Нора Хесс - Сэйдж
Женщина бегом помчалась к плите, на ходу бросив стоявшему с широко раскрытыми глазами Хуану: «Быстро мчись за Джимом!»
Пулю удалось извлечь. Доктор наложил семь швов, чтобы закрыть пулевое отверстие, и через некоторое время раненый был уложен в приготовленную для него постель, бледный, как призрак, но живой.
Вскоре после этого у салуна послышался стремительный перестук копыт, и во двор на своем жеребце влетел Джим. Латур на ходу выпрыгнул из седла, бросив поводья Хуану, пошел в дом и там, от двери, спросил у Тилли:
— Ну, как он?
Тилли, повернувшись к нему от кастрюли с тушеной курятиной, ответила:
— Жив… но очень плох. Рана не очень страшная, но пуля задела артерию, и он чуть не умер от потери крови. Я готовлю ему бульон, чтобы подкрепить его силы.
Внезапно из-за занавески, где стояла кровать Тилли, а теперь лежал Рустер, послышался его слабый голос:
— Это ты, Джим?
— Да, это я, парень. — Латур стремительно пересек комнату и заглянул за тяжелый занавес, который был плотно задернут, чтобы раненому не мешал дневной свет.
— Что с тобой случилось? Кто тебя стреножил? Джим подвинул стул и сел, напряженно вглядываясь в лицо друга.
— Не представляю, Джим! Я и Сэйдж, вдвоем ехали вдоль берега реки, и вдруг внезапно раздался этот… чертов ружейный выстрел, и у меня в груди появилась дырка. Потом этот негодяй выстрелил еще, но мы с Сэйдж уже спрятались за деревом. Кто бы это ни был, уверен на все сто, что этот молодец хотел меня прикончить. И ему бы удалось, если бы там не появились два всадника и не спугнули его.
— Выходит, ты этого ублюдка не приметил?
— Нет, ни его, ни его лошади. Ты думаешь, это был один из тех, что работают по заказу Ларкина?
— Ну, а может быть, и сам Ларкин?
— Ну и что теперь будет с Сэйдж, пока я валяюсь, а ты все время в отъезде?
— Еще пока не знаю, но ты об этом не беспокойся. Что-нибудь придумаю. У тебя сильно болит?
— Не-а, док мне дал снотворного, так что я после его аптечной настойки еле глаза открываю.
— Ну, тогда спи, — Джим встал. — Зайду, поздороваюсь с Сэйдж, посмотрю, как у нее дела.
— Увидишь, у нее все отлично. Она не из пугливых, не закатывала никакой истерики. Там, у реки, она меня закинула в седло и потом всю дорогу поддерживала. Даже не представляю, как ей это удалось. — Она маленькая, но очень мужественная, — с внезапной гордостью произнес Джим перед тем, как задвинуть занавески, а потом повернулся к печи.
— Сэйдж у себя? — спросил он у Тилли. Та кивнула.
— Отдыхает. Она страшно расстроилась и винит себя в том, что ранили Рустера. У нее такое ощущение, что за всем этим стоит ее деверь.
— Думаю, она права. Ларкин с ума сошел от желания заполучить ее. Не знаю, чего он добивается и каковы его намерения, но уверен, что ничего хорошего от него не дождешься. Может быть, он даже хочет ее убить. Сэйдж мне говорила, что ее деверь — религиозен до фанатизма, а эти идиоты способны на все, что угодно.
— Да уж, хуже не бывает, — согласилась Тилли и встала, чтобы поставить котел с фасолью, которую она чистила во время разговора, на огонь. Затем она налила хозяину большую чашку кофе и вновь села.
— Ну, и кто теперь будет охранять Сэйдж, пока Рустер болеет?
— Я решил остаться в городе, пока он не встанет на ноги. Слабое утешение, но спасибо и за то, что у него рана на левой стороне. Так что он сможет держать оружие.
— Кстати, может перенести его наверх? — задала, наконец, Тилли мучивший ее вопрос. — Ты же знаешь, я люблю, чтоб на кухне всегда был полный порядок.
— Не беспокойся ты, старушка, о своей кухне, — улыбнулся Джим. — Вечером мы с Джейком перенесем его наверх.
После этого он беспокойно посмотрел на дверь комнаты, в которой жила Сэйдж, и сказал:
— Интересно, она еще спит? — Не знаю. Почему бы тебе не постучать — сразу бы узнал.
— Не хочу ее беспокоить, если она отдыхает. Слушай, Тилли, а почему бы тебе не зайти к ней и не посмотреть?
Тилли кивнула, встала, но тут же вновь уселась на прежнее место, потому что дверь сама отворилась и Сэйдж вошла в кухню.
Как всегда, при первом же взгляде на Сэйдж, сердце Джима отчаянно забилось. «Как она прекрасна! — подумал Латур. — В ее красоте есть даже что-то дьявольское, греховное». Своими глазами он пожирал лицо Сэйдж, затем жадно, словно раздевая, обежал взглядом ее стройное, гибкое тело. Платье совсем не скрывало плавных окружностей ее фигуры.
«Она похудела, — вдруг с тревогой отметил он. — Почему? Может, в том виноват Джон Стюарт?» Джим почувствовал укол ревности, но, отбросив его, встал и направился к вошедшей женщине.
— Привет, Сэйдж! — улыбнулся он. — Я слышал, тебя пытаются напугать?
— Да, стараются… — Сэйдж подошла к стулу, который ей предложил Джим. — Кому-то очень хотелось убить Рустера.
— Как ты думаешь, кто это может быть? — Латур сел рядом с молодой женщиной.
— Я подозреваю только Миланда или его молодчиков. Не думаю, чтобы у Рустера были серьезные враги.
— Во всяком случае, не такие, чтобы стрелять в него, насколько я знаю. Пожалуй, ты права. Это или Ларкин, или один из тех трех ничтожеств, что раньше входили в мою банду.
Джим задумчиво посмотрел в окно.
— А может быть, и нет. Они слишком трусливы, чтобы пытаться что-нибудь предпринять, если я поблизости… Если только им не сообщил кто-нибудь, что меня нет в городе.
Сэйдж покачала головой, не соглашаясь.
— Я пришла к выводу, что это, скорее всего, Миланд. Он очень хороший стрелок, — посмотри, он попал Рустеру почти в сердце.
Лицо Латура приобрело жесткое, непреклонное выражение, и тоном, не терпящим возражений, он произнес:
— Я приказываю тебе — ни шагу не делать за пределы этого здания, пока мне не удастся удостовериться, что этот Ларкин не болтается вокруг города.
Сэйдж криво усмехнулась, ее мягкие губы дрогнули.
— На этот счет можешь не беспокоиться. Я боюсь сегодня даже выходить на сцену и петь. Боюсь, что Миланд притаится в темноте и будет меня выслеживать.
— Этого не бойся. Я послежу за улицами, пока ты будешь петь.
— Спасибо, Джим, — от ее улыбки сердце у него пустилось вскачь, а пульс стал отдаваться даже в висках. Он уже и забыл, какой эффект оказывает на него ее улыбка. Когда Сэйдж спросила:
— «Как у тебя дела? Как идет строительство нового дома?», — Латуру пришлось сначала несколько раз судорожно глотнуть, прежде чем он смог, наконец, ответить:
— Сруб уже готов. Принялись за крышу. Со дня на день жду прибытия стада из пятисот голов; добавлю их к моим пятистам и начну свое дело с тысячи голов.
— Ого! — Глаза Сэйдж стали такими же круглыми, как и у Тилли. — Это огромное поголовье. Тебе придется нанять людей, которые помогут пасти такое огромное стало.
