Эдит Лэйтон - Постой, любимая
Эмбер попросила передать графу, что хочет поговорить с ним.
— В общем, — заключила она, стоя перед ним в кабинете в полдень, — хоть я и благодарна вам за вашу щедрость, я пришла к выводу, что такая жизнь не для меня, сэр. Разумеется, я буду писать вам обо всем, что со мной происходит. С вашей стороны было очень любезно разыскать меня, и я ценю это. Но мы оба знаем, между нами нет, и никогда не будет настоящего родства, не считая кровного, если таковое существует. Я чувствую, что должна вернуться в Англию, потому что там моя жизнь.
Граф позволил ей высказаться, ни разу не перебив и не моргнув и глазом. Только молча смотрел на нее, склонив голову набок. Эмбер занервничала, вцепившись в юбку внезапно увлажнившимися пальцами.
— Разумеется, я не рассчитываю, что вы будете высылать мне деньги, сэр, — сказала она, не дождавшись от него никакой реакции. — Я в состоянии обеспечить себя сама. И, — поспешно добавила она, — я никому не расскажу о родстве с вами, так как понимаю, что это может не понравиться вам.
Он улыбнулся. На сей раз искренне и даже с сочувствием.
Эмбер приободрилась.
— Все это чепуха, — сказал он. — Я понимаю, тебе скучно. Ты даже больше похожа на свою мать, чем может показаться. Очевидно, тебе не хватает мужского внимания. Но не стоит отчаиваться, я не забыл о тебе. Совсем наоборот, я был занят твоими делами. На следующей неделе мы отправляемся в Париж, где ты встретишься со своим женихом.
Эмбер вскинула голову: — Что?
— Ты была обручена с колыбели, дорогая, — сообщил он. — С сыном моего старого друга. Луи Арман — очаровательный молодой человек, всего лишь на несколько лет старше тебя, и хотя он не интеллектуал, достаточно умен, чтобы поддержать разговор. Он не Адонис, но и не урод. Возможно, он чуточку полноват, но, как говорит его отец, ему не хватает жены, чтобы согнать с него жирок. Зато его состояние весьма внушительно. — Граф улыбнулся собственному остроумию. — Вы поженитесь к Рождеству, — сказал он. — Мы устроим грандиозный бал, чтобы отпраздновать это событие.
Эмбер в изумлении попятилась.
— Это невозможно! — воскликнула она. — Я не знаю этого человека и не намерена выходить замуж за иностранца. Что за нелепая мысль!
— Ты слишком торопишься, — сказал он, поднявшись со своего кресла. — Вопрос был решен, когда ты только родилась. Брак между отпрысками знатных семейств — это не слияние двух любящих сердец и прочая сентиментальная чепуха. Это взаимовыгодный союз, затрагивающий, вопросы собственности. Я был в восторге, когда ты нашлась, потому что это позволило нам выполнить соглашение. Твоя сестра, Клотильда, вышла замуж таким же образом. В нашем кругу так принято.
— Меня это не касается! — выкрикнула Эмбер.
— Касается, — возразил граф. — Видишь ли, ты несовершеннолетняя и не имеешь права голоса в этом вопросе. Когда-нибудь ты еще поблагодаришь меня. Через неделю мы отбываем в Париж. Это все, или ты хотела сказать что-нибудь еще?
Вечером Эмбер отказалась спуститься к обеду. Она не спала всю ночь и на следующее утро встала осунувшаяся и голодная. Но она была слишком поглощена поисками выхода из создавшегося положения, чтобы думать о сне или пище. С самого начала эта история была слишком невероятной, чтобы быть правдой, и слишком странной, чтобы получать от нее удовольствие, но теперь она стала невыносимой. Эмбер не знала, что делать дальше, но была уверена в одном: она не выйдет замуж за незнакомого Луи и не позволит продать себя как чью-то собственность.
Пора принимать решение. Она покинет Францию независимо от согласия ее отца. В Англии она будет в безопасности. В конце концов, у графа нет доказательств, что она его дочь. Возможно, он в состоянии убедить в этом своих соотечественников, но, как только она окажется за пределами Франции, он утратит над ней всякую власть. Вопрос в том, как сделать это быстро и наверняка. Эмбер не спала всю ночь, строя планы побега. Если ее мать смогла сбежать отсюда с крохотным ребенком, то и она сможет. Правда, у ее матери был сообщник. Что ж, придется обойтись своими силами. Ясно, что она не может здесь оставаться. Конечно, незнание французского усложняет дело, но у нее достаточно денег и отваги, чтобы добраться до Англии. А если добавить к этому негодование, которое она испытывает, то можно отправляться хоть в Австралию.
— Мадемуазель? — обратилась к ней горничная, войдя в спальню и бросив взгляд на нетронутый поднос с завтраком. Она приподняла брови и указала на чашку с остывшим шоколадом и холодные рогалики.
— Нет, мерси, — уныло отозвалась Эмбер. — Заберите его. — Она подняла поднос и вручила его девушке.
Горничная сочувственно покачала головой. Затем улыбнулась и, примостив на бедре поднос, вытащила из кармана фартука толстый конверт.
— Pour vous, mademoiselle. Il est arrive le matin[4], — сказала она, протянув его Эмбер.
Эмбер вздохнула. Приятно, что хоть одна горничная улыбается ей, а еще приятнее получить весточку из дома. — Мерси, — сказала она, взяв у девушки письмо.
Вскрыв конверт, она с удивлением обнаружила внутри еще одно письмо, нераспечатанное.
Первое письмо было от Грейс и, как обычно, содержало сведения о ней самой, Тоби, мистере Тремеллине и о том, как им не хватает Эмбер. Грейс писала, что они с Тоби надеются: она приедет к ним на свадьбу весной.
Эмбер отложила письмо и вознесла короткую молитву, чтобы Грейс не пришлось навещать ее здесь. Затем взяла второе письмо. Хоть и нераспечатанное, оно было заляпано и помято, словно проделало длинный путь, и на конверте значилось «мистер Сент-Майклз». Эмбер нахмурилась. Странно, она никого не знает с таким именем. Затем ее лицо прояснилось. Наверное, это ответ на объявление, которая она поместила в газете, на этот раз от англичанина, где сообщается о ее настоящей семье! Она нетерпеливо развернула письмо и пробежалась по нему глазами. Затем прочитала его снова. А потом в третий раз, хотя почти ничего не видела от слез, застилавших глаза.
«Дорогая Эмбер.
Я был дураком, слепцом и трусом…»
После завтрака граф снова принял Эмбер по ее просьбе. Он был поражен метаморфозой, произошедшей с девушкой. Эмбер просто светилась. Золотистое платье подчеркивало яркий оттенок ее великолепных волос, голубые глаза сияли. Она так живо напомнила ему покойную жену, что он вздрогнул.
— Вижу, сон пошел тебе на пользу, — сказал он, улыбнувшись, — и ты одумалась.
— О нет, — отозвалась она. — Совсем наоборот. Я получила письмо из дома. Сэр, мне сделали предложение! Мужчина, которого я люблю. Он из Лондона, а не Сент-Эджита. Я не могу дождаться, когда встречусь с ним. — Но вначале она напишет ему и сообщит, что нужно говорить ее новоявленным родственникам, подумала Эмбер и добавила: — Он имеет капиталовложения в Англии и Австралии и чрезвычайно богат.
