Диана Палмер - Нора
— Привет, чертенок, — пробормотал Кинг и, склонившись к жене, с любовью поцеловал ее. Сильной рукой он нежно дотронулся до крошечной головки ребенка. — Как поживает мой Рыжик?
— Не называй его так, — проворчала Амелия.
— Он — мой сын, и я могу называть его Рыжиком, если мне так нравится, — заявил Кинг, дразня жену. — А кроме того, волосы его обязательно будут с рыжинкой, если не совсем огненные. Ты когда-то говорила, что твоя мать была рыжей.
— Да, это так, — вынуждена была признать Амелия, с обожанием глядя на мужа. — У тебя утомленный вид, мой милый.
Кинг погладил жену по волосам.
— У тебя тоже, малышка, — произнес он нежным голосом. — Прошлой ночью тебе совсем не пришлось заснуть. Рыжик устроил такой шум.
— Но ты вставал к ребенку по очереди со мной, — с теплотой напомнила Амелия, — однако мне не надо отправляться работать на весь день, как тебе, — свободной рукой она схватила Кинга за руку. — Пойдем, я приготовлю тебе кофе с печеньем. Это быстро освежит тебя. Энид испекла лимонное печенье.
— Вот так у них всегда, — Брэнт усмехнулся, посмотрев вслед счастливым супругам и покачал головой, — никогда бы не подумал, что такое возможно с моим старшим сыном.
Да, Кэл тоже не поверил бы, если бы не увидел своими собственными глазами. Он почувствовал себя еще более одиноким, потому что теперь мог представить себе, как были бы счастливы они с Норой вместе, если бы у их родился ребенок и если бы они поженились по взаимной любви. Если бы мисс Марлоу любила его, работа простого ковбоя на ранчо не имела бы для нее никакого значения. Кэлу было больно сознавать это.
Брэнт продолжал рассказывать сыну о ранчо, когда они присоединились к остальным в гостиной.
— Аллан недавно вернулся. Он ездил навестить девушку, которая живет недалеко от Батон-Руж. Похоже, на этот раз дело серьезно.
— Да, Аллан поговаривает о том, чтобы открыть банк в Батон-Руж. Не думаю, что он останется на ранчо, — бросила через плечо Энид, разливая кофе по чашкам.
— Я так и думал, — заметил Кэл, потягивая густой черный напиток. Он с симпатией посмотрел на старшего брата, — нам давно было известно, что Латиго унаследует Кинг. Он сердцем прикипел к ранчо.
— Да, во многих смыслах, — тихо ответил Кинг, бросив влюбленный взгляд на жену и ребенка. Энид взяла из вазочки печенье.
— Кэл женился.
— Кинг! — вскричала Амелия, хватаясь за салфетку и промокая пролитый мужем на колени кофе.
Кинг ошарашенно смотрел на брата, не обращая внимания на кофе.
— О чем, черт возьми, ты говоришь, мама! — взорвался он. — Кэл! Ты женился и не привез сюда свою жену?!
Кэл хмуро посмотрел на мать.
— Я не мог привезти ее сюда, — ответил он прежде, чем очередной вопрос слетел с жестких губ Кинга. — Я выдавал себя за работника ранчо, и она верит этому. Моя жена — светская дама с Восточного побережья, она свысока относится к тем, кто ниже ее. — Чувствуя неловкость, Кэл отвел глаза.
— Мой сын решил проучить свою жену, заставив жить в лачуге, — непреклонно продолжала Энид, — вместо этого молодая леди сама проучила Кэла и вернулась к родителям. И в результате мой сын напился.
— Спасибо, мама, — пробормотал Кэл.
— Не стоит благодарности, мой дорогой, — нежно ответила Энид.
Кинг понимал, что за напускной любезностью кроется очень многое, но Кэл выглядел таким расстроенным.
— Независимо от обстоятельств, мы рады видеть тебя дома, — твердо заявил Кинг брату.
Энид поняла, что ей позволено продолжать. Она усмехнулась, взглянув на старшего сына.
— Не надо, Кинг, дорогой. Я закончила. Тот усмехнулся.
— Ведьма, — обвинил он мать. Энид кивнула.
— Такой меня сделала жизнь с твоим отцом.
— Все правильно, — вздохнул Брэнт. — Во всем виноват я один.
Кэл почувствовал, что он действительно дома, чти его здесь любят, ему рады, и здесь он в полной безопасности. Он откинулся на спинку кресла и тихо вздохнул. Но улыбка на его лице была невеселой.
Глава 15
К Рождеству на ранчо Тремейнов произошли большие перемены. Нора отказалась от своих модных нарядов, привезенных из дома, предпочитая простые платья, в которых было удобно работать. Она готовила еду для всей семьи и выполняла большую часть работы по дому. Однако Элен, Мелли и Честер не обращались с ней, как с прислугой. Нора по-прежнему считалась членом семьи, сидела с ними за столом и по вечерам в гостиной. Во всем остальном молодая женщина жила в соответствии со своим новым социальным статусом.
Нора научилась очень хорошо готовить. Ее руки с одинаковой ловкостью доили коров и взбивали масло из сливок. Она могла забить цыпленка и общипать его — к этому она привыкла с трудом. Под руководством тети Элен Нора преодолела брезгливость и стала прекрасной хозяйкой. Ее уже не мучили приступы тошноты, если ей случалось перепачкаться. Она помогала готовить назначенную на весну свадьбу Джекоба Лэнгхорна и Мелли. Даже понемногу начала шить.
Научившись выполнять конкретную работу. Нора чувствовала себя совсем по-иному, меньше нервничала и не была так напряжена. Она стала свободной от родительских оков и классовых предрассудков.
Миссис Тремейн также заметно изменилась. Она сожалела о ранее предвзятом отношении к Джекобу Лэнгхорну, который стал частым гостем у них на ранчо.
Мелли давала кузине уроки верховой езды. У Норы еще плохо получалось, но она уже уверенно сидела в седле по-мужски и не чувствовала себя стесненно.
Часто вспоминая о муже, молодая женщина тревожилась, где он и как у него сложились дела. Бартон не пытался связаться с ней с тех пор, как она отказалась увидеть его во время болезни. Конечно, она ведь сказала, что возвращается в Вирджинию. Кэлу неизвестно, что Нора по-прежнему живет у родственников.
Нора чувствовала себя виноватой, так как из-за нее Кэл потерял работу, которая ему нравилась. Интересно, винит ли он ее за то, что она не предупредила его о состоянии своего здоровья?
Мелли рассказала кузине, в каком отчаянии был Бартон, когда тетя Элен передала ему холодный отказ жены. Тогда Нора могла думать о собственной боли. Теперь она сожалела, что отказалась увидеться с мужем. Как справедливо заметила Мелли, этот ребенок принадлежал равно и Кэлу. Судя по всему, он тоже переживал, чувствуя себя виноватым, когда увидел жену в таком ужасном состоянии.
Кэл не был бессердечным человеком, Hope это было хорошо известно. Миссис Тремейн задела его за живое бестактными замечаниями о том, что Hope необходима прислуга и тем, что послала телеграмму ее родителям. Нора скучала по мужу больше, чем ожидала. Ее жизнь стала такой пустой и серой. Богатство и положение в обществе не имели теперь для молодой женщины никакого значения. Если бы родители согласились сейчас ее простить, она не вернулась бы в Ричмонд. В тайне она не переставала надеяться, что однажды Кэл вернется на ранчо.
