Джейн Кренц - Компаньонка
— Этот человек — твой друг? — равнодушно спросил Артур.
— Не друг, а знакомый. Я никогда не встречал его до вчерашнего вечера.
— Где ты с ним встретился?
Джереми бросил быстрый взгляд на Элеонору и тут же отвел глаза.
— Возле одного заведения на Орчид-стрит, — пробормотал он.
— Орчид-стрит. — Губы Артура насмешливо изогнулись. — Ну да, это адрес борделя, которым владеет старая сводня, называющая себя миссис Флауэрс.
— Ты посещаешь бордели, Джереми? — удивилась Элеонора. — Очень прискорбно. А твоя жена знает об этом?
— Я оказался на Орчид-стрит по делу, — огрызнулся Джереми. — Я не знал ни о каком борделе до этого.
— Не будем об этом. Ты лучше расскажи мне о человеке, который познакомился с тобой вчера вечером и предложил отправиться в «Грин-Лэйн».
Джереми попытался пожать плечами, но преуспел в этом лишь отчасти, поскольку Артур продолжал крепко держать его за лацканы.
— Я мало что могу сказать. Он назвал себя Стоун или Стоунер, что-то вроде того. Кажется, он хорошо знаком «Грин-Лэйн».
— А как он выглядел? — спросила Элеонора. На лице Джереми отразилось удивление.
— Какое это имеет значение?
Артур притиснул Джереми к спине статуи еще сильнее.
— Отвечай на ее вопрос, Клайд.
— Проклятие, да я не могу припомнить никаких подробностей о его внешности! Я выпил несколько бутылок кларета к тому времени, как встретил его, чтобы вы знали.
— Так ты был изрядно пьян? — Очевидно, эта новость основательно поразила Элеонору. За то время, пока он ухаживал за ней, она не знала, что он злоупотребляет спиртным. — Нет ничего хуже, чем жить с пьяницей. Я очень сочувствую твоей бедняжке жене.
— У меня были основательные причины для того, чтобы постараться забыть о своих неприятностях, — проворчал Джереми. — Мой брак нельзя назвать браком по любви. Это сущий ад. До нашей женитьбы мой тесть обещал, что запишет значительную часть состояния на мою жену, но затем передумал. Он контролирует наши доходы и требует, чтобы я плясал под его дудку. Я оказался в западне.
— Твои семейные печали нас не интересуют, — поморщился Артур. — Опиши мне человека, которого ты встретил на Орчид-стрит.
Джереми поморщился:
— Он с меня ростом. Каштановые волосы. — Он потер пальцем лоб. — По крайней мере я думаю, что они каштановые.
— Толстый? Худой?
— Не толстый. — Поколебавшись, Джереми добавил: — Кажется, очень крепкий.
— Какие-нибудь особые приметы? — спросила Элеонора. — Какие-нибудь шрамы на теле?
Джереми насупился:
— Не помню я никаких шрамов. Что касается его внешности, то такие типы нравятся женщинам.
— Как он был одет?
— Дорого, — ответил без колебаний Джереми. — Я помню, что спросил у него имя его портного, но он отшутился и сменил тему разговора.
— А какие у него руки? Ты мог бы описать их? — спросила Элеонора.
— Руки? — Джереми уставился на нее с таким видом, словно она задала ему сложнейший вопрос из области математики. — Не помню ничего особенного в его руках.
— Это бесполезно. — Артур отпустил его сюртук. — Если ты вспомнишь что-нибудь интересное, что может нам помочь, сообщи мне немедленно.
Джереми сердито поправил сюртук и галстук и раздраженно произнес:
— Какого черта я должен это делать?
Артур с холодной улыбкой произнес:
— Потому что у нас есть все основания считать, что твой новый знакомый убил не меньше трех человек за последние недели.
Из груди Джереми вырвался непонятный булькающий звук, но ничего сказать он не смог. При других обстоятельствах, подумала Элеонора, она сочла бы это зрелище весьма забавным.
Однако получить сполна удовольствие от созерцания лица Джереми ей не пришлось, ибо Артур повел ее в сторону бального зала.
— Какого черта ты делала здесь с Клайдом? — раздраженно спросил он.
— Мне показалось, что я увидела человека, который мог быть убийцей.
— Черт побери! Он был здесь? — Артур так резко остановился, что Элеонора едва не споткнулась о его ботинок. — Ты уверена?
— Я так думаю, хотя допускаю, что могла ошибаться. — Поколебавшись, она добавила: — Он дотронулся рукой до моей шеи. Я могу поклясться, что это было сделано намеренно. Я ощутила такой холод, как будто он проник до самых костей.
— Подонок. — Артур притянул ее к себе и по-хозяйски обнял.
Было так приятно прижаться к его груди. Тепло, надежно и уютно.
— Артур, это могло быть просто мое воображение, — пробурчала она в его сюртук. — Я постоянно напряжена в последнее время. Мы должны сосредоточиться на том, что узнали от Джереми.
— Да.
Элеонора неохотно подняла голову:
— Очень мало людей, кроме нас с тобой, знают название агентства, где ты нанял меня. Из их числа Иббиттс — единственный человек, кто мог охотно сообщить эту информацию кому-то другому.
— А человек, которому он сообщил название агентства, скорее всего и был убийцей. — Артур выпустил Элеонору из объятий и продолжил путь к ступеням террасы. — Пошли. Мы должны поторопиться.
— Куда мы идем?
— Ты идешь домой. Я поеду в «Грин-Лэйн», чтобы проконтролировать ситуацию. Клайд говорил, что его новый знакомый, похоже, свой человек в клубе. Возможно, он будет там и сегодня.
— Нет, Артур, так не пойдет. Я отправлюсь с тобой.
— Элеонора, у меня нет времени на споры.
— Так и не спорь, лучше рассуждай логично. Я должна быть сегодня с тобой, чтобы понаблюдать. Пусть я и плохой свидетель, тем не менее я единственный человек, способный опознать убийцу.
Глава 31
Спустя час Элеонора поплотнее закуталась в шаль и подоткнула плед на коленях. Ночь была не слишком прохладной, но когда сидишь в неосвещенной карете слишком долго, поневоле замерзнешь.
— Должна сказать, что наблюдение — совсем не такое уж увлекательное занятие, как я думала раньше, — пробормотала она.
Артур, сидевший в густой тени напротив нее, не спускал глаз с парадного входа в «Грин-Дэйн».
— Я предупреждал тебя, если ты помнишь.
Элеонора проигнорировала его реплику. Сегодня Артур был не в самом лучшем настроении. И его трудно было за это винить.
Они сидели в затрапезной карете, которую Дженкс, проинструктированный Артуром, нанял для этого дела. Элеонора понимала, чем вызвана подобная предосторожность. Вполне вероятно, что личную карету Артура опознали бы, если бы она стояла так долго на улице близ клуба «Грин-Лэйн». К несчастью, в платной конюшне в тот поздний час оставался лишь этот видавший виды экипаж.
Очень быстро стало ясно, почему никто, кроме них, не выбрал эту карету. Во время движения ее жутко трясло и качало. К тому же, хотя сиденья на первый взгляд казались чистыми, подушки за многие годы впитали в себя разные запахи.
