Диана Хэвиланд - Наперекор стихии
— Не знаю… Я, конечно, возьму деньги, как того хотел Марк, но я…
— Вам с лихвой хватит этих денег на дорогу до Ливерпуля.
«Разумеется, — думала Селена, — этот человек из-за меня бросил свои дела и потратил массу времени…» Но она не могла уступить ему! Пока не могла…
— Я подумаю над этим, капитан Маккорд.
— Брайн, если не возражаете.
— Брайн, — поколебавшись, приняла девушка.
Теперь Селена знала, что Брайн не виновен в смерти Марка, и она поняла, что больше не сможет ненавидеть его. Что-то влекло ее к этому человеку с суровым лицом, сидящему рядом в сгущающихся сумерках. Опасаясь придать этому слишком большое значение, девушка погрузилась в молчание.
Экипаж тем временем приближался к городу.
3
— Как я и обещал, ты в полной безопасности возвращена домой, — сказал Брайн, когда они остановились на ступеньках пошатывающегося крыльца.
Селена благодарила темноту, скрывающую от глаз гостя обшарпанный фасад коттеджа, облупившуюся краску, расстрескавшиеся наличники. Воздух был теплым, и разлитая сладость цветущих по всему кварталу глициний парила одурманивающим благоуханием.
— Спасибо тебе, Брайн… Спасибо за все… — после долгого молчания произнесла наконец Селена.
Но прежде чем с губ слетело: «Спокойной ночи», их пальцы неожиданно переплелись. Селена почувствовала тепло и силу его ладони; пальцами другой руки он коснулся ее подбородка и слегка приподнял голову девушки.
Одно короткое, напряженное мгновение длилось ожидание, и упругие, мужские губы осторожно коснулись мягких и нежных, словно спрашивая: можно ли? И, получив в абсолютной покорности положительный ответ, Брайн уже уверенно и властно прижал к себе трепещущее девичье тело. Словно изголодавшийся, жаждущий, неистовствующий хищник, набросился его рот на затаившиеся, согласные на все губы девушки.
Селена хотела вскрикнуть, но не смогла. Постепенно, купая свое лицо в нежных поцелуях, она почувствовала, как робость отступает, давая дорогу согласию. Руки девушки, уже не подчиняясь воле хозяйки, заскользили по мужскому телу, легли на затылок и разлохматили волосы.
Это был сон! Это не могло быть реальностью! Ее мягкие груди сдавила мощная грудь капитана; пуговицы на кофточке врезались в тело сквозь тонкую хлопчатобумажную ткань. Мир перевернулся, когда Брайн, осторожно поддерживая, запрокинул ее назад. Пыл могучего тела, передаваясь и обволакивая, будил внутри незнакомый до этого голод.
Торопливо расстегнув одну за другой пуговицы лифа, он сжал пышную девичью грудь, лаская атласное тело до тех пор, пока сосок не затвердел под сухой, мозолистой ладонью. Пальцы капитана двигались умело, и девушка забылась в головокружительной истоме. Поток наслаждения, приятного тепла разливался от груди во все стороны, наполняя каждый нерв размягченного тела.
Только когда Селена осознала, что, томимый возрастающим возбуждением, он своими тяжело накачанными бедрами трется о ее ноги и она, в свою очередь, изгибаясь, делает то же самое, внутри колыхнулся страх.
— Брайн, пустите…
Полное безмолвие напомнило, как беззащитна девушка, оставаясь наедине с незнакомым мужчиной в столь поздний час. Крик нечаянного испуга разлетелся по округе, руки Брайна опустились, разгоряченное тело получило свободу, и лишь неровное дыхание капитана нарушало тишину.
— Надо полагать, эти губы и раньше знали поцелуи, — промолвил он наконец.
— Нет… не такие…
— В таком случае пора привыкнуть к этому. Ты создана для поцелуев, Селена… Ты создана для любви…
Девушка отступила.
— Не бойся, — мягко улыбнулся Маккорд. — Я не трону тебя. Не трону, если ты уверена, что сама не хочешь этого.
Почувствовал ли он желание, разбуженное в ней? «Конечно, да, — думала Селена. — Он не похож на неопытного мальчишку… Ему, должно быть, около тридцати…»
— Селена, ты должна поехать в Ливерпуль. Если решишься, сообщи мне в «Викторию», я все устрою.
И это все, что он мог сказать после…
Селена обиженно отвернулась. Неожиданно из памяти всплыл образ восхитительной брюнетки в зеленом. Разумеется, такой мужчина, как Брайн, не будет спать один.
«Тебя это не касается», — напомнил разум, но сердце говорило иное.
Селена знала, что теперь это всегда будет волновать ее, так же, как неостывшее тепло его поцелуев на губах, как сладкая истома тела, как возгоревшееся желание, привязавшее ее к этому холодному, высокомерному человеку.
И даже спустя час, опускаясь на кровать, всем своим телом, не способным расслабиться, девушка ощущала объятия капитана. Беспокойно поворочавшись, она легла наконец на живот и уткнулась головой в подушку. Ей безумно захотелось вернуться в Поинзиану, безопасный и спокойный уголок ее детства, но в памяти неожиданно всплыли слова Брайна…
«Ваша молодость не заслуживает того, чтобы ее заперли в доме, где не будет ничего, кроме воспоминаний».
Да, можно закрыться в Поинзиане. Но от чего? От жизни? От Брайна Маккорда? Или от собственных страстей?
Спустя три недели Селена Хэлстид вошла в холл гранд-отеля «Виктория» и, миновав собрание хорошо одетых джентльменов и их спутниц в экстравагантных нарядах, подошла к столику дежурного. На этот раз на юной красавице была блузка сиреневого цвета. Это было намного лучше той чопорной серо-голубой хлопковой кофточки, которая была на ней во время последней встречи с Брайном, но все равно среди барышень, щеголявших шелковыми платьями, изысканными шляпками и кашемировыми индийскими шалями, бедная девушка чувствовала себя изгоем.
Поймав на себе вопросительный взгляд высокого, чем-то похожего на зайца дежурного, Селена попросила передать капитану Брайну Маккорду, что его ожидают внизу.
Данный визит стоил несчастной девушке огромных трудов, но необходимость в немедленной помощи вынудила ее пойти на это. Когда утром из почтового ящика было вынуто письмо от мистера Спенсера с сообщением, что Поинзиана переходит на следующей неделе к новым владельцам, Селена вспомнила только одну фамилию.
«Приезжайте немедленно, если хотите забрать личные вещи».
Селена благодарила бывшего папиного банкира за предупреждение. И решила ни за что не отдавать в руки чужих людей фамильные реликвии. Девушка хотела забрать мамин портрет, висевший над камином в гостиной; серебряные подсвечники, привезенные ей в подарок из Англии; коллекцию папиных трубок и некоторые другие вещи, дорогие для любящего сердца.
— Селена! Почему тебя так долго не было? Я измучился в ожидании… — радостно улыбаясь, Брайн пожал руку девушки и предложил присесть. — Корабль в Ливерпуль отплывает со дня на день, и сейчас, пожалуй, будет не легко достать на него билеты… Но я что-нибудь придумаю.
