Кристина Брук - Великолепный любовник
Он развязал узел шейного платка и подошел к столику с умывальными принадлежностями.
– Раздевайтесь. Я займусь вами через минуту.
Глава 2
У Джорджи потемнело в глазах. Пришлось опереться о каминную полку, чтобы не упасть. Она ослышалась? Наверняка…
Конечно, она не стала просить Бэкенхема повторить. Она точно знала – слух ее не подвел. Маркус только что приказал ей раздеться. Он подумал, что они, что она… Волна обжигающего жара пробежала по лицу Джорджи.
После встречи с маркизом Стейном удивляться не следовало. Но ведь речь шла о Бэкенхеме. Он никогда не позволял себе фривольностей в ее адрес, даже когда они были обручены.
Время от времени Джорджи приходилось слышать от горничных истории о похождениях лорда Бэкенхема и о его достижениях в постели.
Поэтому, даже оскорбленная его наглостью, Джорджи была заинтригована. Жгучее любопытство подталкивало ее к искушению сейчас же узнать, насколько правдивы слухи.
Не обращая внимания на ее замешательство, Бэкенхем развязал галстук и небрежно бросил его на стул.
Хотел ли он своим жестом подчеркнуть обыденность подобной ситуации?
Джорджи была в смятении, будто мир перевернулся, и белое стало черным. Неужели все это время Бэкенхем позволял себе вещи такого рода? Репутация обольстителя его не преследовала, а самой Джорджи никогда бы и в голову не пришло, что Маркус мог быть дамским угодником.
Граф продолжил раздеваться. Пальцы его сильных красивых рук отстегнули цепочку часов, положили их на умывальник и перешли к пуговицам жилета. Она быстро закрыла глаза. Но даже едва различимый мягкий шелест одежды заставлял ее трепетать.
Шелковый жилет скользнул вниз по батистовой рубашке и присоединился к сюртуку. Джорджи открыла глаза, не в силах противиться искушению, и увидела, что он действительно избавился от жилетки и уже ловко расстегивал манжеты. Бэкенхем закатал рукава рубашки и погрузил руки в таз с водой.
Наблюдая за процессом умывания Маркуса, Джорджи почувствовала боль и тоску в сердце. Она могла быть здесь совсем в иной роли – если бы не ее наивность, необдуманность ее поступков, если бы не его безразличие и нежелание понять… Ослепляющая ревность вспыхнула в ее душе по отношению ко всем познавшим его женщинам.
Ведь он принадлежал только ей одной. И так было всегда.
Бэкенхем дважды плеснул в лицо водой и вытерся полотенцем. Затем одним быстрым движением он сбросил с себя рубашку. Ей следовало отвернуться, но она не могла оторвать глаз. Мощное, мускулистое, еще влажное тело и его влекущая красота гипнотизировали Джорджи.
Все происходило слишком быстро. Смутно она понимала – нужно уйти, прямо сейчас, пока еще не слишком поздно. Но голос разума заглушало охватившее ее волнение. Все ее тело в одно мгновение объяла уже забытая сладкая истома.
Джорджи вспомнила тепло губ Бэкенхема, его поцелуи распаляли желание. Она готова была сгореть, лишь бы заставить Маркуса потерять контроль над собой. Тем не менее на протяжении всей их помолвки его поцелуи были нежными, не более того. Мускусный аромат опасности, которым сегодня веяло от него, был ей не знаком.
Быть может, он раскрывал свою истинную натуру лишь перед женщинами определенного сорта?
От одной только мысли у нее перехватило дыхание.
Вместо того чтобы найти более подходящее объяснение его поведению, она выпалила:
– Лорд Бэкенхем, я наслышана о ваших подвигах и хочу заметить, что нынче вечером вы не в форме. Куда подевалась ваша галантность?
На долю секунды мужчина замер, затем опустил полотенце и медленно повернулся к ней лицом. Тени, отбрасываемые свечами, играли на обнаженном торсе, в темных глазах мерцали огненные язычки пламени.
– Разве вы явились сюда в поисках галантности, дорогая? Сомневаюсь.
Захваченная врасплох, Джорджи умолкла. При виде обнаженного лорда Бэкенхема самообладание покинуло бы любую девушку. Джорджи окинула взглядом его широкие плечи, грудь, покрытую темными волосами, рельефные мышцы рук.
Она посмотрела ему в глаза, – большие блестящие глаза цвета темного шоколада. Лицо с довольно крупными чертами обрамляли иссиня-черные волосы.
Тишина в комнате была до того пронзительной, что он сжал челюсти, тихо скрипнув зубами.
Внезапно Джорджиана поняла: он не ожидал увидеть ее здесь, скорее всего, даже не узнал. За кого же он ее принял? Или анонимность его вовсе не волновала?
Ее горло сжалось от одной лишь мысли о другой женщине в жизни Бэкенхема.
– Или я ошибаюсь? – спросил он, сделав шаг ей навстречу.
Джорджи не нашлась что ответить. Бэкенхем был прав. Она так сильно ждала его поцелуя, что губы приоткрылись в предвкушении. Ей хотелось дотронуться до него, хотелось делать такие вещи, в которых нельзя было признаться самой себе.
Но самым большим ее желанием было преподать лорду Бэкенхему хороший урок.
Вне всяких сомнений, она играла с огнем. Сколько бы Джорджиана ни кокетничала с ним, ни дразнила его во время помолвки, ее жених никогда не терял контроля над собой, с ним она чувствовала себя в безопасности. Сейчас Джорджи наблюдала совсем другого Бэкенхема.
Возможно, перешептывания светских дам, обмахивающихся веерами, имели основание, и лорду Бэкенхему действительно не было равных в постели.
От мысли, что сплетни могут оказаться правдой, ее колени ослабли.
Джорджи чувствовала себя весьма неуверенно в тускло освещенной комнате наедине с графом Бэкенхемом.
Но уйти она была просто не в состоянии.
Когда Ксавье сказал ему, что какая-то незнакомая дама ждет его, Бэкенхем не поверил, посчитав, что кузен решил его глупо разыграть. Он взял ключ из рук хозяина и поспешил освободить женщину из заключения.
Он никак не рассчитывал встретить здесь Джорджиану Блэк.
Бэкенхем мгновенно узнал ее. Но ее присутствие в этом доме было настолько невероятным, что поначалу он не мог понять, как себя вести.
Какого черта она здесь делает? Неужели Джорджи согласилась стать частью очередного хитроумного плана Ксавье?
Почему она сослалась на Бэкенхема – если только слова кузена были правдой?
Все его тело напряглось. Если Ксавье посмел приставать к ней, Бэкенхем разорвет его на куски…
Но оказалось, что Джорджи в порядке и не пострадала ни от рук Ксавье, ни от чьих бы то ни было еще. Хотя ее грудь поднималась и опускалась слишком быстро, Бэкенхем готов был приписать волнение затруднительному положению, в которое она попала.
Он узнал бы Джорджи из тысячи других женщин, пусть даже в карнавальном костюме. Кружевная маска могла закрыть ее лицо целиком, спрятать пухлые соблазнительные губы, однако ей не удалось скрыть особенный блеск глаз.
