Франциска Вульф - Стражники Иерусалима
– Добро пожаловать в храм Гроба Господня, путники, – произнес он. На нем был головной убор, который Стефано до того видел только у мусульман. Мусульманским было и его одеяние, к тому же у него была волнистая борода, достававшая ему до самой груди. Он потер руки, как человек, в лавку которого они вошли и который предвкушает выгодную торговлю. Что ему было здесь надо?
– Добрый день, – ответил отец Джакомо и, нахмурившись, осмотрел араба с головы до ног. – Кто вы?
– Меня зовут Али аль-Нусейбек. – Тот вежливо поклонился. – Я привратник этого места паломничества христиан. Если вы желаете войти сюда, я вынужден просить вас о подобающей мзде.
Он улыбнулся и протянул им раскрытую ладонь. При этом он меньше всего походил на нищего, одежда его была чистой и отменного качества.
– Кто, ради всех небесных ангелов, дает тебе право?..
– Этим правом, паломник, и связанной с ним обязанностью блюсти сей храм моя семья обладает вот уже более двухсот лет, – парировал араб. – И каждый христианин обязан подчиняться. Или же покинуть это место.
Отец Джакомо с силой ударил посохом по полу. Дерево скрипнуло, еще немного – и палка бы раскололась. И все же паломник подчинился требованию, достал из небольшого кожаного кошелька несколько монет.
– Ну что ж, – произнес он, и Стефано в который раз удивился, как его учитель мог оставаться таким спокойным и любезным. Сам он пришел в ужас от дерзости привратника. – Ну что ж, отдадим султану султаново. Тридцать сребреников подошли бы лучше, но, к сожалению, у меня есть только пять.
Нусейбек рассмеялся и взял протянутые монеты. Потом поклонился и отступил на шаг в сторону.
– Прошу вас, благородные пилигримы, – насмешливо проговорил он. – Вы можете оставаться здесь так долго, как вам будет угодно. Правда, перед заходом солнца я запру дверь. Если вы не хотите провести здесь ночь, вам надлежит вовремя покинуть храм.
Он вернулся в свою нишу, уютно убранную подушками и шкурами, тут же стоял небольшой стол. Складывалось впечатление, что он и живет здесь.
Отец Джакомо стиснул зубы так, что Стефано даже услышал их скрежет. Кровь отлила от его лица. Таким взбешенным Стефано еще никогда не видел своего учителя.
– Эти наследники вельзевула требуют деньги, – прошипел он, клокоча от негодования. – Они берут с нас деньги за то, чтобы мы могли помолиться на том месте, где был погребен наш Господь и где воскрес. – Его била дрожь. – О, эти исчадия ада! Эти мерзостные сатанинские отродья! Но все изменится. Клянусь Господом и всеми святыми, что этому придет конец. Скоро все изменится, очень скоро.
Они прошли через несколько капелл и боковых нефов, поднялись и спустились по ступенькам. Стефано был рад, что рядом с ним шагал отец Джакомо, один он никогда бы не выбрался из этого лабиринта часовен, алтарей и колоннад. За всю свою жизнь он ни разу не был в таком запутанном храме. Ему казалось, что это была не одна церковь, а несколько пристроенных друг к другу капелл. И если сейчас здесь находились другие паломники-христиане, то они могли оставаться незамеченными в этом необозримом хаосе.
На своем пути они не встретили ни одной души. Оправившись наконец от испуга, вызванного дерзким поведением привратника и причудливым строением храма, Стефано даже начал наслаждаться тишиной и одиночеством. Это было истинное блаженство по сравнению с лихорадочной восточной толчеей перед вратами храма, где сновали животные и люди и где царила полная неразбериха и звучало больше языков, чем после падения Вавилонской башни.
И вот – наконец! – они дошли до цели. Меж других капелл и алтарей перед ними показалось маленькое скромное строение – ротонда Гроба Господня.
– Гроб нашего Господа, – благоговейно прошептал отец Джакомо и натянул на голову капюшон. – Покрой и ты голову, Стефано, чтобы оказать подобающую честь Господу.
Они вступили под своды ротонды, в центре которой находился камень. Это был простой серый валун, словно оставленный здесь каменотесом.
– Это тот самый камень, на котором сидел ангел, – пояснил отец Джакомо и стал цитировать слова Евангелия от Матфея: – «Ангел же, обратив речь к женщинам, сказал: не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого. Его нет здесь: Он воскрес, как сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь». – Голос патера пресекся. Затем он дрожащей рукой коснулся камня и погладил его, словно это был не холодный обломок скалы, а волосы любимого человека. Затем положил руку на плечо своего молодого спутника. – Пойдем, сын мой. Давай, подобно женщинам в Священном Писании, осмотрим место, где лежал Господь.
Медленно, шаркая по плитам, они подошли к узкому проходу. Им пришлось пригнуться, чтобы попасть внутрь гробницы. Повсюду горели свечи, десятки, сотни свечей: они стояли в нишах и на карнизе, опоясывавшем весь небольшой склеп. Прямоугольная каменная глыба, напоминавшая саркофаг, была накрыта белым полотном. Была ли то плащаница, которой Иосиф из Аримафеи обвил тело Иисусово? Охваченный внутренним трепетом, Стефано преклонил колена. Выросший в монастыре среди монахов и священников, он, сколько помнил себя, каждодневно посещал мессу. Молился, постился и так часто слышал слова из Библии, что выучил наизусть многие главы и псалмы. И все же никогда еще он не чувствовал себя ближе к Господу Иисусу Христу, чем здесь, в этой маленькой, скромной, безыскусной ротонде, освещенной множеством свечей.
Юноша не мог бы сказать, как долго он молился, стоя на коленях. Он очнулся лишь, когда чья-то рука опустилась на его плечо. Юноша изумленно посмотрел на отца Джакомо, преклонившего колена рядом с ним и теперь с трудом поднимавшегося с холодных плит. У Стефано тоже затекли ноги, он едва смог встать. Оба паломника не проронили ни слова. И только очутившись снова на храмовой площади, залитой солнечным светом, и окунувшись в городской шум, они вернулись в реальный суетный мир, и благоговейное оцепенение постепенно отпустило их.
– Жалкие глупцы! – произнес отец Джакомо. Голос его все еще дрожал. Впрочем, на сей раз Стефано отчетливо уловил и гневные нотки. – Ходят по святым камням, которых касались ноги Господа нашего, и не верят, что Иисус Христос – Сын Божий, посланный на землю, чтобы спасти людское племя от греха и смерти. – Он горестно покачал головой и тихо продолжил: – Для этих безбожников спасенья нет. Такая глупость, такое невежество и высокомерие должны быть наказаны.
– Что будем делать дальше, святой отец? Еды у нас почти не осталось. А наши деньги вы отдали человеку в храме. Как мы будем...
– Нас насытит Господь, как жаворонков в поле, – спокойно прервал юношу Джакомо. – Не волнуйся, сын мой. Сначала нам следует приискать себе прибежище в каком-нибудь христианском доме. А уж потом приступим к исполнению своей миссии. Для начала хватит и дома тех, кто приютит нас, когда мы созовем истинно верующих, дабы помолиться вместе с ними и преломить хлеб. Но вскоре нам понадобится более просторное место для собраний, оно должно быть потаенным, дабы мы могли встретиться там под покровом тайны с теми братьями и сестрами по вере, в душах которых наше послание зажжет ответную искру и упадет на благодатную почву.
