Патриция Мэтьюз - Сердце язычницы
– Ты хочешь стать моим мужем? Но как это возможно во имя богов? Ведь тебе известно, как я ненавижу тебя!
– Мне безразлична твоя ненависть. Меня не занимают чувства женщины, которая разделит со мной власть. Довольно и того, что она молода, хороша собой, сильна духом и любима народом. Только представь себе, какой могущественной парой мы станем! Наш народ будет гордиться нами!
– Гордиться? Тебя, конечно, так же мало будут занимать чувства твоего народа, как и чувства жены! Если бы тебе было дело до народа, ты не отнимал бы одну жизнь за другой.
– Я человек справедливый и, как и тебе, предоставляю каждому выбор. Тому, кто идет за мной, ничего не грозит.
– Что-то мне не верится. Не потому ли когда-то тебя изгнали из деревни, что твоя кровожадность приводила всех в ужас? Ты не можешь жить без кровопролития, оно влечет тебя так же, как и власть. Став вождем, Лопака, ты начнешь убивать ради удовольствия...
– Я здесь не для того, чтобы слушать твое мнение о себе! Речь сейчас не обо мне. Я предложил тебе выбор и жду ответа.
– О браке не может быть и речи! Я недолго прожила в стране под названием Англия, но успела понять, что там нас считают дикарями. Если говорить о таких, как ты, они правы. Ты и есть дикарь, Лопака, жестокий дикарь с примитивными желаниями. Если ты доберешься до власти, весь мир будет думать, что мы дикари. Ведь у народа всегда такой вождь, какого он заслуживает. Я никогда не приму твою сторону!
– Значит, ты выбираешь смерть?
– А ты не ожидал?
– Нет, конечно, потому что считал тебя умнее, Лилиа Монрой. Только безмозглая женщина способна отказаться от королевского трона. Ну что ж, нет так нет. Ты умрешь, но если надеешься уйти из жизни с гордо поднятой головой, то ошибаешься. Для начала я позволю Эйзе Радду провести с тобой столько времени, сколько он захочет, а потом его сменит Исаак Джэггар. Если воины захотят твоего тела после того, как оно будет осквернено белыми, я отдам тебя воинам. И не думай, будто я угрожаю для того, чтобы заставить тебя изменить решение. Отказав мне однажды, ты навсегда лишилась чести стать моей королевой.
– Зачем ты говоришь все это? Надеешься, что я буду на коленях молить тебя о пощаде?
Лопака пожал плечами.
– Я уже сказал: нет так нет.
И он покинул хижину. Остаток дня Лилиа провела, трепеща от каждого шороха. Хотя она и держалась смело во время разговора с Лопакой, но понимала, что слова его – не пустая угроза. Девушка мерила шагами хижину до тех пор, пока ноги у нее не начали подкашиваться от усталости. Она сомневалась, что Лопака выполнит свое гнусное намерение до наступления ночи, но боялась, как бы он не запретил кормить ее ужином. Кавика оставался единственной надеждой Лилиа.
К счастью, на закате дверь открылась и вошел воин с деревянным подносом, нагруженным едой. Увидев его, Лилиа с облегчением вздохнула. Схватив Кавику за руку, она увлекла его в дальний угол хижины.
– Я должна бежать сегодня.
– Сегодня? Но как же это? Сначала ведь нужно продумать план бегства!
– У нас нет времени на это! – И Лилиа пересказала разговор с Лопакой и его угрозы. – Не знаю, когда он намерен все это осуществить, и надеюсь, что не сегодня. Лопака знает, что ужас ожидания мучительнее, чем любая пытка, а потому не станет спешить. И все же рано или поздно это случится, потому-то я и должна поскорее бежать. Если ты оставишь дверь незапертой, ночью я выскользну и незаметно покину ущелье...
– Я, конечно, могу это сделать. Но когда тебя не найдут здесь поутру, отвечать придется мне.
– И отвечать своей жизнью. Лопака прикажет убить тебя немедленно. – Лилиа задумалась. И вдруг лицо ее оживилось. – Тогда бежим вместе, Кавика! Остаться ты не можешь, да и зачем тебе оставаться с тем, кому ты больше не веришь? Твое место среди родных и друзей, в Хана.
– Ты права, Лилиа, но позволят ли мне вернуться? Ведь я предал своих близких, предал Акаки.
– Забудь о тревогах, Кавика. Если спасешь меня, тебя простят. Я сама буду говорить в твою защиту. Однако помни, бежать надо сегодня, другой возможности может не представиться.
– Что ж, пусть это случится сегодня. Ты здесь уже давно, стража привыкла к этому и вряд ли несет дозор так старательно, как поначалу. Поешь хорошенько, ведь путь нам предстоит долгий, а взять воду и пищу с собой не удастся. Если бы мы могли направиться прямо к деревне, все было бы куда проще, но Лопака повсюду расставил засады, так что придется пойти в обход да еще и путать следы на случай погони.
Когда воин ушел, Лилиа последовала его совету и съела всю принесенную им пищу. После этого, сев на земляной пол у самой двери, она стала ждать.
Суждено ли ей снова увидеть Хана? Неужели она проделала весь этот долгий путь домой, только чтобы проститься с жизнью?
Девушку охватило отчаяние, из глаз брызнули слезы. Именно они принесли облегчение Лилиа. Ощущение безнадежности прошло. Она жива, здорова и готова к борьбе – значит, не все еще потеряно! Ну а если ей все-таки уготована смерть, что ж, это лучше, чем брак с Лопакой.
Лагерь постепенно затихал, костры были погашены, опустилась полная тьма. Время тянулось невероятно медленно. Несколько раз Лилиа слышала шаги и замирала от страха, что это Эйза Радд или Исаак Джэггар, но проходил кто-то из людей Лопаки.
Внезапно девушка испугалась, что Кавика так и не появится. Может, он изменил решение в последний момент, или его остановили на пути к ней? А что, если Кавика все рассказал Лопаке?
Рассвет приближался. Лилиа снедал страх. Внезапно за стеной кто-то приглушенно охнул. Затем наступила тишина. Как ни напрягала девушка слух, ей не удалось различить больше ни звука.
Чуть позже у двери послышался шорох, и ее тихонько окликнули по имени. Лилиа едва не лишилась чувств, когда напряжение спало.
– Кавика? Хвала богам!
– Скорее! Нельзя медлить ни секунды!
Воин едва приоткрыл дверь, боясь, что та заскрипит. Лилиа протиснулась в щель и нащупала в полной темноте его руки. Сделав шаг, она споткнулась о тело и едва сдержала крик.
– Ты убил его?
– Пришлось. Если бы я оставил стража в живых, скоро он очнулся бы и поднял шум. Теперь твое исчезновение обнаружат не раньше общей побудки, то есть с первыми лучами солнца. Вот, возьми.
Лилиа протянула руки и поняла, что Кавика принес ей плетеные сандалии. Этой обувью островитяне пользовались только для длительных пеших переходов.
Выбраться из лагеря удалось без происшествий. Лилиа, совершенно не ориентируясь в его расположении, следовала за Кавикой. Вскоре они достигли подножия склона, ведущего к гребню ущелья. Склон был заросшим и довольно крутым.
– Нам придется подняться на гребень, – шепотом объяснил Кавика, – и двигаться вдоль него до плато. Легче всего было бы спуститься на побережье, но этот путь не для нас. Я не знаю, где именно находится засада между Хана и Лааиной, мы можем выйти прямо на них, и тогда все будет кончено.
