Дебра Дайер - Хранитель сокровищ
– У тебя такой вид, будто хочешь повеситься, – нахмурившись, сказала Леона.
Элизабет молча взяла чашку. Боясь выронить ее из дрожащих пальцев, она держала ее обеими руками.
– Мне больно думать, в какой жуткий скандал я вовлекла вас с Марлоу, – тихо произнесла девушка.
– Перестань заниматься самобичеванием, дитя мое, – успокаивала ее Леона, присаживаясь рядом. – Ты – не первая женщина, которую соблазнил мужчина до того, как прозвучит клятва перед алтарем.
Элизабет наблюдала, с какой тщательностью герцогиня расправляет складки на юбке сиреневого платья.
– Я должна была научить Пейтона хорошим манерам. А что наделала? Я сама бросилась в его объятия. И, что хуже всего, сожалею лишь о том, что нас застали.
Леона ласково похлопала ее по руке.
– Мужчины, носящие фамилию Тревелиан, всегда представляли для женщин потенциальную опасность, – сказала она. – Их мужественность и сила, спрятанные под красивой внешностью, помножены на невероятную целеустремленность. Ты ведь знаешь, что одного из дядюшек Марлоу звали не иначе, как Дьяволом Дартмура?
– Да, – ответила Элизабет. – Я слышала об этом.
Она с наслаждением отпила глоток чаю, приятно освеживший горло, надеясь, что ароматный и крепкий напиток немного успокоит нервы.
– Я сама во всем виновата. Ведь давно не девочка. Мне следовало бы быть предельно осторожной и осмотрительной, а не распалять Пейтона. Но я ничего не могла с собой поделать. Как только он меня коснется, мысли тут же начинают путаться.
– Девочка моя дорогая, даже я не смогла устоять перед чарами Тревелиана, – призналась Леона.
Элизабет уставилась на герцогиню.
– Вы хотите сказать, что Марлоу и... Леона кивнула.
– До свадьбы? – удивленно спросила Элизабет.
– Это произошло в саду, среди цветущих и благоухающих роз, в загородном доме моего отца в Лестершире. – Взгляд Леоны устремился сквозь открытые окна в сад, где тихонько покачивались на ветру цветы, тонкий аромат которых ощущался в гостиной. – В память о том вечере мы здесь посадили розы.
Элизабет выглянула в сад.
«Цветущие розы никогда не станут для меня тем же, чем были для Леоны», – подумала она.
– Потом я частенько задавалась вопросом: почему мама позволяла мне одной, без дуэньи, гулять по саду с Марлоу? – продолжала вспоминать герцогиня. – В день свадьбы она призналась, что очень рассчитывала на наши прогулки при луне: они заставляли его сдаться.
– Значит, ваша мать хотела, чтобы вы с Марлоу... познакомились еще до свадьбы? – изумленно спросила девушка.
– Она дала нам возможность очень хорошо познакомиться, – тихо засмеялась Леона. – С той поры я поняла, что моя мать была не единственной заботливой родительницей, которые позволяют молодой паре побыть немного наедине и выяснить для себя главное. И она, конечно, далеко не последняя. Сегодня днем Марлоу признался, что применил ту же тактику по отношению к тебе и Пейтону.
Сильно побледнев, Элизабет резко выпрямилась, словно от пощечины.
– Не хотите ли вы сказать... неужели Марлоу хотел, чтобы это произошло?
– А почему тогда он оставил тебя наедине с этим колючим молодым человеком, отказывающимся признать в себе нашего внука? – усмехнулась герцогиня.
– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, – растерянно произнесла Элизабет.
– Марлоу всегда был упрямым человеком, – ответила Леона, складывая руки на коленях. – И если ему что-то хочется, он не остановится ни перед чем, чтобы достичь желаемого. Марлоу решил, во что бы то ни стало оставить Пейтона здесь, в Англии, и использовал тебя, как приманку, чтобы заманить тигра в клетку.
Когда до Элизабет дошел смысл сказанного Леоной, у нее закружилась голова. Комната поплыла перед глазами. В висках бешено застучало.
– Дорогая моя, ты должна знать, что Марлоу специально привел священника с его женой в Лабиринт. Он надеялся застать вас в недвусмысленной ситуации.
Осторожно, стараясь не выронить чашку из дрожащих от волнения рук, Элизабет поставила ее на узкий столик.
– Но что он будет делать, если Эш заподозрит ловушку? – тихо спросила она.
Леона ободряюще похлопала девушку по колену.
– Не беспокойся, моя дорогая. Марлоу все устроит. Прежде чем кончится день, ты станешь женой этого молодого человека.
– Так скоро? – растерянно воскликнула Элизабет.
– Мы с Марлоу думаем, что откладывать это дело не стоит.
«Скорее всего, они боятся, что жених исчезнет», – подумала Элизабет.
– Эш Макгрегор не тот человек, которого можно к чему-нибудь принудить, – осторожно заметила она.
Леона бросила на девушку неодобрительный взгляд.
– Почему ты не называешь нашего внука его настоящим именем? – упрекнула она.
Элизабет не стала рассказывать герцогине о том злосчастном случае, когда она назвала ее внука настоящим именем.
– Если Марлоу попытается насильно женить Пейтона, он уедет отсюда и никогда не вернется, – уверенно заявила она.
– Прекрати нести этот вздор, – проворчала Леона. – Ты только изводишь себя волнениями.
– Я не смогу выйти замуж за Пейтона до тех пор, пока он сам этого не захочет. Это будет каким-то...
Леона подняла руку, словно не желая больше ничего слышать.
– Пейтон испытывает к тебе какие-то чувства, иначе того, что произошло между вами сегодня, просто не случилось бы.
– Мне кажется, Пейтону я небезразлична, – призналась девушка. – Я в этом уверена. Хотя он никогда не говорил мне о своих чувствах, мне подсказывает сердце. Но если он узнает, что кто-то пытается его к чему-нибудь принудить, пусть даже этого он хочет сам, обязательно сделает все наоборот.
– Дорогая моя, ты говоришь ерунду, – поморщилась Леона.
– Знаю, – отозвалась Элизабет и потупила взор. – Словно последняя дурочка, я говорю ерунду с того дня, как впервые увидела его.
– Успокойся, моя девочка, – сказала герцогиня. – Пейтон сделает правильный выбор. Мы проследим за этим.
Элизабет грустно покачала головой:
– Если он догадается, что его силой хотят на мне женить, я не смогу выйти за него замуж.
– Сможешь и сделаешь это, – решительно сказала Леона, положив руку на плечо Элизабет.
– Но...
– Девочка моя дорогая, подумай о последствиях. Если Пейтон не поступит, как подобает благородному человеку, если на тебе не женится, пострадает не только твоя репутация, но и его тоже, – напомнила Леона.
– Признаюсь честно, я об этом не подумала, – тихо отозвалась Элизабет.
– Ну, так подумай. Нам и без того будет сложно ввести нашего внука в светское общество. Если станет известно, что он – негодяй, соблазнивший и бросивший невинную девушку, дорога в свет будет для него закрыта навсегда. Он станет изгоем. Я не говорю уже о той печальной участи, что ожидает нас с Марлоу.
