Джудит МакУильямс - Больше, чем страсть
— Дэниелс — мерзкий субъект, — продолжал Люсьен. — Хотя, наверное, мы несправедливы к нему. Наверное, он был так охвачен любовью к своей провинциальной барышне, что не мог сдержать свой неукротимый нрав.
«Лучше ему сдержать свой неукротимый нрав по отношению к Маргарет, — мрачно подумал Филипп, — иначе дело не ограничится фонарем под глазом».
Вдруг Маргарет споткнулась, и Филипп похолодел, потому что она прислонилась к груди Дэниелса. Сделала ли она это нарочно или потому что чувствовала неловкость во время танца? Но прежде чем он решил, как прервать их, музыка смолкла и Дэниелс повел Маргарет к стульям у стены.
Филипп с облегчением прислонился к мраморной колонне.
— Чертовски неудобно, верно? — Люсьен бросил на друга соболезнующий взгляд.
— Что? — повернулся к нему Филипп. Люсьен задорно усмехнулся.
— Ну, если вы не знаете, я предоставляю вам самому сделать это открытие!
Филипп растерянно смотрел вслед уходящему Люсьену. О чем, черт побери, говорил Люсьен? Кажется, ему доставляет величайшее удовольствие облекать простейшие сообщения в загадочную форму.
Глава 16
— Простите, пожалуйста, — промямлила Маргарет, не в состоянии оторвать испуганных глаз от тощего лысеющего человечка, которого она только что заметила в противоположном конце зала.
— Не за что, миледи. На балах всегда такая толчея, что нормально протанцевать вальс просто невозможно, — возразил Дэниелс.
К счастью, музыка наконец смолкла, и Маргарет больше не нужно было вспоминать танцевальные па, а это удавалось ей все с большим трудом. Ей крайне необходимо было побыть одной и подумать. Взгляд ее, точно зачарованный, снова с ужасом устремился на человека в порыжевшем черном костюме. Хотя что толку думать…
Дэниелс проводил ее туда, где их с нетерпением поджидала Друзилла.
Маргарет машинально провела церемонию представления Дэниелса в качестве желательного партнера своей сводной сестре, едва заметив, как они отошли и направились на середину зала. Голова ее была занята все усиливающимися страхами.
Что же ей делать?
Чтобы не смотреть больше на этого человека и не привлечь к себе его внимания, она уставилась на замысловатый рисунок паркета. Нет, вопрос не в том, что она станет делать. Вопрос в том, что может она сделать.
Маргарет села на освободившийся стул и тайком посмотрела в дальний конец зала на этого человека. Его внимание, судя по всему, было поглощено беседой с пожилой дамой, стоящей рядом. Как же его зовут?
Она пыталась вспомнить — и не могла; в конце концов она оставила эти попытки как не относящиеся к делу. Не важно, как он называл себя, когда изображал в Вене священника, потому что сейчас он, наверное, носит другое имя.
Ее тревожный взгляд обежал переполненный зал, отыскивая Хендрикса и в то же время надеясь не найти. Она всегда знала, что рано или поздно он узнает, что она не его дочь но ей не хотелось, чтобы он узнал это на глазах у жадно наблюдающей толпы. Он этого не заслуживает.
К сожалению, Маргарет обнаружила его неподалеку от себя беседующим с леди Джерси. Она нервно закусила нижнюю губу, потому что Хендрикс, заметив ее, простился с леди Джерси и направился к ней.
Разве только… Она нахмурилась, потому что ей в голову вдруг пришло другое объяснение. Может быть, он нарочно последовал за ними в Англию, чтобы шантажировать Филиппа?
«Не означает ли его появление на балу скрытую, угрозу? Если так, то угроза подействовала», — подумала Маргарет. Она испугалась до потери сознания, а ведь он даже еще не подошел к ней. — Вот вы где, дорогая! — И Хендрикс уселся рядом с ней. Маргарет исподволь изучала его, ища каких-то признаков, что тот человек уже подходил к нему. Но на старческом лице ничего не выражалось, кроме усталости.
— Почему вы не танцуете, дорогая? — спросил Хендрикс. Маргарет выдавила из себя улыбку, делая вид, что не происходит ничего особенного.
— Танцы — довольно утомительное занятие. И в умственном, и в физическом отношении.
Кустистые белые брови Хендрикса вопросительно поднялись.
— В умственном? Маргарет кивнула.
— Очень утомительно думать о том, что нужно сказать, и одновременно пытаться не сбиться с ритма.
— Попрактикуетесь и перестанете сбиваться, — успокоил ее Хендрикс.
Глаза Маргарет невольно снова устремились на лжесвященника. Он все еще беседовал с пожилой дамой. «Вряд ли у меня будет возможность практиковаться в дальнейшем», — подумала Маргарет. Ей оставались считанные дни играть роль жены Филиппа. И это хорошо. Можно будет вернуться к Джорджу и к своей привычной жизни. Ей не хотелось признаваться в неуверенности, охватившей ее.
На кого это вы смотрите? — В ее смятенные мысли проник любопытный голос Хендрикса. — Уж конечно, не на этого старого прозаического надоеду?
— На какого старого прозаического надоеду? Хендрикс кивнул в сторону того, кто казался Маргарет воплощением богини мщения.
— Мне кажется, я где-то его видела, — сказала Маргарет.
— Не могу себе представить, где это могло бы быть. Престон не относится к тем, кого всегда включают в список гостей. Здесь он только потому, что, являясь личным капелланом миссис Кэррингтон, считает своим долгом убедиться, что ее гости не слишком предаются веселью.
Капеллан! Слово это подействовало на Маргарет как удар. Если он настоящий капеллан… Смесь разнородных чувств охватила ее, кровь отхлынула от ее щек. Не может этого быть! Не мог Филипп жениться на ней по-настоящему. Он — граф, а она — незаконнорожденная дочь Мейнуаринга.
Графы женятся из выгоды, а какая выгода была Филиппу жениться на ней? Никакой. Так почему же он…
— Вы плохо себя чувствуете, дорогая? Вы так сильно побледнели. Маргарет заморгала, пытаясь собрать разбредшиеся мысли.
— Все в порядке. Просто здесь немного душно.
— Да, вы правы. — К счастью, Хендрикс не усомнился в ее объяснении. — Не стоит ли мне отыскать Чедвика и попросить его отвезти вас домой? Или я сам отвезу вас. Я ничего не имею против того, чтобы уйти, — успокоил ее Хендрикс. — Чем больше я старею, тем более утомительными представляются мне по-добные приемы. А по некоторым причинам сегодняшний вечер оказался хуже, чем обычно. Знаете, меня просто заговорили четыре матроны, и каждая тащила на буксире дочь на выданье. И все настолько молоды, что годятся мне во внучки! Ничего не понимаю.
Маргарет закусила губу и смотрела на него, разрываясь между желанием расхохотаться и огорчением из-за неожиданных последствий слов, вырвавшихся у нее во время разговора с миссис Вустер. Хендрикс заметил это, и его бледно-голубые глаза блеснули
