Кэролайн Линден - Всему виной страсть
— Они прибыли не одни. — Кейт в легком недоумении смотрела, как муж ее, скинув сюртук, схватил один конец самого большого из сундуков, тогда как Брэгг схватился за другой конец. — Моя мать и Люсьен лично доставили их в Бат.
Джерард метнул на нее быстрый взгляд, но промолчал. Они с Брэггом оттащили сундук наверх, оставив его в уборной Кейт. Кейт шла за ними следом, наблюдая с тайным восхищением за мужем, который с такой легкостью управлялся с тяжелым сундуком.
— Чуть позже притащим сюда второй, — сказал он Брэггу, взмахом руки отсылая денщика прочь. Когда Берди появилась в дверном проеме, Джерард поднял руку вверх: — Одну минутку, миссис Деннис. — Затем он закрыл дверь и повернулся к Кейт. — Ты ведь понимаешь, что твои сундуки вполне мог бы доставить курьер? Что именно побудило твою мать и Люсьена предпринять столь далекое путешествие?
Кейт нервничала.
— Я не знаю. Люсьен попросил меня передать тебе поклон и сказал, что хотел бы в ближайшее время поговорить с тобой с глазу на глаз.
— Кто бы сомневался, — сухо заметил Джерард. — А твоя мать?
Кейт прикусила губу.
— Она сказала, что хочет познакомиться с тобой поближе.
Он несколько секунд пристально на нее смотрел.
— Мне думается, что и пяти минут в ее обществе нам за глаза хватит.
Кейт покраснела.
— Я уже пригласила их на ужин завтра вечером. Прости.
— Нет, я не это имел в виду. — Джерард подошел к ней и, приподняв подбородок, заставил ее заглянуть ему в глаза. — Я готов общаться с ней так долго, как ты того пожелаешь. Или так коротко.
— Я не могу отказаться от общения с собственной матерью.
— Тебе и не нужно. Но если ты пожелаешь большую часть вечеров занимать другими делами…
Кейт прикусила губу. Он делал ей предложение, от которого ей трудно было отказаться. Она всегда чувствовала себя блеклой и ничтожной рядом со своей красивой светской матерью. Поразительно, что на Джерарда, похоже, ее чары не действовали.
— Несколько вечеров на этой неделе у нас уже, так или иначе, заняты.
— Я никогда не стал бы отменять встречу с друзьями, которые пригласили нас к себе.
Кейт робко улыбнулась:
— Так же, как и я.
— Хорошо. — Джерард ухмылялся. — Мы поужинаем с ними завтра вечером. Возможно, светская жизнь Бата настолько их закрутит, что мы так и не дождемся от них ответного приглашения.
Кейт засмеялась, как он и рассчитывал. Джерард чувствовал, что миссис Холленбрук неудержимо влечет к себе знатность и богатство. Ведь если бы он был сыном сапожника, а не герцога Дарема, желание узнать его поближе у нее бы не возникло. Он помнил, что сказал Тирелл, поверенный отца Кейт. Миссис Холленбрук очень хотела, чтобы ее дочь удачно вышла замуж. В этом нет ничего необычного, особенно когда дочь является наследницей, но миссис Холленбрук выбрала для своей единственной дочери мужа, который годился ей в отцы, пусть он даже и был виконтом. Джерард мог бы навскидку назвать по меньшей мере четырех своих сослуживцев — вполне достойных джентльменов, каждый из которых был сыном либо герцога, либо графа, молодых и статных, которые были бы счастливы просить руки у наследницы с состоянием больше десяти тысяч фунтов, будь она уродлива, сварлива или стара. Кейт не была ни уродливой, ни сварливой, ни старой. Если бы ее должным образом воспитали, хорошо одевали, у нее не было бы отбоя от кавалеров. А вышло так, что ее заперли в деревенской глуши, тогда как ее муж Хоу жил в свое удовольствие. Даже леди Эклстон, которая знала всех и вся в округе, ничего о ней не слышала.
Так отчего же миссис Холленбрук так настаивала на браке дочери с престарелым разорившимся виконтом? Какие на самом деле были отношения между двумя этими семействами? Джерард не представлял, что за скелеты таились в их шкафах, но, зная о том, какой одинокой и заброшенной чувствовала себя Кейт в первом браке, он не испытывал никакого желания проводить много времени со своей тещей.
На следующий вечер во время ужина не произошло ничего такого, что побудило бы Джерарда изменить свое отношение к матери Кейт. Миссис Холленбрук при всей своей красоте была самой недалекой, самой пустой и скучной женщиной из всех, с кем ему доводилось встречаться. Она беззастенчиво льстила ему, глядя на него так, словно он спустился с небес. С Хоу она тоже была весьма любезна, но в ее отношении к племяннику покойного мужа Кейт проскальзывала неприличная фамильярность. Люсьен сидел как на иголках. Со стороны могло показаться, что миссис Холленбрук приходится ему матерью и в материнском простодушии не замечает того, как конфузит взрослого сына при посторонних. Впрочем, Джерарду было нисколько не жаль Люсьена — тот получил по заслугам, а вот за Кейт он переживал. Мать продолжала оказывать на нее сильное влияние, и это влияние никак нельзя было назвать благотворным. Что бы Кейт ни сказала, ее мать всегда находила, к чему придраться, при этом притворяясь доброжелательной. Мало-помалу Кейт вообще перестала участвовать в общем разговоре, с каждой минутой делаясь все молчаливее, все больше уходила в себя. Теперь ему многое стало понятно. Вот кто сделал ее нелюдимой и замкнутой. Зачем вообще что-то говорить, если заранее знаешь, что каждое твое слово будет встречено в штыки?
Когда после ужина Кейт и ее мать встали из-за стола, дабы по традиции оставить джентльменов одних наслаждаться портвейном и сигарами, Джерард схватил Кейт за руку.
— Мы не засидимся надолго, — едва слышно выдохнул он. Джерарду хотелось общаться с лордом Хоу за рюмкой портвейна не больше, чем оставлять Кейт на милость ее беспощадной матери.
Когда Кейт встала, взгляд у нее был пустой, словно стеклянный, но когда она встретилась с ним глазами, он прочел в них понимание и благодарность.
— Хорошо. — Она улыбнулась и вышла следом за матерью.
Почувствовав облегчение, Джерард махнул рукой Брэггу, чтобы тот налил вина и принес сигары. Четверти часа хватит с лихвой, и тогда они смогут воссоединиться с дамами.
— Надеюсь, я не беру на себя слишком много, де Лейси, но я должен поговорить с вами о деле. — Хоу смотрел на него с мрачной решимостью.
— Я слышал, что разговоры о делах не способствуют пищеварению. Вы об этом не знали? — В данный момент Джерард совсем не был расположен решать деловые вопросы. В особенности с Хоу.
Хоу поджал губы.
— Я приехал в Бат только ради этого.
— Вполне хватило бы и письма. — Джерард допил остававшееся в его бокале вино. Итак, четверть часа — слишком много. — Присоединимся к дамам?
Хоу густо покраснел.
— Дамы могут подождать. Вы должны меня понять. Этот договор меня разорит. Я не могу платить четыре процента.
