Вики Дрейлинг - Как очаровать распутника
— Жаль, что ты ушла из бального зала.
Эми не хотелось объяснять, какие причины вынудили ее уйти. Тема все еще была слишком болезненной.
— Тебе понравилось танцевать с Бофором?
— Пожалуй, да. Он красив и остроумен.
— Тогда в чем дело? — спросила Эми.
— Он настроен очень решительно, — ответила подруга.
— Что ты имеешь в виду?
— На этой неделе он дважды добивался моего согласия покататься с ним в парке. А сегодня захотел знать, какие развлечения я запланировала на этой неделе.
— Похоже, он очарован, — сказала Эми. — А ты не питаешь ответных чувств?
— Бофор мне нравится, но слишком уж он настойчив. Джентльмену негоже преследовать леди. Разумеется, мама все заметила и выразила одобрение. — Она фыркнула. — Ведь он унаследует графский титул и имение, — произнесла Джорджетта, подражая высокомерной манере разговора матери.
У Джорджетты была весьма энергичная и властная мать, и по этому поводу Эми сочувствовала подруге.
— Твоя мама настаивает, чтобы ты вышла замуж уже в этом году?
— Да, она полагает, что мне давно следовало бы стать замужней дамой. Ей невыносима мысль, что прочие красотки давно замужем, а я еще нет. Когда прошлой осенью женился брат, я думала, мама смягчится, а она сделалась еще настойчивей. Постоянно сравнивает меня с Сюзанной.
Старший брат Джорджетты, лорд Рамзи, оставил привычки закоренелого повесы, влюбившись по уши в леди Сюзанну, ныне леди Рамзи.
— Слава Богу, папа на моей стороне, — продолжала Джорджетта. — Я выйду замуж лишь в том случае, если при одной мысли о возлюбленном стану терять аппетит и падать в обморок!
Эми рассмеялась.
— Откуда ты набралась столь странных мыслей о том, что чувствуют влюбленные?
Джорджетта усмехнулась.
— Именно так Сюзанна описывала свои чувства к моему брату. Но, в конце концов, она просто глупая гусыня, а у меня слишком здравый ум для подобной чепухи. Вероятно, я закончу свои дни старой девой с дюжиной кошек на попечении.
Как подозревала Эми, Джорджетта намеревалась хранить себя в девичестве как можно дольше.
— Джорджетта, мне кажется, что Бофор питает к тебе нежные чувства. Вы с ним знакомы с прошлого года.
Она колебалась.
— Мы обе знаем, что сначала он влюбился в Джулиану.
— В любви люди часто перебегают друг другу дорогу. Его прошлые чувства не имеют значения. Важно лишь то, что он чувствует теперь и что ты испытываешь к нему.
— Он мне очень нравится, и я иногда сама не своя от волнения, когда мы с ним вместе. Прошлой зимой мы отлично повеселились на вечеринке в доме его родителей.
— Тогда что тебя тревожит?
— Просто мне нужно время, чтобы лучше разобраться в собственных чувствах.
Эми не стала бы давить на Джорджетту. Со временем она прекрасно разобралась бы в себе.
— Но довольно обо мне, — сказала Джорджетта. — Подозреваю, тебе есть что мне рассказать.
— Ты хорошо меня знаешь, — согласилась Эми. — Я невольно поощрила ухаживания джентльмена и теперь просто в отчаянии.
— Это викарий, мистер Кроуфорд, — догадалась Джорджетта. — Ты лишь однажды упомянула о нем в письме. Потом я увидела его у вас дома. Вид у него был печальный, и я поняла — что-то стряслось.
Эми вздохнула.
— Он не хотел, чтобы я уезжала.
— Мы всегда доверяли друг дружке наши секреты. А в этом случае твое молчание меня беспокоит, — заметила Джорджетта.
— Когда я написала тебе в первый раз, я еще не понимала, что интерес мистера Кроуфорда ко мне — нечто большее, нежели просто дружеское участие.
Тогда мистер Кроуфорд похвалил Эми, увидев, как она разносит корзинки с провизией по домам больных и пожилых соседей, и восхитился ее чуткостью, когда застал на церковном кладбище, где она раскладывала на могилах цветы.
— Ты не рассказывала, что он за тобой ухаживает, — сказала Джорджетта с легкой обидой в голосе.
— Я не знала наверняка, как понимать его знаки внимания. Иначе непременно написала бы тебе. Он начал частенько заглядывать к отцу. Потом в один прекрасный день попросил меня прогуляться с ним. Наши прогулки вошли в привычку, но я не сразу поняла их значение.
— Что ты к нему чувствуешь? — спросила Джорджетта.
— Мистер Кроуфорд очень хороший человек. Он посвятил себя церкви. Все в округе просто восхищаются им.
— Я спросила, что чувствуешь ты, — перебила Джорджетта.
— Я думаю, что он человек надежный, с теми же недостатками, что есть у каждого из нас.
Мистер Кроуфорд мог дать ей дом, детей и ощущение надежности. Но были моменты, которые ее несколько настораживали. Нередко он спрашивал позволения сделать ей замечание. И хотя говорилось все это мягким тоном, по сути его замечания всегда являлись критикой. Однажды Эми показала ему свои наброски, и он недовольно нахмурился. Неужели она не могла потратить время с большей пользой — на благотворительность, например? Однажды они отправились на прогулку, и Кроуфорд, заметив ее новую шляпку, спросил — не слишком ли она нарядна для деревни? Испортил ей все удовольствие; эту шляпку она никогда больше не надевала в его присутствии.
— Эми, тебя что-то тревожит, — сказала Джорджетта.
— Он слишком серьезно относится к своему положению викария. Полагаю, он ждет, что я откажусь и от нарядных шляпок, и от своих рисунков.
— Что? — возмущенно воскликнула Джорджетта. — Нет, ты не бросишь рисовать свои фасоны! У тебя настоящий талант, а у него нет права тебе запрещать.
— Но он же хочет как лучше. Я знаю — его беспокоит, что некоторые из наших прихожан бедны. Вот он и боится, что легкомысленные траты будут неправильно истолкованы. — В тот день, когда он раскритиковал ее хорошенькую шляпку, Эми попыталась набраться храбрости и объяснить ему, что он неучтив и не имеет права указывать ей, что делать. Тогда мистер Кроуфорд извинился за то, что так ее опечалил. Сухо улыбнувшись, сказал ей, что понимает желание молодой девушки предаваться маленьким удовольствиям в свободное время. И выразил затем уверенность, что Эми оставит девические привычки, когда выйдет замуж.
— Дома ты всегда посвящала себя делам благотворительности, — сказала Джорджетта. — И твои рисунки никак этому не мешали.
Тогда Эми ничего ему не ответила. Ее тревожили намеки мистера Кроуфорда на возможное сватовство. Ее снова охватил панический страх, да так, что она едва могла вздохнуть. Но она сумела скрыть раздражение и промолчала, не зная, как поступить.
— С твоей стороны я не вижу никаких нежных чувств, — сказала Джорджетта. — Или я ошибаюсь?
— Нет. Я пыталась побороть сомнения. Родители ничего не говорили прямо, но я знаю, что они одобрили бы этот союз.
