Тина Габриэлл - Любовь леди Эвелин
— Но Рэндольф сказал, что пошел в дом Бесс, потому что она должна была отдать ему что-то важное. Мы все решили, речь идет о дневнике.
— Он солгал! Дневник уже был у него. Подозреваю, он отправился к Бесс, чтобы сказать ей, что удачно его спрятал.
— Рэндольф знал, что вы были любовником Бесс?
— Ха! Он считает себя очень умным, но на самом деле полный идиот. Он и понятия не имел, что я спал с его кузиной.
— Однако ему хватило ума спрятать дневник так, что вы не смогли его найти, — возразила Эвелин.
Саймон сузил глаза.
— Я искал его повсюду. Однажды, когда Бесс неожиданно вернулась домой раньше, она застала меня за обыском спальни. Я спрашивал у нее про дневник, но она не призналась, где он.
— Значит, вы убили ее, потому что она отказалась вам открыть местонахождение дневника? Безжалостно нанесли ей несколько ударов ножом?
— Нет, я убил ее, потому что она была шлюхой и заслуживала смерти.
В голосе Саймона звучала неприязнь, а глаза были полны ненависти. У Эвелин сжалось сердце.
— А как же Рэндольф?
— Этот дурень просто появился не вовремя. Я не собирался подставлять его. И тем не менее все сложилось в мою пользу.
Еще одно откровение.
— Так это вы ворвались в наш дом и перевернули вверх дном библиотеку отца!
— Да, но, кажется, я не оценил смекалку Рэндольфа.
Саймон открыл книгу и долго смотрел на прорезанные страницы. Громко выругавшись, отшвырнул ее прочь. Книга ударилась о камин и упала на ковер.
Эвелин охватила тревога. Саймон не стал бы ни в чем признаваться, если бы не собирался убить ее.
Он стоял перед дверью, не давая ей возможности бежать, и все же она начала медленно пятиться назад.
— Вам это не сойдет с рук, — сказала она.
В мгновение ока Саймон оказался рядом с Эвелин и выхватил у нее из рук дневник.
— Уже сошло, Эвелин.
— Вы безумны! Джек Хардинг вас найдет.
— Мистер Хардинг лежит без сознания в переулке за театром «Друри-Лейн». Когда он очнется, вы уже будете со мной.
Саймон причинил вред Джеку?
— Если вы думаете, что я пойду с вами, вы сошли с ума.
Он вытащил из кармана пальто нож с огромным лезвием.
— Я буду кричать.
— Тогда я убью всех в доме. Не думайте, будто я не справлюсь с двумя стариками, вашим древним дворецким и отцом. А ваша дородная экономка и служанка даже не успеют спуститься по лестнице. Мне прекрасно известно, каких хилых слуг держит ваш отец, а больше в доме никого нет. У них не будет никакого шанса.
Эвелин охватил ужас. Ее сердце бешено забилось, когда она представила окровавленные тела Ходжеса и своего отца.
Саймон подошел к столу и достал лист бумаги.
— Я хочу, чтобы вы написали записку мистеру Хардингу.
— Зачем?
— Сообщите, где вы будете его ждать.
Саймон заставил Эвелин сесть за стол и начал диктовать. Дрожащей рукой она записывала его жуткие указания, но мысль о побеге не оставляла ее.
«Он наверняка лжет. Я никогда не выйду вместе с ним из дома, пусть даже и под угрозой ножа!»
Свет лампы упал на золотой ножик для открывания писем на углу стола. Это был подарок от одного из коллег Линдейла, на котором стояла дата, когда ее отец покинул «Линкольнз инн». Но сейчас Эвелин интересовало не это, а его острое, как бритва, лезвие.
Саймон расхаживал перед столом, и когда он повернулся, Эвелин проворно схватила ножик и сунула в карман платья.
Она написана последнее предложение и отодвинула бумагу.
Саймон встал позади, и его пальцы с силой вцепились в ее плечо. Он наклонился, и его несвежее дыхание жарко обдало ее щеку.
— Пора идти.
Эвелин дернулась, ожидая, что он вот-вот грубо схватит ее за руку.
Но вместо этого ей к лицу прижали какую-то дурно пахнущую тряпку. Она отчаянно сопротивлялась, но Саймон был сильнее.
Ее окутала тьма.
Глава 40
Ужас и гнев охватили Джека, когда он прочитал записку.
«Мистер Хардинг.
У меня есть то, что нужно вам. Пожалуйста, нанесите визит на могилу Бесс Уитфилд при первой же возможности.
С.Г.».
— Мы опоздали! Она у него!
— Опоздали? Где моя дочь? — спросил лорд Линдейл.
Джек перевел на него взгляд. Они сидели в библиотеке. Джек поспешил в дом своего наставника, обуреваемый страхом и надеждой. Энтони, Девлин и Брент отправились с ним и теперь ожидали снаружи.
— Эвелин у Саймона Гатри. Он был одним из любовников Бесс Уитфилд, и он же убил ее, — взволнованно произнес Джек.
— Боже мой!
— Я иду к нему.
Джек направился к двери, не желая тратить ни секунды на разговор, когда Эвелин была в руках этого сумасшедшего.
Линдейл на удивление сильно схватил его за руку. Его глаза были полны невыразимой боли.
— Ты не понимаешь. Это все моя вина. Больше десяти лет Бесс Уитфилд была моей любовницей. Я помогал ей и добился того, чтобы она стала известной актрисой.
Джек остановился.
— Вам известно, что Саймон Гатри тоже был любовником Бесс?
— Нет! Я лишь знал, что Бесс вела дневник, где были перечислены имена ее любовников, но никогда не видел его.
Наступило тяжелое молчание. Джек посмотрел на книгу с вырезанными страницами, которая теперь лежала на столе Линдейла. Когда он только вошел в библиотеку, то заметил ее у камина и тут же понял, что дневник был спрятан внутри.
Теперь все стало ясно. Взлом дома Линдейла несколько недель назад. Обыск библиотеки. Саймон искал дневник, но так и не сумел его найти.
— Вы знали, что дневник спрятан в вашей библиотеке? — спросил Джек.
Линдейл покачал головой:
— Нет. Будучи сотрудником Оксфорда, Рэндольф имел доступ к библиотеке. Должно быть, он и спрятал его. Я и подумать не мог, что он все время был у нас под носом.
У Джека было много вопросов, но время торопило. Несколько часов он пролежал без сознания. Теперь на улице уже темно, а Эвелин совсем одна на кладбище с этим чудовищем.
— Я найду ее, — твердо произнес он.
Джек выбежал из дома, испытывая небывалую тревогу. Ему была невыносима мысль о том, что Саймон может причинить Эвелин вред или даже убить ее.
«Не думай о том, как он зверски расправился с Бесс Уитфилд!»
У Джека перехватило дыхание, и он мысленно вернулся к их последней встрече. Он никогда не забудет прелестное лицо Эвелин, когда она исступленно выкрикнула его имя. Потом он снова сделал ей предложение, и она наконец согласилась. Джек прекрасно понимал, что она искала его любви, и все же упрямо хранил молчание.
Как он мог быть таким глупцом?
