Патриция Поттер - Железное сердце
— Я тоже, — призналась Лори. — Мне это тоже не помешало.
Бет помолчала, пристально глядя на девушку.
— Мне бы хотелось помочь вам.
— Вы уже помогли, — сказала Лори. — Ведь я так давно не видела Ника улыбающимся.
Глаза Бет затуманились.
— Он действительно невиновен? Тогда почему…
— Почему рейнджер везет его в тюрьму? — закончила за нее Лори, видя нерешительность в глазах женщины и ее нежелание обидеть. — Потому, — горько продолжала она, — что они похожи друг на друга, а рейнджер не желает видеть свое лицо на плакатах о розыске. Это… неудобно.
— Но вдруг… — ужаснулась Бет.
Лицо Лори чуть дрогнуло, когда она ответила:
— Ему на это наплевать. Просто-напросто наплевать…
Женщина с сомнением склонила голову на плечо:
— Не думаю… что это в самом деле так. Он был озабочен, чтобы…
Лори покачала головой:
— Он озабочен тем, чтобы Ник не умер раньше, чем он доставит его обратно. Он говорил мне, что не хочет возвращать мертвеца. — Голос ее наполняла горечь. Она не могла забыть вчерашнюю несправедливую драку и то, как безжалостно гнал их рейнджер сегодня.
Она заметила недоверие в глазах женщины, но тут Ник заворочался, и Бет вернулась к больному. Лори обеспокоенно вгляделась в брата, боясь, что тому стало хуже, но женщина успокаивающе посмотрела на нее и присела рядом с Ником.
Лори переоделась в единственное свое чистое платье — проклятое платье рейнджера. Затем уселась рядом с Мэгги и Каролиной и завела историю о маленькой девочке из бродячей труппы и о некоторых испытанных ею приключениях.
Глава семнадцатая
Когда Морган вернулся, солнце уже садилось и часть его уже спряталась за горами. Он добыл двух кроликов. Не рискнув стрелять, техасец установил силки, затем проехал назад по следу, проверяя, нет ли за ними слежки. Видит eof, они оставили множество следов с шестью лошадьми и чертовой свиньей. На обратном пути пара силков оказалась с добычей, и он быстро подобрал ее.
Сегодня вечером Брэден получит бульон. Быть может, для них тоже найдется тушеное мясо.
Он помедлил у прогалины. Бет Эндрюс склонилась над Брэденом. Лори сидела у костра с Мэгги, и руки ее грациозно порхали перед завороженно слушающей девочкой. На Лори было то самое платье. Она надела платье впервые после Ларами, он успел забыть, как оно ей идет. Портье услужил хорошо: платье сидело идеально, облегая ее прекрасную грудь и тонкую талию. В слабых сумерках, обрамленная пламенем костра, она выглядела совершенно очаровательной. Его тело отозвалось на это зрелище внутренним жаром и нежностью вовлеченного теперь уже сердца.
Лори подняла глаза, чувствуя его приближение. Она робко улыбнулась, затем спохватилась, и уголки ее губ чуть поникли. Взор девушки устремился на кроликов.
— Это для твоего брата, — буркнул он.
Лицо ее снова просияло, и к его горлу подкатил комок. Как мало нужно, чтобы к ней вернулась улыбка. Она что-то шепнула малышке и подошла к нему, протягивая руку за кроликами. Глаза их на миг встретились, она поблагодарила его слегка охрипшим голосом и резко отвернулась. Он смотрел, как к ней подошла Бет; обе женщины уложили мясо в котелок с водой и подвесили его над огнем.
— Как Брэден? — спросил он у Бет.
— Спит, — ответила она своим нежным голосом. — Не думаю, что ему грозит заражение. Он просто потерял много крови.
В ее тоне прозвучал легкий укор, и Моргана снова охватило ощущение вины. Он кивнул и повернулся к Лори. Она пристально следила за ним золотистыми глазами, и он, не дрогнув, встретил ее взгляд. Еще днем он твердо решил поговорить с ней, разузнать подробнее о Нике, попытаться обсудить, не сможет ли он чем-то помочь парню. Постараться внушить ей доверие к себе.
С тем же успехом можно было попытаться согнать с небес солнце.
— Помоги мне напоить лошадей, — попросил вдруг он, и голос его прозвучал резче, чем он хотел.
— Это приказ или просьба? — спросила она, явно задетая, что он заставил их сегодня двигаться, несмотря на болезнь Брэдена. Но Ник хорошо скрывал свою боль, пока едва не упал с лошади. Морган не ожидал этого, полагая, что рана не настолько серьезна и что Брэден скажет ему, когда будет нуждаться в отдыхе. До сих пор его пленник предпочитал лишь замедлять их продвижение.
— Пожалуйста, — произнес он, пугая девушку и самого себя.
Их взгляды встретились, и ей снова показалось, что она падает в неведомые глубины. Теперь глаза его не скрывала тень, но девушка все же ничего не смогла прочесть в них. Она лишь знала — несмотря на все, что между ними было, ее влечет к нему, как ни к одному мужчине прежде, и ей снова хочется очутиться в его объятиях и почувствовать вкус его губ. Страсть билась между ними живым существом, соединяющим их интимными узами, хотя тела их и не соприкасались. Она дрожала от охватившего ее непрошеного желания. Лори заметила, как рука его дрогнула тем же непроизвольным движением, словно пытаясь защититься от того, что ему не подвластно.
Наконец она кивнула, чувствуя себя марионеткой в руках кукловода. Она увидела, как он взял поводья трех жеребцов — обоих гнедых, своего и Ника, и лошадь Бет Эндрюс, — и, чтобы помочь ему, занялась Клементиной и двумя вьючными лошадьми. Лори заметила, что он отстегнул постельные скатки, хотя и не расседлывал лошадей. Винтовка его оставалась в чехле — он все еще был настороже.
Он будет таким всегда, сказала себе девушка.
Она заметила, что он не надел на Ника наручников и ножных кандалов. Это подсказало ей, что рейнджер считает Ника слишком больным для побега. Настолько больным, что рейнджер не прибегнул к обычным предосторожностям. Но все же он приглядывал за своим оружием. Он остановился у ручья, подальше от места их стоянки. Морган молча поил лошадей, и она тоже молчала, а тем временем кругом опускались мягкие сумерки, и красные отблески неба тускнели, окрашивая его темной синевой, на которой загорелась первая звезда.
Интересно, был ли у рейнджера какой-то умысел, или он действительно хотел, чтобы она помогла ему с лошадьми, недоумевала Лори. Но тогда к чему «пожалуйста»? Почему бы не приказать как обычно? Но он терпеливо ожидал, пока напьются лошади, а затем вывел их на берег речушки и привязал к деревьям. Потом вернулся, отнес поводья и веревки к обеим вьючным лошадям и привязал их так же тщательно, как и прочих.
Морган вернулся к ней, его лицо казалось грубым в ночном свете, а внимательные глаза были непроницаемы. Вот он протянул ей руку в перчатке, и она удивилась самой себе, приняв эту руку.
Он подвел ее к тому месту, где берег образовывал естественное возвышение, и усадил на удобный холмик с удивившей девушку элегантностью. Затем присел рядом и, отведя в сторону взгляд, уставился на ручей, словно изучал некий неизвестный объект.
