П. Паркер - «Великолепный век» Сулеймана и Хюррем-султан
Кровь. Его кровь!
Всадники ловко разделили полсотни горожан, отгоняя мужчин от женщин и детей.
Татары окружили мужчин и с гиканьем погнали на край площади. В толпе мужчин она заметила Дариуша. Александра видела, как раздуваются от гнева его ноздри. Она не может потерять и его!
Их глаза встретились. Время остановилось.
Александра как будто заглянула в самую глубину его души. Светло-карие глаза ее любимого… да, она не сомневалась, что любит его… смотрели на нее с такой же любовью и нежностью. Она словно прочла его мысли.
Потом началась резня.
Стрелы летели точно в цель. Татары рубили беззащитных людей саблями и наносили удары дубинками. Молодые парни и старики падали как подкошенные. И Дариуш упал на землю после того, как ему в грудь с глухим стуком вонзилось несколько стрел. Когда наконец всадники отступили, потрясенные женщины и дети увидели гору трупов, это были их отцы, мужья, сыновья, любимые… Их всех убили.
Бока татарских лошадей покрывала кровавая пена.
Теперь окружили женщин. Многие из них бились на земле в рыданиях. Несколько всадников спрыгнули на землю. Грубо толкая женщин, они и их принялись разделять на группы. Дрожащую Александру толкнули к другим молодым девушкам. Она знала их всех, но прижалась к своим подругам, Татьяне и Марьяне.
Один татарин стал ходить в толпе, разглядывая девушек, оценивая их фигуры, черты лица и волосы. Грязными руками раздвигал им губы и осматривал зубы. Перепуганные девушки не сопротивлялись. Они не смели даже смотреть татарину в лицо.
Татарин грубо поднял Александре подбородок. Посмотрев на него, она заметила, что он ухмыляется. От него пахло сырым мясом и бузой. Он придвинулся к ней почти вплотную. Александра смотрела на него безучастно; в ней как будто все умерло.
Вдруг татарин выпустил ее и задумался. Видимо, в голову ему пришла какая-то мысль. Он еще раз ухмыльнулся, обнажив желтые, гнилые зубы.
Рявкнув что-то своим спутникам на непонятном языке, к группе девушек подскакали два других татарина. На головы пленницам набросили грязные мешки и, толкнув на землю, связали всем ноги.
Глава 4
Старая деревянная телега трещала и подпрыгивала на каменистой дороге. Возница, видимо, не в первый раз путешествовал по Карпатам. Он знал, какие тропы ведут в пропасть или в тупик, а какие — к перевалам, которые спускаются на восточные равнины. Тропа, по которой они ехали, вилась по дну крутого ущелья. По обе стороны от телеги и ее живого груза почти смыкались острые скалы. Время от времени на высокий уступ выскакивал испуганный горный козел, осыпая их камнями и землей. За телегой с пленницами ехал конный отряд татар — человек пятьдесят. Все радовались удачному набегу. Они хохотали, переговаривались на своем языке, пили вино из мехов и жадно рвали зубами мясо, которое возили прямо под седлами. Лошади, привыкшие к такой жизни, не спеша трусили вперед, пощипывая редкие кустики травы между камнями. Бока многих из них по-прежнему покрывала кровь убитых горожан Львова.
Александра неподвижно лежала в своем дерюжном мешке. Толстая веревка, которой ей связали ноги, бередила еще не зажившую лодыжку. Сквозь прореху в мешковине она смутно видела воинов, едущих верхом за телегой, и каменистые утесы над головой. Она слышала, как плачут другие девушки, лежащие рядом с ней в таких же мешках. Сама Александра как будто умерла.
…На него обрушилась кривая татарская сабля. Она с размаху опустилась на ворот его плаща. Голова отделилась от туловища…
Александра лежала в своем дерюжном мешке молча, не шевелясь, как мертвая.
Его плащ, его вытянутая рука… лужа крови на гладких булыжниках площади. Кровь.
Ее кровь!
Одна слезинка, сбежала вниз по ее щеке, проделав дорожку в грязи.
Дариуш упал и лежал среди трупов после того, как ему в грудь с глухим стуком вонзилось несколько стрел. Его светлокарие глаза словно заглянули ей в душу, и она увидела, как жизнь покидает их.
Вторая слеза сбежала по ее щеке.
Тянулись часы… перед глазами Александры снова и снова вставали жуткие картины резни. Наконец тряска и духота от лежащих вповалку тел усыпили ее. Она заснула тяжелым сном; ей снились кошмары.
К вечеру телега с пленницами остановилась в широкой долине, спрятанной между горами. Здесь стояло несколько десятков палаток, покрытых шкурами. Посередине горели большие костры.
Боевые лошади паслись в полях и заросших травой оврагах, окруживших становище кочевников.
Вокруг костров сидели татары — их было несколько сотен. Они жадно пожирали сырую оленину, запивали ее лучшим львовским вином и сипло орали и пели. Многие ссорились из-за добычи. Телегу поместили в центре этого странного поселения, рядом с самым большим костром.
Отвлекшись от страшных воспоминаний, которые до сих пор целиком поглощали ее, Александра снова испытала страх, когда до ее ушей донеслись грубые крики и смех. Она осторожно наблюдала сквозь прореху в мешке и разглядела, что из самой большой палатки к ним идет человек. Он направился прямо к телеге. Высокий, смуглый, черноглазый, вовсе не урод, хотя лицо немного портил тонкий шрам, который шел от угла глаза к левому уху. Он являл собой внушительную фигуру. Александра решила, что перед ней предводитель татар. Поверх кожаной рубахи и штанов на нем была накидка, подбитая мехом черно-бурой лисы. Он кивнул своим людям, очевидно довольный количеством пленниц в мешках.
Александру схватили за ноги и потянули к краю телеги. Она закричала от страха, но тут же смолкла. Ее охватил леденящий ужас.
Девушку грубо швырнули на землю. С другими девушками обошлись точно так же, их швыряли на землю рядом с ней. Затем ее рывком поставили на ноги и сняли с головы мешок. Свет от костра и факелов ослепил ее; а когда глаза привыкли, она увидела печальное зрелище. Больше двадцати девушек из города стояли рядом с ней, щурясь от яркого света и прикрывая глаза руками.
Их плотной толпой окружили татары. Предводитель подошел ближе. Марьяна, Татьяна и Александра стояли рядом, тесно прижавшись друг к другу. Марьяна горько плакала. Сердце у Александры часто забилось. Она обняла подруг.
Предводитель осмотрел всех девушек по очереди. Дойдя до Марьяны, он остановился и осторожно погладил ее по щеке. В его черных глазах отражалось пламя костра. Александра невольно вздрогнула, заглянув в них. Предводитель пристально смотрел на Марьяну. Александра пришла в замешательство, когда поняла, что в его взгляде нет ни злобы, ни похоти. Он смотрел на девушку с неподдельной теплотой.
