Виктория Холт - Лев-триумфатор
— Я хочу домой, в Англию.
— Только не Англия.
— Но я хочу именно это…
— Тогда уезжайте.
— И оставить моего ребенка?
— Он не будет нуждаться ни в чем. Он — мой сын.
— Думаю, вы рады его появлению на свет.
— Ничему другому я еще не радовался так сильно.
— Вы могли бы иметь ребенка и от Изабеллы.
— Он не был бы Роберто. В нем есть что-то от вас.
— И это доставляет вам удовольствие.
— Это радует меня, ведь даже если вы уедете, он будет напоминать мне о вас.
Он привлек меня к себе и обнял.
— Я хотел бы, сказал он, — чтоб у нас было много сыновей.
— Но у вас есть жена. Вы забыли?
— Как я мог забыть?
— Вы совсем не видите ее, — ответила я.
— Она стоит у меня перед глазами.
— Ее могли бы вылечить.
— Ее никогда не смогут вылечить.
— Вы любили ее когда-то.
— Я любил только одну женщину, — сказал он. — Я до сих пор люблю ее и буду любить всю жизнь. Он серьезно посмотрел на меня.
— Как вы можете говорить о своей любви мне, вашей жертве? Нам обоим были одинаково ненавистны наши встречи.
Он взял мои руки и поднес к губам.
— Если бы вы любили меня, — продолжала я, — и хотели бы доставить мне радость, то отпустили бы меня.
— Просите все, кроме этого, — ответил он.
Я ликовала. Одержана победа. Счастье повернулось ко мне лицом. Теперь он был в моей власти.
— Скажите, — продолжал он, — что вы не таите обиды на меня и не испытываете ко мне ненависти.
— Нет, — сказала я, — у меня нет ненависти. В какой-то мере вы мне даже нравитесь. Вы были добры ко мне… не считая вашего насилия надо мной, которое, допускаю, было совершено в учтивой форме… если только можно представить себе такое насилие. Вы пытаетесь спасти меня от ужасных законов вашей страны, но не любите меня настолько, чтобы сделать счастливой, позволив уехать.
— Вы просите слишком много, — ответил он — Теперь все будет иначе. Вы не испытываете ко мне ненависти. Могли бы вы полюбить меня?
— Вы не можете жениться на мне, дон Фелипе, что было бы единственным выходом… У вас есть жена Она безумна, и это положение мучительно Джейк Пенлайон виноват в ее безумии Но так ли это на самом деле? Теперь позвольте мне уйти. Я хочу обдумать ваши слова.
Он отступил назад, но все еще удерживал мои руки, потом поцеловал их со страстью, не свойственной его натуре. Я выдернула руки и с бешено бьющимся сердцем направилась в свою комнату.
* * *Дон Фелипе уехал на следующее утро. Я провела беспокойную ночь. Возможность брака с ним казалась мне нелепостью, но, тем не менее, он был отцом моего любимого ребенка и ребенок связывал нас. Роберто уже узнавал его, а дон Фелипе всегда был мягок и нежен с сыном. Конечно, ситуация сложилась необычная.
На следующий день, когда большинство людей придавалось сиесте, я оставила ребенка на попечение Дженнет и отправилась к дому Изабеллы.
Солнце нещадно палило. Казалось, все спит за железными воротами; и, когда я остановилась возле них, в дверях появилась Изабелла с куклой. Пересекая дворик, она заметила меня и остановилась в нерешительности. Я улыбнулась, и Изабелла подошла ко мне, бормоча приветствие. Если красота есть совершенство линий, то Изабелла действительно была прекрасна. Но ее лицо без единого изъяна на самом деле ничего не выражало, и я пыталась найти хоть какую-либо характерную особенность, которая могла бы запомниться.
Она, улыбаясь, протянула мне куклу, взяла мою руку и подвела к скамье, и мы сели. Изабелла без умолку говорила о своей кукле. Дуэнья Пилар сшила для нее платья, которые можно было менять.
Внезапно ее лицо сморщилось. Она показала мне, что на кукле только одна туфелька.
— Она уронила ее, — сказала я, — сейчас отыщем…
Изабелла заговорщицки кивнула и начала осматривать дворик, все время крутясь вокруг меня. Когда я нашла около ворот туфельку, она радостно захлопала в ладоши.
Вдруг Изабелла неожиданно, взяв меня за руку, потащила к двери и провела в дом. Я почувствовала слабый аромат, который был мне знаком.
Из холла с голубым мозаичным полом наверх вела внушительная лестница. Балясины балюстрады были тонко вырезаны, а потолок холла расписан парящими на облаках ангелами. Все выглядело гораздо великолепнее, чем я могла предполагать.
Изабелла, все еще держа мою руку, ввела нас в соседнюю с холлом темную комнату, где как будто в самом воздухе висело какое-то предчувствие тайны, или, скорее всего, это мне только показалось Изабелла предложила мне сесть. Неожиданно вошла Пилар и остановилась у двери. Изабелла возбужденно рассказала о туфельке куклы, которую я нашла, и ей захотелось показать мне других кукол.
— Принеси их сюда, Изабелла, — велела Пилар. Гримаса недовольства появилась на лице Изабеллы — Ну хорошо, сделаем так, — согласилась Пилар — Поднимемся вместе в твою комнату и принесем их Она увела Изабеллу за руку, и я оставалась одна в комнате. Я огляделась вокруг, рассматривая богатые ткани и изящную испанскую мебель.
Я вспомнила о страсти, вспыхнувшей в глазах дона Фелипе, когда он говорил о нашей женитьбе. Каким образом он может осуществить это, пока на его пути стоит Изабелла?
Внезапно открылась дверь, и вошла молодая девушка, темноволосая, с большими печальными глазами на оливковом заостренном лице.
— Простите, сеньорита.
— Кто ты? — спросила я — Меня зовут Мануэла, я здесь работаю Если позволите, сеньорита, я хочу поговорить с вами О чем ты хочешь поговорить?
— О мальчике одном маленьком мальчике — Ее лицо осветила радостная улыбка — О Карлосе — Да, да…
— Я хотела узнать. Он счастлив?
— Он более счастлив, чем когда-либо. Она улыбнулась.
— Он хороший мальчик, — сказала она. — Очень хороший. Мария была так жестока к нему.
— Мария? Это та женщина, которая живет здесь? — Я махнула рукой в направлении двора, где впервые увидела играющего Карлоса.
Она кивнула.
— Она была кормилицей мальчика. Это не правильный выбор. Она глупая женщина… Она не любит детей, хотя и имеет пятерых своих. Мальчика не следовало отдавать ей. Я часто разговаривала с ним.
Девушка была мне симпатична. По выражению ее лица я могла заключить, что она была добра к Карлосу.
— Можешь больше не волноваться, — сказала я ей. — Я присмотрю, чтобы о Карлосе хорошо заботились.
— Я обычно приносила ему конфеты. Бедный малыш, его не любили, а детям так же необходима любовь, как и сласти. Я благодарна вам за то, что забрали его, сеньорита.
— Ты можешь навестить Карлоса.
— Можно? Вы так добры…
