Пенелопа Нери - Украденный миг
— Калейлани, мне страшно! — прошептала Махеалани.
— Ничего, солнышко, я позабочусь о тебе. — Эмма постаралась, чтобы ее голос звучал как можно уверенней.
На самом деле никакой уверенности у нее не было: впервые она оказалась в такой переделке. Эмма боялась не столько опасностей пути, сколько Джека Джордана. Никогда он не был таким, как сейчас. Он был похож на бешеного пса: волосы сбились в серый колтун, глаза горели диким красным огнем, желтая пена запеклась в углах почерневших губ.
— Калейлани, этот человек и вправду мой папа?
— Нет, детка. Этот человек никогда не был твоим отцом. В тебе нет его крови. Твой папа, Махеалани, хороший, смелый и добрый. Он совсем непохож на Джека Джордана.
— Но все говорят, что мой папа — каторжник. Пикале и Камуэла говорили мне, что он сбежал из тюрьмы и его разыскивает шериф.
— Мало ли, что они говорили. Кому ты больше веришь, мне или им.
— Тебе.
— Тогда запомни: Джек Джордан — чужой тебе, совсем чужой.
— А тогда… кто же мой папа, Калейлани?
В конце концов Махеалани должна была когда-нибудь задать этот вопрос. Так почему бы не сказать девочке, кто ее настоящий отец? Сказать сейчас, когда смерть может настигнуть их в каждую следующую секунду…
Из минутной задумчивости Эмму вывел крик Джордана:
— Да пни ты свою клячу посильней! Выбирайся на берег, да поживее!
Фигура Джека стала почти невидимой в сгущающихся сумерках. «Джордан сошел с ума! Он ведет нас на верную гибель! Гидеон, где же ты? Помоги! Помоги нам, Гидеон!»
— Что, страшновато, Эмм? — Джек внезапно оказался рядом. Она взглянула в его безумное лицо. Он смеялся, ощерив желтые клыки.
— Ты свихнулся, Джордан! Шторм усиливается, ветер сбросит нас с этих отвесных скал! Даже муха не удержится на этих камнях…
Он расхохотался, откинув голову назад. С его седых волос ручьями стекала вода.
И тогда страшная догадка обожгла Эмму. Точно молния вспыхнула и осветила все до мельчайших подробностей. Шляпа! Шляпа с фазаньими перьями! Вот он, знак, поданный из Царства Смерти!
Мириам говорила, что Джекоб Кейн, явившийся ей во сне, держал в руках старую шляпу с фазаньими перьями. Это была шляпа Джека, та самая, которую нашли в западне. Паньолос решили, что она принадлежала погибшему, но Джекоб Кейн никогда не носил никаких головных уборов. Как она могла забыть об этом?
Все встало на свои места. Джек Джордан заманил Кейна в ловушку и убил его. Но почему Кейн решил встретиться с этим подонком? Разве могло их что-то связывать? Этого она пока не могла понять.
Джек Джордан злорадно хихикнул. Ему приятен был неподдельный ужас, с которым Эмма смотрела на него. Наконец-то девчонка поняла, что с ним надо считаться, наконец-то он держит эту гордячку в руках. Ничего, она еще и не то узнает… Ух, как она будет валяться у него в ногах, когда он как следует возьмется за ее обожаемую Махеалани!
— Что, гусенок? Трусишь? То-то! Не дрейфь, я знаю, что делаю. Давай-ка мне сюда это отродье и продолжим нашу прогулку.
— Не надо, Лани, я боюсь его! — Махеалани цеплялась ручонками за шею Эммы.
— Прекрати!
Девочка покорно умолкла и разжала пальчики.
— Не плачь, Махеалани! Тебе нечего бояться, пока я с тобой. Послушай, помнишь, как мы съезжали с крутого холма в Лаупахоехое, а потом снова взбирались на него? Помнишь, как было весело? Вот и сейчас то же самое… Мы поднимемся вверх из долины по этому склону и все… Ты должна только крепче держаться за луку седла и не дергать мула за гривку, чтобы он не споткнулся. Поняла? Все будет только хорошо или прекрасно. — Эмма передала успокоившуюся девочку Джордану.
