгер не мог представить себе лицо, которое могло сравниться с совершенными чертами Сирены.
Он скользнул губами по ее плечу, и Сирена тут же откликнулась на ласку, удивив его: Трейгер рассчитывал на ее протест, понимая, что им нельзя больше задерживаться.
– Безнадежно, – недовольно выдохнул он. – Боюсь, чтобы выкурить меня из этого гнездышка, его придется поджечь.
В шутливом порыве оказать ему услугу Сирена потянулась к свече, и тусклый язычок опалил его обнаженное бедро.
– Проклятие! – завопил Трейгер и, мигом отпрянув от Сирены, свирепо воззрился на нее. – Ты сведешь меня с ума своими перепадами настроения, колдунья! Я сгораю от желания, а в следующее мгновение ты пытаешься сжечь меня заживо!
С коротким смешком Сирена склонилась над ним, разглаживая хмурую гримасу на его лице.
– Оставь свои страхи, мой прекрасный плут. В мои намерения не входило тебя уродовать. Я просто выполнила твое пожелание.
Она попыталась отстраниться, но Трейгер схватил ее за руку и притянул к себе.
– Неужели ты стала такой покорной за время нашей разлуки, что готова подчиняться всем моим причудам?
Очарованная его неотразимой улыбкой, Сирена согласилась ему подыграть:
– Разумеется, милорд. Разве примерная жена может вести себя иначе?
– Тогда скажи, что любишь меня, Рена, – потребовал он без тени игривости в голосе, пристально глядя в ее бездонные изумрудно-зеленые озера.
Сирена напряглась, не решаясь произнести слова, которые жили в ее сердце. Неужели Трейгер снова решил потешить свою мужскую гордость, чтобы добавить ее имя к длинному списку покоренных им простушек?
– Я не могу, – ответила она, избегая его взгляда.
– Однажды ты сказала это, – тихо напомнил Трейгер, обводя длинным пальцем контуры ее припухших от поцелуев губ. – В ночь нашей свадьбы ты прошептала мне слова любви. Разве это была ничего не значащая фраза?
Сирена не нуждалась в подсказке, чтобы найти оправдание своей глупости.
– Чего не скажешь после нескольких бокалов шампанского! – заявила она и вырвалась из его объятий. – Я вдруг возомнила, что должна любить человека, за которого вышла замуж. Должно быть, увлеклась романтическими бреднями.
Неужели он действительно надеялся, что Сирена признается ему в любви, недоумевал Трейгер. Самая независимая женщина из всех, кого он встречал? Божественная роза, символ красоты, но сплошь утыканная шипами? Как же, жди! Впрочем, и он не признается в чувстве, неуловимом, как ветер. За время своих скитаний Трейгер повидал немало влюбленных бедолаг, тщетно пытавшихся обрести то, чего не существует вовсе. А сколько выслушал признаний в любви от женщин, которым не терпелось прибрать к рукам его состояние?
Да разве сама Сирена не приняла предложение Брендона Скотта в расчете на безопасность и благополучие, экспериментируя тем временем с Трейгером? Сколько пройдет времени, прежде чем ее взор обратится на кого-нибудь еще, на Роджера, к примеру? Сколько она выдержит, прежде чем кинется в объятия неведомых любовников, чтобы удовлетворить свое неуемное любопытство? Эти мысли обожгли Трейгера. Образ Сирены в объятиях другого мужчины оказался таким живым и ярким!.. «Женщинам нельзя доверять», – напомнил он себе и, скатившись с кровати, стал быстро подбирать разбросанные вещи и одеваться.
