Карен Робардс - Желание под солнцем
– Режьте веревки! Режьте веревки! – прокричали сразу несколько глоток. Пираты были сыты по горло односторонней битвой. За всю свою жизнь Лайла не была так рада услышать что-то, как этот приказ об отступлении. Джосс, приказав Лайле не высовываться, начал разрезать веревки, удерживающие «Магдалену». На «Красотке Беттине» зазвучали пистолетные выстрелы, когда те несчастные, которых оставили там, сражались насмерть. Лайла снова вспомнила, что пираты не сдаются в плен. Сдаться означало лишь променять смерть в сражении на смерть через повешение.
Новый шквал шрапнели накрыл палубу бригантины, пока пираты лихорадочно пытались освободиться от своей прежней добычи. Серная пороховая вонь была повсюду. Лайла с трудом могла дышать, почти ничего не видела сквозь завесу черного дыма. Она сидела, сжавшись в комок, под защитой фальшборта, обхватив голову руками. От ужаса все ее тело оцепенело.
Еще немного, и «Магдалена» отойдет на безопасное расстояние. Двое пиратов, оставшихся на «Красотке Беттине» живыми, попрыгали в море и лихорадочно поплыли вслед за бригантиной. Огонь защитников у поручней «Красотки Беттины» настиг их. Они с криками потонули, и тела их всплыли среди темно-красных пятен, которые уже растекались по поверхности океана.
Струйка дыма поднялась оттуда, где пушечное ядро врезалось в палубу «Магдалены». Мужчины быстро загасили его, между тем как другие спешили поднять паруса. Джосс работал с остальными. Новый приступ страха охватил Лайлу, когда она увидела, как он карабкается по кливеру, чтобы помочь с разорванным такелажем.
Раненые усеивали палубу. Их крики и стоны жутко было слышать, но никто не обращал на них внимания, пока оставшиеся в живых спешно освобождали корабль. Лайла как раз пыталась овладеть собой, говоря себе, что пусть они и пираты, но она должна помочь несчастным, когда над головой просвистело пушечное ядро. Оно пронеслось, как пущенная с неба стрела молнии.
Порох хранился в кормовой части «Магдалены» в бочках, и ядро нашло его.
Корабль взорвался с оглушительным грохотом, и силой взрыва «Магдалену» подняло из воды. Когда корабль упал, сотрясаясь и раскалываясь, огромный столб черного дыма вырвался из его внутренностей.
Прогремел второй взрыв, и его силой Лайлу сбило с ног, головой ударив о фальшборт.
Когда она пришла в себя, то обнаружила, что нос «Магдалены» почти под водой и ослепительная стена огня устремляется к ней со стороны люка с ужасающей скоростью скачущего табуна лошадей. Лайла едва успела бросить еще один ошеломленный взгляд, прежде чем инстинкт заставил ее перепрыгнуть через перила и полететь вниз, в кровавый океан.
Глава 40
Лайла держалась на воде, уцепившись за крышку бочки, пока «Магдалена» тонула. Целую вечность, казалось, бригантина балансировала на корме, выделяясь на фоне голубого неба. Ее паруса были трещащими флагами ярко-красного пламени.
Затем корабль со свистом стал погружаться вниз, образуя гигантский водоворот, который засасывал все вокруг в свою воронку, прежде чем проглотить целиком. Сам корабль и все, что было на его борту, просто исчезли с поверхности океана за какие-то несколько минут. Кружащаяся рябь поднялась в том месте, где исчез корабль, подхватив Лайлу, которая мертвой хваткой держалась за крышку. Она была достаточно далеко от центра воронки, чтобы отправиться вслед за кораблем. Другие, которым повезло меньше, пронзительно кричали, когда их утягивало под воду, и уже больше не показывались на поверхности.
Тела и мусор подпрыгивали вокруг нее на волнах. Какой-то человек держался за остатки бруса неподалеку. Он был жив, но Лайла лишь мельком взглянула на него. Ее глаза ощупывали мягко покачивающиеся волны, тщательно осматривая каждый плавающий обломок, среди которых были и куски того, что когда-то было человеком. Желудок скрутило, в горле пересохло.
Но ее волновало сейчас, что же случилось с Джоссом. Он находился на кливере, когда произошел взрыв. Больше она его не видела. Выбросило ли его за борт? Или он потонул вместе в кораблем? При мысли, что он может быть мертв, что она больше никогда не увидит его, Лайле хотелось кричать, ругаться, хотелось плакать. Если он умер, она этого не вынесет.
Два баркаса пересекали водную поверхность, подбирая выживших. Они были с «Красотки Беттины», чей капитан был, наверное, слишком религиозным человеком, чтобы спокойно смотреть, как люди тонут, пусть даже и пираты.
Он предпочитал видеть их повешенными.
Джосс не мог умереть. Она бы знала, если бы он умер, почувствовала бы это. Он жив, где-то среди этих обломков, оставшихся от некогда величавой бригантины. Она должна найти его немедленно, прежде чем это сделают члены экипажа «Красотки Беттины». Они подумают, что он пират, как и все остальные. По решению капитана взятые в плен пираты могут быть повешены без долгих церемоний прямо на рее. Не требовалось никакого суда, таков был закон моря. Страшная правда заключалась в том, что те, кто не утонул вместе с «Магдаленой», могут больше никогда не увидеть землю. Вероятнее всего, они закончат свою жизнь на конце веревки в море.
Лайле пришло в голову, что и она сама может быть ошибочно принята за пирата, но подобная вероятность не особенно ее беспокоила. Она объяснит ситуацию, они поймут и вернут ее отцу. С Джоссом же было сложнее. Убедить капитана пощадить ее – это одно дело, бороться же за жизнь мужчины, канонира, который по всем внешним признакам был таким же членом пиратской шайки, как и остальные, – совсем другое.
Но в данный момент все это не имело значения. Главное сейчас – найти Джосса живым.
Где же он?
Решив не звать его по имени из опасения, что ее услышат на баркасах и подберут прежде, чем она будет готова, Лайла осторожно огляделась. Затем, работая ногами и продолжая крепко держаться за крышку бочки, она поплыла к перевернутой спасательной шлюпке, за которую держались трое.
Одним был Йейтс, другим Сайлас, третьего Лайла не знала. Кожа на лице Сайласа почернела, обгоревшая местами до мяса. Волосы его обгорели. Он выглядел страшно, как какое-то существо из ночного кошмара. Тем не менее он, по всей видимости, мало страдал от боли, когда на мгновение уставился на нее, не узнавая. Или, возможно, просто был в шоке.
– Реми? Это ты?
– Да, это я, Сайлас.
Ее голос, охрипший от дыма, которым она надышалась, был тем не менее далек от нечленораздельных звуков, издаваемых Реми. Теперь, когда «Магдалена» затонула, казалось бессмысленным продолжать играть свою роль. Кроме того, она так сильно беспокоилась о Джоссе, что все остальное не имело значения.
– Черт меня дери! – пробормотал Сайлас, потрясенно уставившись на нее. – Да ты же девка, разрази меня гром!