Ветер завывал все громче, точно огромное раненое чудовище стонало от боли, пытаясь выбраться из тесного ущелья. Небо было изжелта-черным. Шторм разгулялся вовсю. Листья и обломки сучьев летели по воздуху. Стволы деревьев, вырванных с корнем, валились вниз, перегораживая русло реки.
Глава 31
Каноэ догнало пароход уже в открытых водах.
«Хоку» застопорил ход, когда легкое суденышко поравнялось с ним и мужской голос окликнул капитана, прося принять двух пассажиров. Капитан велел спустить трап, и Гидеон с Кимо Пакеле поднялись на борт парохода. Гребцы отсалютовали им на прощание веслами и, довольные полученной изрядной суммой, повернули в обратный путь к Лахайне.
Было уже совсем темно, когда пароход «Хоку» причалил к пристани Кавайихе.
Холодный дождь встретил их на Большом острове. Штилевой покой предыдущего солнечного дня сменился штормовыми порывами ветра. Небо закрылось желто-черными тучами. Листья пальм мотались и хлопали, точно мокрое белье, развешанное на веревках. Ледяная сырость мгновенно пропитала одежду.
Гидеон и Кимо Пакеле быстрым шагом направились к чайной китайца А Во. Нужно было обсушиться и хоть немного отдохнуть перед дальней дорогой.
Им везло.
Под навесом чайной они увидели своих паньолос во главе с доном Филиппом. Ребята мирно покуривали черные кубинские сигары и попивали сидр, обсуждая планы на завтра: им предстояла погрузка скота, пригнанного с пастбищ. Погрузка в такую погоду обещала быть нелегкой, так что паньолос могли позволить себе немного расслабиться в ожидании плотного ужина из жареной свинины, овощного рагу, вареного арахиса и капельки, всего только капельки, ананасного самогона. Паньолос Алика тихо бренчал на укулеле, мурлыча какой-то незатейливый мотивчик, лошади мирно похрустывали овсом, щедро насыпанным в торбы… Боже, каким родным показалось все это Гидеону!..
— Ого! Поглядите-ка, братцы! Босс! Сеньор Кейн! Сеньор Кимо! Какими судьбами?
Паньолос тесной толпой окружили Гидеона и Кимо Пакеле, похлопывая их по плечам, наперебой предлагая стаканчики с сидром и сигары. Кто-то набросил на плечи Гидеона теплое сухое пончо, кто-то стаскивал с него промокшие сапоги…
— Спокойно, мальчики! Ребята, сейчас не до отдыха! Нам срочно нужны лошади и пара дождевиков. Скорее!
Паньолос не нуждались в долгих объяснениях. Это были настоящие друзья, умевшие все понимать с полуслова.
— Возьмите мой плащ!
— Мои лошади ждут вас, дон Гидеон!
— Дядюшка Кимо! Вы хотите ехать прямо сейчас, на ночь глядя, в такую непогоду… Что произошло? Мы же думали, что вы сейчас вместе со всеми на борту «Килауела» и уже подходите к Гонолулу… — Филипп, спрятав в карман сигару, которую еще не успел раскурить, подошел к Кимо Пакеле.
— Сказать по правде, я и сам еще ничего не знаю. Тут что-то вроде кошачьего инстинкта, понимаешь, Филипп… У здешних гадалок есть такая пословица: «Кошки предсказывают бурю тогда, когда небо еще ясно». Этому трудно поверить, но, боюсь, что предчувствие не обманывает ни мистера Гидеона, ни меня. Кажется, в доме что-то случилось, какая-то беда. Пошли кого-нибудь в Хило за шерифом Пако, дружок! Он нужен сейчас же, немедленно. Пусть он отправляется следом за нами на ранчо. Скажи ему, пусть он едет так быстро, как только сможет…