Виктория Холт - Валет червей
— Да, он большой, — согласилась она.
— Проводи Лотти наверх, — сказал граф, — а когда она будет готова, спускайтесь вниз и мы пообедаем. Мы сильно проголодались в дороге.
— Да, папа, — прошептала Софи. Он положил руку на мое плечо:
— Вы с Софи должны подружиться. Я взглянула на Софи и решила, что она воспринимает это как приказ. Я не собиралась повиноваться приказам. Но мне на самом деле хотелось сблизиться со своей сестрой. Я не возражала против того, чтобы мы стали подругами, но это могло сложиться лишь само по себе, а в данный момент я даже не могла предположить, что она обо мне думает.
— Пожалуйста, идите со мной, — сказала Софи.
— Спасибо, — ответила я, довольная тем, что Жан-Луи научил меня французскому языку. Его мать была француженкой, и хотя он был еще очень молод, когда она покинула его, врожденная склонность к иностранным языкам позволила ему продолжать совершенствоваться, читая книги на французском. Он научил меня разговаривать и писать по-французски. Моя мать охотно поддерживала эти увлечения. Теперь я понимала почему — моим настоящим отцом был француз. И вот теперь я могла свободно общаться с Софи.
Следом за ней я поднялась по лестнице, она провела меня в мою комнату. Комната была очень большой, с кроватью под балдахином, с занавесями цвета зеленого мха с золотым шитьем. В цвет им были подобраны шторы на окнах, а пол был застелен абиссинскими коврами, создававшими в комнате атмосферу роскоши.
— Надеюсь, вам здесь будет удобно, — вежливо сказала Софи. — Здесь есть уголок, где вы можете заняться своим туалетом.
Это был отгороженный занавесями альков, где находились все необходимые принадлежности.
— Вьючные лошади с вашим багажом уже прибыли. Все вещи доставлены сюда.
У меня сложилось впечатление, что она изо всех сил старается вести себя как ни в чем не бывало, пытаясь скрыть свое изумление от известия о наших родственных отношениях.
Мне хотелось знать, что она чувствует на самом деле, и я, не удержавшись, спросила:
— Что вы подумали, когда ваш отец сообщил вам, кто я такая?
Она опустила глаза и пыталась подобрать слова. Мне вдруг стало жаль ее — она так явно боялась жизни. Я пообещала себе, что со мной такого никогда не произойдет. Кроме того, она боялась собственного отца, с которым у меня сразу же сложились дружеские отношения.
Я попыталась помочь ей.
— Должно быть, это потрясло вас.
— Сам факт вашего существования? Ну… нет… Такие вещи случаются. Скорее, уж то, что он привез вас в замок и представил именно таким образом, — она пожала плечами. — Ну, да… Я была несколько удивлена, потому что…
— Потому что я приехала всего лишь с кратким визитом?
— Именно это я имела в виду. Если бы вы собирались жить здесь с нами…
Она умолкла. Ее привычка не заканчивать фразу стала меня раздражать. Впрочем, это могло объясняться пережитым ею потрясением. Она была права. Будучи всего лишь гостьей, я должна была быть представлена именно таким образом, а уж потом, если графу было необходимо сообщить о наших родственных отношениях, он мог изложить эту новость более смягченно.
— Меня это волнует и радует, — сказала я. — Узнать, что у меня есть сестра, — это просто потрясающе.
Она довольно застенчиво взглянула на меня и сказала:
— Да, по всей видимости, это так. В этот момент открылась дверь и показалось чье-то лицо.
— А, это ты, Лизетта, — сказала Софи. — Я должна была догадаться…
В комнату вошла девушка. Она была чуть старше меня, на год или на два. Очень хорошенькая, со светлыми вьющимися волосами и блестящими синими глазами.
— Итак, она уже здесь… — Лизетта на цыпочках вошла в комнату и внимательно осмотрела меня. — О, — воскликнула она, — вы просто красавица Благодарю, — ответила я. — Рада, что могу возвратить комплимент.
— Вы говорите… очень мило. Не правда ли, Софи? Не совсем по-французски, но от этого еще более мило. Это ваш первый приезд во Францию?
— Да, — я перевела взгляд с нее на Софи. — Кто вы?
Девушка ответила:
— Лизетта. Я живу здесь. Я племянница экономки. Тетя Берта — очень важное лицо в доме, не так ли, Софи?
Софи кивнула.
— Я живу здесь с шестилетнего возраста, — продолжала Лизетта, — теперь мне четырнадцать. Граф очень хорошо относится ко мне. Я учусь вместе с Софи, и хотя я всего лишь племянница экономки, меня считают кем-то вроде почетного члена семьи.
— Очень рада познакомиться с вами.
— Вы слишком молоды для того, чтобы быть подружкой графа. Но, говорят, моду устанавливает король, а всем известно, как обстоят дела в Версале.
— Помолчи, Лизетта, — проговорила Софи, залившись румянцем. — Я должна сообщить тебе то, что папа только что сказал мне. Лотти… его дочь. Она моя сестра…
Лизетта уставилась на меня. Она тоже покраснела, а ее глаза засверкали, как сапфиры.
— О нет, — сказала она, — я не верю.
— Веришь ты или не веришь, это не играет никакой роли. Он сообщил мне об этом, и именно поэтому она сюда и приехала.
— А… ваша мать? — Лизетта смотрела на меня вопросительно.
— Моя мать сейчас в Англии, — ответила я. — Я приехала сюда всего лишь погостить.
Лизетта продолжала рассматривать меня так, словно теперь видела меня в каком-то новом свете.
— И граф часто посещал ее?
Я отрицательно покачала головой.
— Они не виделись друг с другом долгие годы. О том, что он мой отец, я узнала совсем недавно, когда он посетил нас.
— Все это очень странно, — заметила Лизетта. — Я не имею в виду то, что вы являетесь его незаконной дочерью. Таких детей, Бог знает, сколько. Но не видеться с вами все эти годы, а потом привезти вас сюда и не делать из этого никакого секрета…
— Мой отец полагает, что у него нет необходимости делать из чего-то секреты, — сказала Софи.
— Да, — тихо согласилась Лизетта. — Он поступает так, как считает нужным, и все остальные должны соглашаться с ним.
— Лотти нужно умыться и переодеться. Я думаю, нам следует на время оставить ее одну.
С этими словами она взяла Лизетту за руку и вывела ее из комнаты. Лизетта, видимо, была так ошеломлена обрушившейся на нее новостью, что послушалась беспрекословно.
— Благодарю вас, Софи, — сказала я. Я разыскала в багаже платье — вряд ли оно подходило к величественной обстановке замка, но его темно-синий цвет очень шел к моим глазам. Через некоторое время пришла Софи, чтобы проводить меня вниз. Она тоже переоделась, но и это платье красило ее ничуть не больше, чем то, в котором я впервые увидела ее. Она сказала:
— Не знаю, что вы подумали о Лизетте. Она не имела права вторгаться сюда таким образом.
