Карен Хокинс - Как очаровать графиню
С террасы раздались рукоплескания женской части аудитории и стоны разочарованных мужчин.
Сина позабавил энтузиазм соперницы. Он тщательно прицелился — и удар у него получился столь же блестящий. И вновь раздались аплодисменты.
И вот Роуз и Син подошли к самому последнему кольцу. Солнце уже почти село, и времени до темноты оставалось совсем немного.
— Эта часть лужайки не совсем ровная, — со знанием дела сказал Син.
— Да, тут придется явить настоящие чудеса, — откликнулась Роуз.
— Господи, кто-нибудь собирается бить или нет? — закричала миссис Стюарт. — Я поставила на девочку целых двадцать соверенов! Спите вы там, что ли?
Роуз расхохоталась и лукаво поглядела на Сина из-под полей шляпки.
— Последние шары… и пусть выиграет сильнейший!
— Согласен!
Син отступил в сторону, любуясь девушкой. Роуз готовилась к решающему удару — изучила направление ветра, все ямки на траве, половчее перехватила молоток. Личико ее было решительным и сосредоточенным. Опустив голову, она тщательно целилась. Между шляпкой и воротом платья обнажилась полоска нежной кожи — и Сина вдруг охватило жгучее желание прямо сейчас прильнуть поцелуем к девичьей шейке… и ощутить, как дрожь охватывает все ее тело…
Он шагнул к девушке, не отрывая взгляда от вожделенного местечка на ее шее. Ах, если бы за ними не следило так пристально множество чужих глаз…
Роуз размахнулась и…
— Ох! — Син схватился за ушибленное колено и запрыгал на одной ноге. — Проклятие! Черт подери!
На террасе творилось нечто невообразимое — все видели последствия удара Роуз. Половина зрителей улюлюкала и хохотала, другая половина гневно что-то кричала. И все это вместе сливалось в совершенно адскую какофонию, отчего колено Сина заныло еще пуще.
Роуз глядела на него, широко раскрыв глаза и прижав ладошку ко рту.
— Ты тут ни при чем, — сквозь стиснутые зубы пробормотал Син. Нога все еще болела, но он пересилил боль и выпрямился. Сделав несколько глубоких вдохов, он наконец произнес почти нормальным голосом: — Бей по шару, Роуз. Если ты сейчас этого не сделаешь, эти гиены с террасы разорвут в клочки нас обоих!
Роуз кинула взгляд на террасу и согласно кивнула. Снова прицелилась и ударила по шару. Он покатился прямиком к шесту, обозначающему финиш, по пути задев шар Сина, который уныло откатился в сторону.
— Удар что надо! — крикнула герцогиня.
— Один-ноль в пользу леди! — воскликнула леди Шарлотта и захлопала в ладоши.
— И отменный, профессиональный удар по колену! — орал мистер Стюарт. — Великолепная стратегия!
Син, потирая ушибленное колено, тихо прорычал:
— Стервятники, вот кто они все!
— Да, не очень-то они добры, — согласилась Роуз.
— Что ж, у меня остается последний удар — и я намерен победить тебя! И наплевать мне на колено! — Син внимательно осмотрел траву и захромал к своему шару. Склонился было, чтобы прицелиться, но вдруг выпрямился и повернулся к девушке: — Ты загораживаешь мне свет!
Роуз покорно отступила. Снова поднялся ветер, и ей приходилось теперь придерживать юбки, чтобы те ненароком не задрались…
Син уже замахнулся… и тут сильный порыв ветра подхватил легкую ткань юбки Роуз — девушка не смогла ее удержать, как ни старалась. Краем глаза Син заметил волнующее трепетание шелка на ветру, взгляд его помимо воли устремился на девушку — и молоток дрогнул на середине замаха. Вместо того чтобы ударить по шару, молоток лишь чиркнул по круглому боку — и шар, завертевшись волчком, укатился в кусты.
— Проклятие! — воскликнул Син.
— Два-ноль в пользу леди! — раздался ликующий вопль леди Шарлотты. — Благодарю вас, лорд Синклер! Я только что выиграла два шиллинга у викария!
— И я заодно! — крикнула герцогиня.
Викарий хмуро смотрел на игроков и молчал.
— О Боже, — ахнула Роуз. — Надеюсь, что он не спорил еще и с миссис Стюарт. Она на редкость злорадная особа…
Син не отвечал. Обернувшись к нему, Роуз увидела, что зеленый молоток уже уложен в кожаный чехол. Увидела она и удаляющуюся спину мужчины — он прихрамывал, а широкие плечи, освещенные последними лучами солнца, были горестно опущены…
Глава 19
Никогда еще я не слышала подобных слов из уст нашего дорогого викария! Если бы я знала, что он умеет столь мастерски браниться, то куда внимательнее слушала бы его проповеди…
За ужином в тот вечер царило необычайное веселье. Восторженные зрители чествовали победительницу, поднимали тосты за здоровье Королевы Пэлл-Мэлл и даже водрузили на голову Роуз корону из серебряной бумаги. Леди Шарлотта и герцогиня только и говорили, что об игре. Даже миссис Стюарт, которая обычно засыпала уже ко второй перемене блюд, так воодушевилась, выиграв два шиллинга у викария, что не уснула до самого конца трапезы.
Зрители так безбожно перевирали события матча, что Син поневоле усомнился, о сегодняшней ли игре говорят все эти люди. Но хуже всего были насмешки, которым он подвергся. Он полагал, что хотя бы мистер Стюарт пощадит его самолюбие, однако пожилой джентльмен рассказывал о полученной Сином травме, строя столь уморительные рожи, что лорд Камерон и мистер Манро умирали со смеху.
Роуз то и дело бросала на Сина сочувственные взоры, и это его радовало, хоть и не могло исцелить ран, нанесенных его самолюбию.
Когда джентльмены после трапезы попивали портвейн, Син уже и не чаял, как улизнуть. Он так и не смог поговорить с Роуз за обедом, ведь девушка была в центре всеобщего внимания, и, улучив минуту, сказал герцогине, что устал и хочет лечь пораньше.
У себя в комнате он сбросил сюртук, жилет и башмаки и постоял немного у окна, любуясь озером, залитым светом полной луны. Потом взял книгу, устроился в кресле у камина и попытался читать, однако стал клевать носом и быстро задремал.
Он проснулся через пару часов — в комнате было темно, а лунный свет заливал комнату серебристо-серым сиянием. Дрова в камине почти прогорели, снаружи не доносилось ни единого звука. Син потер ладонями лицо, прогоняя сон, положил книгу на столик подле кровати и, широко зевнув, направился к окну, намереваясь задернуть занавески. Полная луна озаряла замок и окрестности, ветерок трепал траву, отчего лужайка, посеребренная луной, походила на волнующееся озеро…
Син замер у окна, покоренный красотой ночи. И вдруг краем глаза заметил какое-то движение. По вымощенной камнем дороге, сейчас походившей на черную ленту, ехал всадник… нет, изящная всадница в черном плаще. Син выругался себе под нос. Роуз…
