Патриция Хэган - Полуночная роза
Эрин начала злиться. Она прекрасно понимала: Райан хотел помешать ей работать с Магалией и «Свободными землями».
— Да ничего я не задумала, — нахмурилась Эрин. — Я люблю ездить верхом. Почему я не могу самостоятельно совершать прогулки? Почему мне нельзя навестить маму. В конце концов, я могла бы вместе с ней работать в церкви. Да мало ли вещей, которыми я могла бы заняться? Райан, пожалуйста, не надейся, что я буду все время сидеть дома и плести кружева вместе с твоей матерью.
Райан отодвинул тарелку. Он решил тотчас же изложить жене свои соображения…
— Послушай, Эрин, — начал он, — ведь я уже сказал тебе, что изменил свои намерения относительно любовницы.
Она пожала плечами, не понимая, почему Райан опять заговорил на эту тему.
— Какое это имеет отношение к делу?
— Пока я был помолвлен с Эрминой, — проговорил он, — будущее представлялось мне скучным и пресным. Если я и собирался делить с ней ложе, то исключительно ради того, чтобы иметь детей. Я не ждал от нее ни страсти, ни настоящего тепла. Она не могла дать мне того, что мужчина ищет в женщине, и поэтому собирался подыскать себе любовницу. Я полагал, что со временем и Эрмина начнет заводить себе любовников, потому что ей тоже захотелось бы делать что-то для собственного удовольствия. Но нам с тобой это ни к чему, — взволнованно продолжал он, вставая из-за стола. Он зашел к ней со спины и обнял за плечи. — В тебе я нашел то, о чем и помышлять не смел. Никогда не предполагал, что в женщине может быть столько душевности, темперамента, обаяния и живого ума. Я не всего, но точно знаю: мне никто, кроме тебя, не нужен. И я не намерен делить тебя с другим мужчиной, — закончил Райан, повысив голос.
— О чем ты говоришь! — возмутилась Эрин. — У меня же до тебя никого не было. Я не из тех, кто может позволить себе… подобную неразборчивость. Ты должен это понять. Хотя при твоей закоснелости, — добавила она с нотками иронии в голосе, — тебе этого не докажешь, ты все равно будешь твердить свое.
Райан, казалось, не расслышал ее последних слов. Он снова заговорил:
— Порядочные женщины — большая редкость. После замужества им становится скучно, и они начинают искать развлечений на стороне. Но со мной такие вещи не пройдут. Я слишком дорого заплатил за обладание тобой. Не для того я поступился гордостью, чтобы отдавать тебя другому мужчине. Я убью любого, кто захочет увести тебя. Если же ты попытаешься оставить меня, тебе не будет пощады. Я сверну твою прекрасную шейку…
Он сомкнул пальцы вокруг ее горла.
Эрин, отстранив его, вскочила со стула.
— Как ты смеешь шутить подобным образом? — воскликнула она, заметив усмешку на его лице.
— А с чего ты взяла, что я шучу? Заруби себе на носу: теперь ты принадлежишь мне. Я буду заботиться о тебе и ограждать от всех бед. Я все беру на себя. Тебе ни о чем не придется беспокоиться. — Он поднял жену на руки и направился в спальню, не обращая внимания на ее хмурый вид. Уткнувшись носом в ее щеку, он прошептал: — Лишь об одном тебе следует беспокоиться: тебе потребуется максимум выносливости. Набирайся сил, потому что тебе постоянно придется утолять мой любовный голод.
Он опустил Эрин на кровать и начал медленно раздевать, с вожделением глядя на ее тело, восхищаясь совершенством ее форм. Райан любовался своей женой, как любуются редким произведением искусства; он припадал губами к ее телу, словно к святыне. Его поцелуи все больше возбуждали ее, но Эрин не хотела, чтобы муж видел, как она наслаждается его ласками, как страстно желает его.
И Эрин удалось скрыть свои чувства и ощущения — иначе ей пришлось бы полностью подчиниться мужу.
После этой ночи было много других ночей, когда она изображала бесстрастие, делала вид, что просто уступает мужу. Но это только распаляло его, и своими изощренными ласками Райан заставлял ее умолять о любви. При этом он всегда был деликатен и сдержан; Райан ни разу не пытался взять ее принуждением и всегда старался доставить жене максимум удовольствия.
Когда он признался, что его совершенно не интересуют другие женщины, это был ее первый триумф. Сама же Эрин не собиралась открываться, хотя не мыслила себе жизни без его объятий.
Несмотря на полное взаимопонимание в своих интимных отношениях, днем они по-прежнему «вели боевые действия». Каждый из супругов, как мог, удовлетворял свое самолюбие и не упускал случая поддеть оппонента острым словцом.
Путешествие продолжалось спокойно, без происшествий. Переправившись на пароме через Потомак, они направились в Вашингтон. По пути сделали две остановки и снова провели время в заранее подготовленных коттеджах — снова в отсутствие хозяев и слуг. Никто их не беспокоил.
В Вашингтоне же началась совсем другая жизнь. Остановились они в одном из самых дорогих отелей. Днем знакомились с достопримечательностями или делали покупки, а по вечерам посещали знакомых Райана. Эрин быстро поняла, что ее муж известен далеко за пределами Виргинии. Он общался с высокопоставленными людьми — сенаторами и конгрессменами, а также с представителями высшего света. Находясь рядом с ним, Эрин упивалась ощущением всеобщего уважения и держалась величественно и гордо. Откуда у него такие связи, часто задавалась она вопросом. Он пояснил, что не видит в этом ничего особенного. Некоторые из его знакомых, как и он, являлись выпускниками Вест-Пойнта, другие — участниками войны 1812 года.
— Мир тесен, — говорил он с усмешкой. — И, кроме того: наверное, имеется что-то общее между бывшими вояками и политиками. То есть мы варимся в одном котле.
Хотя Эрин наслаждалась жизнью в Вашингтоне и чувствовала себя вполне счастливой в роли новоиспеченной супруги, она беспокоилась о матери и не забывала о Летти. Мало ли что могло произойти в родном доме за время ее отсутствия… И это наполняло ее сердце тревогой. Однажды утром она не удержалась и спросила, как долго продлится их путешествие.
— Разве тебе не нравится, как ты проводишь время? — спросил Райан, нахмурившись.
Эрин не хотелось огорчать мужа, и она поспешила успокоить его:
— Нет, что ты… Все просто замечательно.
В то раннее утро они, как обычно, завтракали у себя в номере. Райан взял с подноса стопку свежих конвертов. С тех пор, как он остановился в городе, к нему в отель приходило множество писем и открыток.
Он начал просматривать приглашения, откладывая в сторону те, которые его не интересовали.
— Театры. Обед. Чай. Уик-энд с верховой ездой и охотой. — Он, посмеиваясь, покачал головой. — Как ты относишься к опере? Можно пойти на открытие сезона. Нас приглашают на «Фауста». Так… А это что? — Райан внимательно рассматривал один из конвертов. Затем вскрыл его и с интересом прочитал вложенный в него листок. — Стоящее предложение. — Он одобрительно кивнул. — Обед с Джеймсом Талмиджем из Нью-Йорка. Он будет с женой.
