Стефани Лоуренс - Любовь на краю света
И вдруг тело ее взорвалось огненными всполохами, какая-то неведомая сила подхватила ее и унесла ввысь, закружила в упоительном вихре наслаждения.
Элиза вскрикнула. Но губы Джереми заглушили ее крик.
Она замерла, завороженная игрой ярких золотистых искр, переливающихся огней. Блаженство затопило ее, заполняя каждую клеточку. И все же… к изумлению Элизы, эта ошеломляющая вспышка не утолила ее жажду. Не заставила замолкнуть голодного рычащего зверя внутри ее. Желание лишь усилилось, возвысило голос. Теперь оно уже не молило, а приказывало.
Джереми сражался с ее бриджами и панталонами. Ему никогда не приходилось заниматься любовью с женщиной в брюках, а совладать с бриджами оказалось чертовски трудно. Элиза принялась помогать Джереми, хотя ослабевшие руки ее не слушались. Наконец злополучные предметы туалета полетели на пол.
Прервав поцелуй, Джереми сорвал с Элизы чулки и, на мгновение отвернувшись, сам избавился от одежды.
Он склонился над Элизой, которая лежала перед ним, широко раскинув руки. В ее глазах сверкали золотые и изумрудные искры. Она смотрела на него из-под полуопущенных век, трепещущая, распаленная страстью.
Джереми потянулся к ней, и ее руки обвили его плечи.
Он восхищенно замер, любуясь ее божественным гибким телом, омытым серебристым сиянием луны, потом медленно развел ее бедра и накрыл ее тело своим. Склонив голову, он отыскал губами ее губы и приник к ним в долгом исступленном поцелуе. Ее тело затрепетало, исторгая горячую влагу.
Не в силах больше сдерживаться, Джереми изогнул спину и медленно вошел в ее плоть.
Элиза затаила дыхание, замерла. Джереми остановился, настороженно выжидая, но не почувствовал ни ее сопротивления, ни страха. Лишь восторженное предвкушение. Он испытывал то же чувство, оно воспламеняло его страсть, придавая ей нестерпимую остроту.
Качнувшись вперед, Джереми пронзил Элизу и скорее почувствовал, чем услышал, сдавленный возглас, заглушенный поцелуем. Теперь их слияние было полным. Ощутив, как ее тугая плоть сомкнулась вокруг его пылающего жезла, он едва не лишился рассудка.
Джереми прервал поцелуй и замер, сжав кулаки, пытаясь обрести хотя бы подобие самообладания. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул и выдохнул, потом чуть отстранился и снова медленно скользнул в сладостную глубину ее тела.
Он надеялся, что неспешность поможет ему сохранить контроль над собой, не забыться в объятиях Элизы. Ее великолепное тело трепетало в его руках, чутко отзываясь на зов желания.
Снова и снова он пронзал ее плоть, за отступлением следовал выпад. Элиза подчинялась этому властному ритму, растворяясь в блаженстве, купаясь в пламени страсти.
Ее пышные волосы золотой волной рассыпались по подушке. Чуть припухшие розовые губы приоткрылись, что-то невнятно шепча. В глазах ее металось золотисто-зеленое пламя. Элиза неотрывно смотрела на Джереми, и взгляд ее завораживал, покорял, околдовывал.
Их сердца неистово колотились, тела яростно сплетались и расплетались, пока наконец пьянящая волна восторга не выхватила их из пламени пожара, оставив парить в невесомости.
И в последний миг Джереми успел завладеть губами Элизы. Из горла ее вырвался крик, тело затрепетало и бессильно обмякло, отдавая себя ему во власть.
Он сдерживался из последних сил, сопротивляясь могущественной стихии, готовой его сокрушить. Но оказался беззащитен перед ошеломляюще искренней, откровенной страстью Элизы.
Когда противиться жадному зову плоти стало невозможно, и Элиза подвела его к самому краю блаженства, он испытал чувство освобождения, словно внезапно лопнула сковывавшая его цепь.
Он воспарил вместе с Элизой, в ее объятиях, всецело отдаваясь упоительному, захватывающему полету.
Через несколько мгновений Джереми с усилием открыл глаза и посмотрел на Элизу. В голове его расплывался туман.
Лицо Элизы сияло тихой радостью. Глаза ее были закрыты, но на губах медленно расцветала улыбка Мадонны. Прежде Джереми доводилось видеть такие лица лишь на полотнах старинных мастеров. Эта улыбка показалась ему божественным благословением. Он любовался ею, стараясь навсегда запечатлеть ее в своей памяти.
Наконец Элиза пошевелилась. Послышался долгий блаженный вздох.
Джереми отстранился, смущенно прикрывая бедра, стащил с кровати смятое покрывало и, набросив его на Элизу и на себя, вытянулся на постели.
Элиза повернулась к нему, доверчиво придвинулась ближе. Лежа на спине, Джереми обнял ее одной рукой. Элиза положила голову ему на грудь, и почти сразу ее сковал сон.
Откинув голову на подушку, Джереми закрыл глаза. Ему хотелось все обдумать, осмыслить, проанализировать и взвесить. Но сон, глубокий, безмятежный, уже подстерегал его.
Элиза проснулась перед рассветом, кругом царила тьма. Луна давно зашла, но жаворонок еще не завел свою песню.
Она долго лежала, окутанная теплом обнаженного мужчины — ее мужчины. Кто бы мог подумать, что такое возможно!
Его худощавое, но сильное, крепкое как сталь тело пробудило в Элизе интерес, откровенное желание, читавшееся в его глазах, укрепило ее уверенность, но окончательно покорила ее та нежная забота, с которой Джереми стремился доставить ей наслаждение.
Ей вспомнилось восхитительное, невообразимо прекрасное ощущение их полного слияния, сплетения тел, абсолютной близости.
Мысль об этом отозвалась в теле волной сладкой дрожи. У Элизы вырвался блаженный вздох. О, эта ночь превзошла все ее ожидания. Случившееся таило в себе больше земной прелести, больше эротики, больше сокровенности, чем она думала.
Их близость оказалась более захватывающей, увлекательной, волнующей, необычайно соблазнительной. Пережив такое однажды, хочется испытать это снова.
Элиза невольно задумалась…
Прислушиваясь к своим ощущениям, она осторожно напрягла мускулы и убедилась, что, если не считать легкой саднящей боли, она не испытывает ни малейшего недомогания. Совсем наоборот. Она чувствовала, как по телу разливается сладкая истома, наполняя каждую клеточку жизненной силой, радостью утоленного желания.
К подобному чувству легко привыкнуть.
Мысли Элизы перенеслись к тому, кто открыл для нее непознанный мир чувственности. Джереми лежал на спине, а ее голова покоилась у него на груди. Одной рукой он обнимал ее плечи, другая касалась груди…
В следующее мгновение пальцы Джереми пошевелились, и Элиза почувствовала, как натянулась цепочка у нее на шее.
— Что это?
Элиза ничего не видела в кромешной тьме, окутавшей комнату, но без труда угадала, что Джереми вертит в руке кулон из розового кварца.
