Ширли Басби - Покорность ей к лицу
Изабел не сводила с него полного страдания взгляда:
— Что ты намерен делать?
Маркус нежно улыбнулся:
— Ничего. Абсолютно ничего. Для всех — в том числе и для меня — Эдмунд по-прежнему твой сын.
Изабел расплакалась.
— О, Маркус! Спасибо! Ты даже представить не можешь, как я боялась… — Ее голос оборвался от слез, она могла только смотреть на него огромными глазами, в которых читалось невероятное облегчение. Столько лет она прожила в страхе, что тайна будет раскрыта, и наконец освободилась от него.
Маркус подавил ругательство и отставил в сторону стакан, притянул ее к себе:
— Тише, тише… — Он аккуратно потряс ее за плечи. — Дурочка ты… Как ты могла поверить, что я сделаю что-то во вред тебе или Эдмунду? — Он поймал ее слезинку на палец. — Я ведь тоже его люблю. Я меньше всего на свете хочу, чтобы он прожил жизнь с клеймом ублюдка или чтобы радость угасла в глазах старого барона.
Изабел, всхлипывая, спрятала лицо у него на груди.
— Я доверяла тебе, ты же знаешь. Просто я так долго носила это в себе, что н-не представляла, что д-делать дальше. Хью и Розанна умерли, мне не с кем было поговорить. — Она подняла на него влажные от слез глаза. — Я пообещала Хью и Розанне, — проговорила она глухим голосом. — В тот день, когда она умерла, мы с Хью поклялись друг другу, что никто никогда не узнает правды. Что для всех Эдмунд будет нашим ребенком.
Маркус поцеловал Изабел в лоб и опустился в кресло, не выпуская ее из объятий.
— Розанна умерла при родах? — спросил он.
Он не увидел, скорее, почувствовал, что она кивнула.
— Роды были очень-очень трудными. — Она задрожала, и он крепче сжал руки. — Столько крови… Она очень боялась и ужасно мучилась. Нам помогал врач, мистер Эванс, но он ничего не мог сделать. Ей на долю выпал тяжкий и долгий труд, и когда Эдмунд родился, она была совсем измождена. Мы дали его ей, она поцеловала его, попросила, чтобы я поклялась, что никогда никто не узнает правды, и ее душа покинула тело.
— Как вам удалось скрыть происходящее? Ты же встречалась с коллегами и друзьями Хью, с нашим дорогим майором Уитли?
Изабел покачала головой:
— Нет, до рождения Эдмунда — нет. Мы решили, что Эдмунд будет моим сыном, и через несколько дней после нашего прибытия в Бомбей Хью увез нас в высокогорье, где мы могли жить уединенно и не беспокоиться об англичанах, живущих в индийской столице. В первые месяцы Хью ссылался на то, что я очень плохо себя чувствую, чтобы принимать гостей, но как только ребенок родится, я вернусь в Бомбей и с радостью со всеми познакомлюсь. — Чуть-чуть успокоившись, она положила голову ему на плечо и продолжила: — Смерть Розанны едва не убила Хью. Мы очень тихо похоронили ее возле дома, где жили, Хью владел несколькими сотнями акров земли. Знакомым в Бомбее он сообщил, что компаньонка, которая приплыла из Англии со мной, скоропостижно умерла от одной из местных лихорадок. Это стало для него кошмаром. Он потерял любовь всей своей жизни, но ему приходилось делать вид, что все чудесно и он с радостью и нетерпением ожидает рождения первенца. — Изабел смотрела куда-то вдаль. — Когда мы хоронили ее, он так отчаянно горевал, что я боялась, что он бросится в могилу вместе с ней. Я знаю, что только то, что Эдмунд остался жив, удержало его. — Изабел выпрямилась, вытерла слезы и продолжила уже более спокойным, окрепшим голосом: — Нас пугало, что Эванс знал, что мать ребенка умерла, но мы ничего не могли с этим поделать. Неразговорчивый доктор жил уединенно и редко уезжал из этих мест, на это мы и надеялись. Даже если бы он и рассказал кому-то правду, то все равно было бы его слово против нашего. А зачем мне выдавать сына чужой женщины за своего? — Она вздохнула. — Мысли о нем не давали нам покоя, но мы не хотели все усугублять, предлагая ему деньги за молчание. Просто надеялись, что судьба нам поможет.
— Рискованно.
— Очень. Но в то время мы не придумали способа уменьшить риск.
— А ты не думаешь, что Уитли с ним встречался? Может быть, Эванс и рассказал ему что-то такое, что навело его на твой след?
Она покачала головой:
— Нет, я почти уверена, что это невозможно. На следующий год после тех событий Эванс утонул при переправе через реку. Насколько я знаю, их с Уитли пути никогда не пересекались.
То, что Эванс знал правду, беспокоило Маркуса, но он подозревал, что если бы Уитли с ним действительно встречался и разговаривал и узнал бы, что ребенка родила не жена Хью, а ее компаньонка, он был бы настойчивее в своих преследованиях. А так в его действиях не чувствуется особой уверенности.
Изабел прервала его размышления:
— Мы держали рождение Эдмунда в тайне почти полтора месяца, а потом Хью пришлось притвориться, что у него только что родился сын — и это при том, что он все еще оплакивал Розанну. Так как Эдмунду исполнилось полтора месяца, мне пришлось провести в уединении еще несколько недель, прежде чем я могла появиться с новорожденным сыном в Бомбее. — Она улыбнулась воспоминаниям. — Помню, до тех пор пока ему не исполнился годик, все только и делали, что удивлялись, какой он большой для своего возраста.
Маркус поднял бровь:
— Положение, в котором ты оказалась, не огорчало тебя?
Изабел покачала головой:
— Нет, я любила Эдмунда с первой минуты его жизни, и я любила его мать. Я обещала ей позаботиться о нем, но мне не составило труда выполнить это обещание.
— Ты сказала, что любишь Эдмунда и любила Розанну. А Хью? Ты любила его?
Маркус ждал ответа. Ревность вонзила когти ему в сердце, и он стыдился этого чувства.
— Любила, — призналась Изабел. — Но больше как старшего брата. Он всегда заботился обо мне и относился по-доброму. — Она смотрела в огонь, и мысли ее витали где-то далеко. — Мне сложно сказать, как все повернулось бы, если бы он остался жив. Я никогда не стала бы для него любовью всей жизни, как и он для меня, но мы могли бы в конце концов подтвердить брак и прожить славную жизнь.
Маркусу показалось, что у него внутри разверзлась пропасть, когда он услышал эти слова. Он мог сколько угодно избегать ее на протяжении последних десяти лет, но какая-то часть его всегда радовалась, что она живет рядом, в Мэннинг-Корте, часть, которую мучило знание о том, что у нее нет мужа.
— А что насчет медальона? — отрывисто спросил Маркус.
— Он принадлежал Розанне. Если присмотреться, то видно, что завитки узора на крышке сплетаются в ее инициалы, Р.Х. — Изабел нахмурилась. — Могу только предположить, что Хью его сохранил, не в силах уничтожить, как мы уничтожили все остальные ее вещи. А Уитли нашел его.
Маркус кивнул:
