Мэри Бэлоу - Рождественская невеста
- Джеральд? - начала леди Стэплтон, но он остановил ее поднятой рукой.
- Но не надо ее жалеть, - сказал он. - И меня тоже. Присс - любовь всей моей жизни, и сейчас у меня есть твердая уверенность, что я - любовь ее жизни. Я не имею привычку придавать огласке такие сугубо личные чувства, но я понял по твоему поведению и узнал от твоего мужа, что ты горько осуждаешь себя в том, что случилось между нами. И что ты стойко отказываешься простить себя или позволить себе хоть толику счастья. Я думал, что я все еще ожесточенный. Я думал, что никогда не прощу тебя. Но в течение прошедшего дня я понял - то были устаревшие, мелкие чувства. Ты была молода и несчастна, Господь знает, что и я никогда не был счастлив со своим отцом. И хотя молодость и несчастье не извиняют плохое поведение, они многое проясняют. Держать обиду на протяжении тринадцати лет и даже больше, само по себе непростительно. Если тебе необходимо мое прощение, Элен, то оно у тебя есть, данное свободно и искренне.
Нет. Это не могло быть так легко. Бремя лет не могло быть снятым единственной короткой речью, произнесенной этим спокойным, хорошо знакомым голосом.
- Нет, - сказала она натянуто. - Это не то, что я хочу, Джеральд. Это не в Вашей власти.
- Значит, Вы отошлете его все еще обремененным? - спросила Присцилла. - Это непросто предложить прощение и быть отклоненными. Это заставляет человека чувствовать странную вину.
- Завтра Рождество, - вышел Эдгар вперед. До сих пор он был безмолвным зрителем. Элен глубоко негодовала на него. - Мы все собираемся провести его здесь, в Аббатстве Мобли. Вместе. И сейчас время вечернего чая. Пора пройти в гостиную. Мне хотелось бы представить Вас моему отцу и другим нашим гостям, Стэплтон, леди Стэплтон.
Они не были представлены? Леди Стэплтон еще не была представлена герцогу и герцогине Бриджуотер, маркизу и маркизе Кэрью, графу и графине Торнхилл, и всем остальным? Присцилла должна была бы оскорбиться. Возможно, именно так она себя и чувствовала.
Тогда почему она приехала? Ради Джеральда? Она так его любила?
Неужели она пошла на такое унижение ради него? Для того чтобы он мог обрести спокойствие? Но Джеральд не сделал ничего, чтобы сожалеть. За исключением того, что она отказалась принять его прощение.
- Опрись на мою руку, Присс, - голос Джеральда был напряжен из-за предчувствия.
- Нет. - Элен шагнула вперед и сама взяла руку женщины. Жена Джеральд была ниже ее, изящнее. - Мы отправимся вместе, Присцилла. Я представлю Вас своему свекру, невестке и своей тете. И всем нашим друзьям.
- Спасибо, Элен, - тихо произнесла Присцилла. Если она и боялась, то никак не показывала этого.
- Я должна показать всем, что за восхитительный подарок мой муж преподнес мне в Сочельник, - сказала Элен. - Он привез моего пасынка и его жену провести Рождество со мной. И, надеюсь, моего внука. Это – сын или дочь?
- Сын, - ответила Присцилла. - Питер. Спасибо, Элен. Джеральд рассказывал мне, какой сердечной и очаровательной женщиной Вы были. Теперь я вижу, что он был прав. И Вы увидите в последующий день или два, какой он надежный, содержательный человек, и Вы простите себя и позволите ему простить Вас. Я видела достаточно страданий в свое время, чтобы знать все о масках, за которыми оно скрывается. Пора нам всем прекратить страдать.
И это непосредственно перед тем, как они вошли в гостиную, навстречу тому, что, возможно, было одним из самых суровых испытаний в жизни Присциллы.
- Я могу только восхититься Вашей храбростью, - сказала Элен. - Я подведу Вас сначала к моему свекру. Он Вам понравится, и Вы, конечно же, понравитесь ему.
- Благодарю Вас, – улыбнулась Присцилла. Но все же ее лицо было очень бледным.
Глава 17
Эдгар вглядывался в небо за окном их спальни. Каким-то чудом оно снова было ясным. Но ведь это Рождество. В Рождество люди, так или иначе, верили в чудеса.
- Подойди сюда, - сказал он, не оборачиваясь. Он знал, что она все еще сидит на краю кровати, расчесывая волосы, хотя ее горничная уже сделала это, и они были гладкие и блестящие.
- Я думаю, - сказала женщина. - Рождественская звезда сияет так же, как она сияла, когда мы шли домой от церкви несколько часов назад. Я полагаю, ты хочешь, чтобы я любовалась ею вместе с тобой, и поверила в весь этот Рождественский миф.
- Да, - произнес он.
- Эдгар. - Он услышал ее вздох. - Ты - такой романтик, такой сентиментальный человек. Мне и в голову никогда не пришло бы думать о тебе так.
- Подойди. - Он повернулся и протянул ей руку. Она пожала плечами и подошла.
- Вот.
Эдгар указал наверх, что было излишне.
- Подожди секунду. - Он оставил ее, чтобы задуть свечи и затем присоединился снова, положив одну руку на ее талию.
- Вот. Теперь нет ничего, что могло бы соперничать с этим. Скажи мне, если сможешь, что ты не веришь в Рождество, даже в последнюю деталь того жалкого хлева.
Она опустила голову на его плечо и вздохнула.
- Я должна была быть сейчас в Италии, - сказала она, - погруженная в цинизм. Почему я поехала в Лондон этой осенью, Эдгар? Почему поехал ты? Почему мы оба оказались в гостиной Гринвалдов тем вечером? Почему посмотрели друг на друга и больше не отводили взгляда? Почему я забеременела в самый первый раз, когда легла с тобой в постель, в то время как прежде у меня это не получалось?
- Возможно, мы найдем свои ответы в Рождество, - ответил Эдгар.
- Чудеса? - Ее голос приобрел прежний насмешливый тон.
- Или что-то, что было предначертано, - сказал он. - Я никогда не верил в подобные вещи. Я считал, как и многие другие, что являюсь хозяином своей судьбы. Но с возрастом человек может оглянуться назад и понять, что в его жизни была определенная закономерность, которую он не мог продумать заранее или контролировать.
- Ряд совпадений? - спросила она.
- Да, - ответил он. - Что-то в этом роде.
- Значит, закономерность соединила наши жизни этой осенью? - произнесла Элен. - Бедный Эдгар. Я не достойна тебя. Ты такой по-настоящему порядочный человек. Я могла убить тебя сегодня. Буквально.
- Да, - сказал он, - я знаю.
Она повернула голову к его плечу и закрыла глаза.
- Она очень храбрая, - сказала Элен. - Я никогда не смогла бы сделать то, что она сделала сегодня. Она сделала это ради него, Эдгар. Ради Джеральда.
- Да, - ответил он, - и ради их сына, и будущего ребенка. И себя самой. Ради них всех. Ты тоже была великолепна. Я очень горд тобой.
Она проводила Присциллу Стэплтон в гостиную к чаю, представила всем как жену ее пасынка, в своей манере: уверенно, очаровательно, даже по-королевски. Элен не покидала женщину до конца дня. Они шли к церкви и обратно с сэром Джеральдом и его женой, а также разделили с ними скамейку.
