Робин Хэтчер - Гордая любовь
– Ваша прическа, мисс! Мы ведь еще…
– Неважно, Софи, я спрячу волосы под шляпкой.
– Но, мисс Оливия…
Она схватила приготовленную Софи зеленую сумочку, не посмотрев даже, на месте ли носовой платок, сунула ноги в туфли и бросилась к дверям.
Оливия быстро пробежала через холл и спустилась по лестнице, молясь о том, чтобы в вестибюле ее не поджидал отец. Дворецкий Гивенс как раз проходил мимо в тот момент, когда Оливия спустилась по ступенькам. Она быстро приложила пальчики к губам, умоляя молчать, и без промедления бросилась к входным дверям.
Она попыталась взглядом отыскать знакомую фигурку на противоположной стороне улицы. Но единственное, что увидела Оливия, был напоминающий паука фаэтон Спенсера Ламберта, приближающийся по 72-й улице к «Роузгейт». Оливия едва удостоила йиконта взглядом, осматривая улицу, но Сойера нигде не было видно.
Сердце ее оборвалось. Слишком поздно! Она опоздала. Он ушел прежде, чем ей удалось одеться и спуститься по ступенькам. Наверное, он думает, что она не хочет его видеть. Он ушел, и одному Богу известно, когда представится вторая такая возможность. Ей очень повезло, что удалось выскользнуть за дверь и отец ее не остановил.
Когда фаэтон Спенсера остановился, мальчик-грум соскочил с запяток и поспешил вперед, чтобы придержать лошадей, пока виконт спускался с места, где обычно сидит кучер.
– Мисс Вандерхоф, какой приятный сюрприз – обнаружить, что вы меня поджидаете! – сказал он с радостной улыбкой. – Не перестаю удивляться, какой свободой пользуются американские девушки!
«Напыщенный болван!»
Впервые за два прошедших месяца она ощутила в душе вспышку гнева, однако постаралась скрыть раздражение, не позволяя, чтобы это чувство читалось в ее огромных невинных глазах.
Встретившись глазами с виконтом, она ответила:
– Честно говоря, лорд Ламберт, я забыла о нашей договоренности. Мы о чем-то условились?
После такого вопроса с лица молодого человека исчезла самодовольная глуповатая улыбка.
– Да, так и есть. Мы собирались прокатиться до Центрального парка. Надеюсь, ваши планы не изменились?
Внезапно ее озарило, и Оливия подавила желание произнести фразу, которая заставила бы гостя уехать. Вместо этого она постаралась примирительно улыбнуться.
– Ну что вы, лорд Ламберт! Я просто вышла немного подышать. С огромным удовольствием проедусь в вашем экипаже… с вами.
Оливия взяла кавалера под руку.
– Зайдите в дом, поприветствуйте отца, пока я возьму муфту. А потом можем ехать.
Оливии не терпелось поскорее проехать через Центральный парк, хотя она и старалась не выдать перед Спенсером своих чувств. Наконец экипаж повернул к «Роузгейт», и только тогда Оливия коснулась руки виконта затянутой в перчатку ладонью.
– Лорд Ламберт, не могли бы вы оказать мне огромную любезность?
– Конечно, мисс Вандерхоф. Все, что в моих силах.
– Не могли бы мы остановиться у дома моей приятельницы? Всего на минутку. Обещаю долго не задерживаться.
– Конечно! Рад буду вам услужить. И вы вовсе не должны торопиться. Ничто не может оказаться для меня столь приятным, как возможность продлить время пребывания с вами рядом. – Он накрыл ее ладонь рукой. – Только покажите путь. Я пока еще не слишком хорошо ориентируюсь в вашем прекрасном городе.
Ремингтон нахмурился, когда увидел, что Либби сидит рядом с английским денди; щеки и носик ее раскраснелись от свежего осеннего ветра. Он не ожидал, что она нанесет визит в сопровождении лорда Ламберта.
Но по крайней мере она пришла, как он и надеялся. Что делать с виконтом, он придумает позже.
– Сойер, Либби приехала.
Мальчик бегом спустился по ступеням, топоча, словно табун диких лошадей, и встал рядом с Ремингтоном у окна гостиной. Заметив, что Либби не одна, он нахмурился.
– А это кто?
Ремингтон услышал в голосе Сойера то же недовольство присутствием виконта, какое испытывал сам.
– Английский лорд, подыскивающий жену, – с горечью проговорил он.
– Он собирается жениться на Либби?
Ремингтон наблюдал, как Ламберт помогает Либби выйти из экипажа.
– Нет, если мне это удастся, – пробормотал он и повернулся к Сойеру. – Ты знаешь, что делать?
Сойер кивнул.
– Хорошо. – Ремингтон хлопнул мальчугана по плечу. – Удачи!
Он направился к задней двери своего дома, на ходу сообщив:
– Миссис Блейк, меня не будет до середины дня.
«Может, мне не следовало приходить», – подумала Оливия в тот момент, когда открылась дверь.
– Да? – удивилась пухленькая женщина с румянцем во всю щеку, на темном платье которой выделялся крахмальный белый фартук.
– Здесь… – На минуту Оливия замолчала, не в силах продолжать, чувствуя знакомую острую боль в сердце. – Здесь живут Уокеры?
– Да, но мистера Уокера нет дома. Он только что ушел. Я миссис Блейк, его экономка. Хотите что-то передать ему?
Она, конечно, обрадовалась, что его нет. Ведь она и не хотела, чтобы он оказался дома.
– Я заехала повидать Сойера Диверса. Он дома?
Дверь распахнулась шире.
– Дома, мадам. Могу я сообщить ему ваше имя?
Она готова была уже ответить: «Либби». Оглянувшись, она порадовалась тому, что Спенсер согласился подождать ее в экипаже, для него она сумеет придумать позже какое-нибудь объяснение.
– Я мисс Вандерхоф. Скажите ему, что я подруга Либби Блю.
– Входите, пожалуйста, мисс Вандерхоф. – Миссис Блейк пригласила Оливию в гостиную. – Я сообщу Сойеру, что вы здесь. – И она вышла из комнаты.
«Мне не следовало приходить!»
Либби с интересом рассматривала окружающую ее обстановку. Это дом Ремингтона. Здесь он живет, здесь спит, здесь обедает.
«Мне не следовало приходить».
– Либби!
Она резко повернулась и увидела стоящего в дверях мальчика. Сойер подрос с тех пор, как она видела его в последний раз. Волосы мальчугана были аккуратно подстрижены, на нем был новый костюм. Выглядел он замечательно – сильным и довольным.
Либби почувствовала, как в горле встал комок слез, и тяжело сглотнула. Она давно не плакала. Ни разу за прошедшие недели. Ни единого раза! И она не собиралась позволить себе расплакаться сейчас.
– Привет, Сойер, – сказала она едва слышным шепотом. – Это тебя я видела сегодня утром из окна?
Мальчик бросился через комнату прямо в ее объятия и крепко прижался к Либби.
– Я так скучал по тебе, Либби!
Девушка не удержалась и заплакала.
– Я тоже по тебе скучала.
Сойер отклонился назад и заглянул ей в глаза. Потом протянул руку и большим пальцем смахнул слезы с ее щек.
– Тебе надо было вернуться в «Блю Спрингс». Тебе не можно быть здесь счастливой.
