Патриция Хэган - Любовь и роскошь
А насчет Дрейка… Пожалуй, вчера утром она погорячилась, когда он предложил ей выйти за него замуж, пытаясь спасти их обоих. Он вел себя как истинный джентльмен, а она едва не впала в истерику, оказавшись в затруднительном положении. Она все объяснит ему, извинится за свое ужасное поведение и, пригласив его на тихий ужин в своей квартире, все уладит.
А может быть, ненадолго исчезнуть из его жизни, отправиться в путешествие, на чем уже давно настаивала Китти? Это даст им обоим необходимое время для того, чтобы обдумать будущее их отношений.
Она взяла чашку чая, спустилась в магазин и стала осматривать свою коллекцию выставленных на продажу экспонатов. Стоящих вещей было немного. Ценные произведения искусства раскупили в первые дни после торжественного открытия. И скоро у нее сложилось впечатление, что люди приходили в магазин лишь для того, чтобы взглянуть на знаменитую коллекцию из Монако, однако и к ней интерес начинал падать. Дани пришла к выводу, что необходимо что-то срочно предпринять. Она не хотела давать повод усмехаться за ее спиной, считая ее дилетанткой. Дани твердо решила стать в будущем уважаемой деловой женщиной.
Стоя возле окна и наблюдая за обитателями Монмартра, начинающими свой день, она допила чай, и именно в это мгновение неожиданная идея осенила ее. Она держала в руках обычную чашку, но вот если бы могла предложить к продаже ценный фарфор, как, например, знаменитый сервиз «Флора Дании» королевской фабрики в Копенгагене, тогда бы ее магазин прославился. Первый обеденный сервиз «Флора Дании» был изготовлен между 1790 и 1802 годами для Екатерины Великой, императрицы России; он состоял из 1802 предметов и был рассчитан на 100 персон. Второй сервиз был преподнесен в качестве свадебного подарка датской принцессе Александре, которая в 1864 году вышла замуж за принца Уэльского.
Дани была очарована красотой редкого фарфора, когда случайно прочитала, что в 1757 году король Дании Фредерик V поручил профессору ботаники создать монументальный труд о растениях Дании, который впоследствии получил название «Флора датского королевства». Труд вылился в семнадцать томов доскональных исследований, и иллюстратору Джозефу Кристофу Байеру было поручено заняться росписью по фарфору. В течение последующих одиннадцати лет он расписывал вручную большую часть первого сервиза и в результате ослеп.
Дани вспомнила, что на прошлой неделе одна покупательница искала в магазине что-то особенное – хотела купить свадебный подарок любимой племяннице. «Флора Дании» чудесно подошла бы для этого, и Дани знала, что, если ей удастся добыть разрешение на импорт знаменитого фарфора, она станет самым удачливым продавцом антиквариата в Париже.
Итак, почему бы ей не отправиться в Данию и не приобрести то, что она задумала?
Пребывая в лихорадочном возбуждении от своих планов, Дани отперла входную дверь, установила в окне табличку «открыто» и приступила к выполнению ежедневных обязанностей: вытерла пыль, расставила книги по порядку. Работая, она тихонько напевала и размышляла о том, какое время лучше всего выбрать для предстоящего путешествия. Напряженность, царившая в семье, спадет, а кроме того, не помешает какое-то время побыть вдали от Дрейка, чтобы разобраться в своих чувствах.
Лучезарная улыбка озарила ее лицо, когда она вспомнила об этом милом и красивом человеке, о тех незабываемых мгновениях, которые она провела в его объятиях. Как он был нежен с ней, приближая все ближе к вершине наслаждения, которой они достигли вместе, и их тела, объединенные единым порывом страсти, слились воедино.
Одна мысль более всего беспокоила и пугала Дани – было ли любовью единение, которое они испытывали в течение недолгих, невообразимо прекрасных мгновений? Неужели она влюбилась в этого таинственного, обворожительного русского? Его остроумие и шарм, образованность, выразительные голубые глаза, обрамленные невероятно длинными и густыми ресницами… покоряюще чувственный рот… манящий акцент его родного языка несказанно привлекали ее.
Дани хотела увидеть его вновь, хотела, чтобы он снова любил ее…
Неожиданно зазвонил колокольчик над входной дверью, вынуждая ее вернуться на землю из наполненного негой мира воспоминаний. Дани охватила досада, когда она увидела входящего в магазин Сирила Арпела – в твидовом пальто, с ярким красным шарфом и в серой шляпе, которую он снял, весело приветствуя хозяйку:
– О, моя дорогая, выглядишь сегодня просто прелестно. Вся просто светишься от счастья. Неужели настолько рада видеть меня? – поддразнил он.
Дани знала, почему сияла, но не собиралась разглашать свой секрет и пропустила его болтовню мимо ушей.
– Добрый день, Сирил. Что привело тебя в мой магазин в столь ранний час?
Сирил чувствовал, что ему невероятно сложно притворяться любезным и веселым, ибо внутри него все еще клокотала ярость из-за того, что он увидел прошлой ночью. Но он все же беззаботно ответил:
– Всякий раз, когда я захожу к тебе, нас кто-нибудь обязательно прерывает, поэтому я подумал, что лучше нанести ранний визит и спросить, не согласишься ли ты поужинать со мной сегодня вечером.
В этот самый момент снова прозвучал колокольчик над дверью. В магазин вошла Люрлин, изнемогая под тяжестью сумок.
– Мадам Колтрейн прислала это! – выпалила она и, поставив сумки, отступила, вежливо поклонившись Сирилу.
Дани пришла в замешательство: ведь она упаковала все, что ей хотелось забрать с собой, все, что было необходимо… Она подошла, чтобы посмотреть, что находилось в сумках. Люрлин сказала:
– Мадам прислала некоторые из ваших книг, мадемуазель. И некоторые мелочи из вашей комнаты.
Дани была тронута предусмотрительностью Китти и сказала об этом, а затем добавила:
– Но, прошу тебя, передай мадам, что в этом не было никакой необходимости. Я сама могла бы перевезти это позже.
Со свойственной для нее непосредственностью Люрлин весело заметила:
– Вероятно, она так пытается сказать, что не сердится на вас и хочет, чтобы вам здесь было хорошо.
Дани нахмурилась – она не желала обсуждать личные вопросы в присутствии Сирила, она прекрасно видела, что он жадно впитывал в себя каждое слово из их разговора.
– Ну что ж, теперь иди и передай мадам мою признательность.
Люрлин подошла к двери:
– Я так и поступлю, а еще мадам просила передать, чтобы вы не откладывали свой визит к ним.
Служанка ушла, и Сирил тут же полюбопытствовал:
– Что случилось? Неужели ты уехала из дома? – Он засмеялся над своим нелепым предположением.
Дани отставила сумки.
– Именно это я и сделала. Теперь я живу здесь. Сирил был оглушен этим известием и не мог сдержать возмущение:
