Лаура Кинсейл - Влюбленный опекун
Утром, когда они еще спали, снаружи раздался громкий крик, и Тесс вздрогнула от неожиданности. Ее резкое движение вызвало недовольный стон Грифа. Лишь когда крик повторился, он с трудом открыл глаза, но тут же снова закрыл их.
Тесс села, щурясь от яркого света, проникающего через открытый иллюминатор, и потрясла Грифа за плечо. Потом она склонилась над ним и поцеловала.
– Команда возвращается на борт, капитан.
Энергичные удары по корпусу корабля наконец заставили Грифа принять вертикальное положение, и он, тряхнув взъерошенной головой, приложил ладони к лицу, а потом посмотрел на Тесс сквозь пальцы.
– Ну и ну, черт побери!
Она улыбнулась:
– Доброе утро.
Гриф недовольно проворчал что-то, а затем с трудом поднялся с кушетки. Пытаясь отыскать штаны, он не слишком твердо держался на ногах.
– Тебя проводить? – спросила Тесс, когда он пошатнулся, надевая их.
Гриф насмешливо посмотрел на нее.
– Лучше уж тебе остаться здесь, чем появиться перед командой без одежды.
– Да, сэр! – Тесс смиренно села на кушетку. Ей было приятно смотреть на загорелую мускулистую спину и плечи, когда Гриф одевался.
Не заботясь о рубашке, Гриф босиком двинулся к двери. Тесс с улыбкой отметила, что, захлопнув дверь, он запер ее снаружи на задвижку.
Когда Гриф вернулся, она занималась тем, что обследовала свой ставший жестким от соли пеньюар.
– Кто-то украл нашу лестницу, – сердито сказал он, потом открыл шкафчик и достал чистую рубашку. – Какого черта они не догадались принести другую?
Сев на постель, Тесс приложила халат к губам.
– Кому потребовалась лестница, скажи на милость? – Гриф бросил ей рубашку. – Надень хоть это. Я не понимаю, почему воры не взяли шлюпку и якорный буй. Проклятие, может быть, у тебя здесь осталась какая-нибудь юбка?
Тесс покачала головой.
– Да что с тобой? – спросил Гриф, бросив взгляд на ее покрасневшее лицо.
– Я выбросила ее за борт, – сказала она упавшим голосом.
– Выбросила юбку?
– Прости, но это была лестница. Мне казалось, что вор гонится за мной и у него нож.
– Послушай, Тесс, лучше тебе прекратить издеваться надо мной! – В голосе Грифа зазвучала угроза. – У меня ужасно болит голова.
– Очень сожалею! Я достану тебе другую лестницу. – Тесс встала и, надев рубашку, убедилась, что длинные полы доходят ей почти до колен. Когда она посмотрела вниз, чтобы застегнуть пуговицы, волосы упали ей на глаза, и она откинула их назад. – Пусть это будет мой свадебный подарок. Ты ушел из дома слишком быстро, и я не успела подарить тебе то, что приготовила.
Лицо Грифа немного смягчилось. Подойдя к Тесс, он протянул руки, чтобы помочь ей закатать рукава рубашки. Прикосновение показалось ей очень нежным.
– Так ты действительно испугалась прошлой ночью?
– Да, и успокоилась, только когда нашла тебя. Я была в страшной панике, когда увидела того человека под окном. Он стоял там и курил. Должно быть, это был какой-нибудь моряк, однако мне показалось...
– Ладно, теперь это неважно. – Он пригладил ее волосы. – Сожалею, что оставил тебя одну, мне не следовало так поступать.
– Да уж, не могу не согласиться, – саркастически заметила Тесс.
Когда Гриф направился к двери, Тесс последовала за ним и, обхватив его за талию, прижалась к нему щекой.
– Я люблю тебя...
Гриф застыл на месте, и Тесс почувствовала, как он глубоко вздохнул.
– Напрасно, Тесс. Это только осложняет ситуацию.
Она поцеловала его напряженную спину.
– Какую ситуацию?
Он осторожно разомкнул ее руки и повернулся к ней.
– Кажется, ты собиралась отплыть отсюда на французском пароходе?
– Да, – сказала она и улыбнулась. – Но то было в прошлом.
– Уезжай на нем.
Улыбка сошла с лица Тесс.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что ты слышала. Будет лучше, если ты уедешь домой.
– Но я не понимаю...
– Я не могу жить с тобой, – сказал он, глядя в пол. – И не буду.
Тесс замерла.
– Ты получишь свидетельство о браке и можешь сказать, что овдовела, если тебе так будет угодно. Если появится ребенок, то... – Казалось, Гриф вдруг на что-то решился: быстро подойдя к сейфу, он открыл его. – Я хочу, чтобы ты взяла это. – Он вложил ей в руку нечто маленькое и холодное. – Я знаю, что оно мужское, но это единственное, что у меня есть. Мне больше нечего подарить тебе.
Тесс раскрыла ладонь и увидела изумрудное кольцо с печаткой.
– Значит, ты прогоняешь меня? – спросила она тихим голосом.
– Неужели ты не понимаешь? – с болью произнес он. – Я ничего не могу дать тебе.
– А твоя любовь? Это все, что я хочу и хотела всегда.
Его лицо напряглось. В наступившей тишине Тесс услышала топот ног по палубе и ощутила дуновение ветерка, приподнявшего прядь се волос.
– Или ты не любишь меня? – прошептала она.
Гриф почувствовал, как сжалось его сердце. Боже, как ей ответить на это? Любить ее было бы крайним безрассудством. Он был уверен, что не может, не должен позволить себе любить Тесс. В его жизни любовь всегда сопровождалась горем. Он не вынесет, если на его долю снова выпадут подобные испытания. Ему следует отослать Тесс подальше, а если он оставит ее при себе, то его ждет новая потеря.
– Нет.
Тесс заморгала, пытаясь остановить внезапное головокружение.
– Но почему...
– Я женился на тебе, потому что должен был сделать это.
– Должен? – Тесс сжала кулаки и почувствовала, как кольцо врезалось ей в ладонь. – Значит, должен...
Гриф опустил голову.
– Иного выбора не было. Я сделал это ради тебя.
Тесс вдруг почувствовала, что ноги не держат ее. Она сделала пару шагов к кушетке и, сев, попыталась успокоиться.
– Минувшей ночью ты любил меня...
Он отвернулся, чтобы не смотреть ей в глаза.
– Я не говорю, что... не желаю тебя. Видит Бог... – Гриф откашлялся и сжал кулаки. – Иногда я думал, что умру от желания обладать тобой. Я пытался побороть его, но при виде тебя не мог сдержаться. Вот если бы ты уехала...
– Я не хотела уезжать, а теперь и вовсе никуда не уеду!
– Тогда это сделаю я.
– Но почему? – спросила Тесс упавшим голосом. – Ты ведь любил меня, любил еще до Стивена...
Гриф бросил на нее хмурый взгляд, как будто она нанесла ему запрещенный удар.
– Нет. Я никогда не любил тебя. Просто тогда это было какое-то безумие. Я лишь пытался сделать все возможное, чтобы ты не ушла к Элиоту, но ты была права, когда прогнала меня. Тебе следовало оставаться при своем убеждении.
Пытаясь сдержать рыдания, Тесс прикрыла рот рукой.
– Думаю, твоя обида тогда едва ли составляла десятую долю от той, какую ты нанес мне сейчас.
– Что ж, тебе придется меня простить. Я старался загладить свою вину, как только мог, но, помимо брака, мне нечего предложить тебе.
