Линси Сэндс - Любимая жена
Он быстро начал думать, мысленно складывать мозаику. Так, он считал жену неуклюжей из-за всех этих бед, что сваливались на нее, но некоторые, похоже, не были случайными. Пожар в палатке – не пожар, тонуть она даже не собиралась… Что еще ему показалось? Снова размышляя над падением со второго этажа, Пэн пришел к выходу, что Эвелин не могла не заметить дыру в полу. Но это лишь его рассуждения – ее он никогда не спрашивал.
Дверь спальни открылась, на пороге стояла Рунильда. Пэн взглянул на нее, и она лучезарно улыбнулась, видя, что он проснулся.
– Леди Эвелин будет счастлива узнать, что с вами все в порядке. Она очень волновалась.
– Подожди, – быстро сказал Пэн, когда горничная собралась уходить. – Подойди сюда, – приказал он, не желая, чтобы кто-то из коридора подслушал. Рунильда закрыла за дверь и подошла к его постели.
– Да, милорд?
– Эвелин когда-нибудь говорила с тобой о случившемся в первый день? Ну, как она упала в дыру.
– Нет… милорд, – помедлив, ответила Рунильда. Пэн нахмурился, и она добавила:
– Хотя, когда леди Эвелин только очнулась, она сказала что-то про удар, из-за которого и сорвалась.
– Про удар? – Пэн резко выпрямился. – Ты можешь точно вспомнить ее слова?
Горничная призадумалась, затем сказала:
– «Меня кто-то толкнул, и я упала».
– Интересно. А почему я только сейчас об этом узнаю? – спросил он изумленно.
– Ну… потому что она была наверху одна. Кто мог ей навредить? Леди Хелен предположила, что Эвелин все это почудилось, пока она была без сознания, – извиняющимся тоном пояснила Рунильда.
– Леди Хелен? Точно?
Он вспомнил, как Диаманда говорила, что спряталась, увидев тетю, торопливо спускавшуюся по лестнице. Это значило, что та была на стене в момент, когда упал камень и чуть не раздавил его жену. Получается, леди Хелен пыталась убить Эвелин? Но зачем? И почему именно сейчас? Столь серьезных нападений не было до того, как они приехали в Рамсфелд. Хотя, возможно, он чего-то и не знает…
Быстро припомнив все происшествия от Стротона до поездки в Джервилл, Пэн остановился, внезапно вспомнив одно странное событие, о котором совсем забыл: мертвая лиса рядом с лагерем, затем кусок крольчатины и следы того, что кого-то стошнило в лесу, прямо за их палаткой. В тот момент он думал о логике, но если сейчас сложить все детали… выходит, что мясо было отравлено, и лиса, съев немного, умерла.
– Эвелин выбрасывала кроличью ножку в траву в первый день нашей поездки? – спросил Пэн, удивив Рунильду таким неожиданным выпадом после долгого молчания.
– Не знаю. Хм… может быть. Мне лишь известно, что леди Хелен передала Эвелин это мясо через Диаманду. – Она неопределенно пожала плечами. – Понятия не имею, ела она или нет, но ее мог беспокоить желудок после того, как вы ее прокатили вокруг лагеря на своей лошади. Так что она вполне могла выбросить эту ножку, чтобы ей вдруг не стало плохо или…
Или, подумал Пэн, ее действительно стошнило. Таким образом, проехав столько, лежа поперек седла, она спаслась от отравления – желудок выбросил еду вместе с ядом… додумав мысль до конца, Пэн вскочил.
– Милорд, вы куда? Вам же нельзя вставать! – воскликнула Рунильда.
– На стену. Эвелин в опасности.
– Добрый день, леди Хелен, – тихо поздоровалась Эвелин.
Когда она повернулась, женщина замерла, и в ее глазах отразилась ненависть, повергнувшая Эвелин в ужас. Однако через секунду выражение лица вновь стало таким же, как всегда – улыбчивым, приветливым. Но Эвелин заметила страшный взгляд и не могла уже притворяться, будто ничего не произошло. Леди Хелен медленно двинулась вперед.
– Здравствуй, дорогая. Я так и знала, что ты здесь, и пришла предупредить тебя: не нужно вот так перевешиваться через край, как ты сделала минуту назад. Может произойти несчастье.
– Да, – согласилась Эвелин, отступая назад вдоль стены. – Мне, похоже, везет на них.
– Ты и вправду редкостная неудачница, – пробормотала леди Хелен, продолжая наступать.
– Но… почему? – спросила Эвелин, не пытаясь разыгрывать заблуждение. В первое мгновение встречи, увидев лицо леди Хелен, она поняла, кто виновен во всех происшествиях. Только не могла понять причину – вряд ли из-за Диаманды, питавшей нежные чувства к Пэну.
Леди Хелен остановилась, покачивая головой. Эвелин видела, что женщина осознает свои действия, но думает, как поступить. Наконец, вздохнув, она сделала новый шаг вперед.
– Я не желаю тебе зла, Эвелин.
– Судя по выражению лица, с которым вы меня встретили, в это сложно поверить.
Леди Хелен скривилась.
– Да, конечно, оно меня выдало. Извини, я, видимо, слишком сильно расстраиваюсь из-за гнева, который к тебе испытываю. Почему бы тебе не умереть наконец?
Не зная, что ответить на такой вопрос, Эвелин промолчала.
Хелен продолжила:
– У тебя четырежды была такая возможность, но ты везде увильнула. Я…
– Четыре раза? – пораженно перебила Эвелин. Ей были известны только два.
– Да, два отравления, дыра в полу и камень.
– Отравления? Когда?..
– На пути из Стротона в Джервилл, – раздраженно ответила леди Хелен. – Я насыпала яду в кроличье мясо и велела Диаманде отнести его тебе. Яд очень сильный, он должен был быстро убить тебя, но… вместо того чтобы следующим утром проснуться от чьих-нибудь воплей, что ты умерла, я увидела, как ты бредешь обратно в лагерь после купания в реке.
При этих словах Эвелин мысленно вернулась к событиям первой ночи поездки: она пыталась съесть кролика, и после одного кусочка у нее во рту защипало. Но тогда же она прикусила язык и подумала, что причина в этом. Сейчас ей вспомнилось и странное покалывание – будто по коже ползали муравьи, – но она была отвлечена восстанием желудка, поспешившего избавиться от мяса. Тогда она еще решила, что, возможно, виной всему тяжелое катание на лошади Пэна поперек седла… да, теперь она точно убедилась в своей правоте. Как и в том, что это приключение спасло ей жизнь той ночью.
– Когда это не сработало, – снова заговорила леди Хелен, приблизившись к ней еще на шаг, – я приготовила гуляш, использовав печальное положение Пэна с его руками как хороший предлог. На самом деле я хотела удвоить дозу, но боялась, что в жареном мясе будет слишком заметно. Но даже с такой порцией ты выжила! – сказала она в недоумении. – Тебе от этого яда только спать хотелось – вот и весь результат.
Что было неправдой – Эвелин уставала от ночной работы. Отрава не подействовала, потому что она вовсе не ела этот гуляш – ей вполне хватило сыра, хлеба и яблока, принесенных Рунильдой. Судьба снова защитила ее, однако Эвелин не торопилась сообщать об этом леди Хелен. Она лишь сказала:
