Сара Маклейн - Распутник
Обе сплетницы захихикали, а Пенелопа зажмурилась.
— Ну правда. Порочный, как сам грех, и в два раза красивее — даже с этим глазом. Как ты думаешь, где его подбили?
— Мне рассказывали, что у них в «аду» бывают кулачные бои. Хвастаются, что они могут посоперничать с боями гладиаторскими.
— Ну, признаюсь честно, я бы не отказалась полечить его раны... — послышался мечтательный вздох.
Пенелопа боролась с желанием показать паршивке, какие раны можно нанести человеку.
— Может, Пенелопа тебе что-нибудь подскажет, и ты попробуешь поймать кого-нибудь еще из членов клуба.
Жестокий смех растаял вдалеке. Пенелопа обернулась и, сжав кулаки, посмотрела вслед сплетницам, но со спины их не узнала. Впрочем, даже если бы и узнала, вряд ли стала бы что-нибудь предпринимать.
Она со свистом втянула в себя обжигающе холодный воздух, пытаясь справиться с душившими ее эмоциями.
— Леди Борн.
Пенелопа резко обернулась, услышав это все еще странное для нее обращение, и увидела, что к ней приближается Донован Уэст. По газетчику сложно было понять, слышал ли он разговор сплетниц, но Пенелопа почти не сомневалась, что слышал.
— Мистер Уэст, — отозвалась она, прогоняя прочь мысли о собственном занудстве и старательно улыбаясь. — Какой сюрприз.
— Моя сестра потребовала, чтобы я ее сопровождал, — сказал он, указывая на группу юных девушек неподалеку. — И должен признаться, я испытываю слабость к зимним видам спорта. — Он предложил Пенелопе руку и показал на торговца. — Не желаете отведать каштанов?
Пенелопа тоже посмотрела в ту сторону. Парок, поднимавшийся от тележки с каштанами, закрывал лицо торговца.
— С большим удовольствием, спасибо. — Они медленно брели в сторону лотка, Пенелопа неуклюже ковыляла на своих коньках, но мистер Уэст, как истинный джентльмен, не обращал на это внимания. — У меня тоже есть сестры.
Пенелопа подумала о Пиппе, о том, что она покорно решила выйти замуж за Каслтона, хотя он ей и не интересен, — и все по неправильным причинам.
— Назойливые создания, правда?
Пенелопа вымученно улыбнулась:
— Поскольку я и сама сестра, от ответа мне лучше воздержаться.
— Справедливо. — После короткой паузы блондин-газетчик добавил, явно поддразнивая: — Мне кажется, что брак с Борном любую сестру превратит в назойливую.
Пенелопа улыбнулась:
— Считайте, что вам повезло, поскольку вы не мой брат.
Он заплатил торговцу, протянул Пенелопе пакет с жареными каштанами, подождал, пока она откусит от одного, и сказал:
— Вы отлично справляетесь. И к тому же демонстрируете куда лучшую технику, чем можно ожидать от леди.
Они говорили вовсе не о коньках, уж это-то Пенелопа понимала, но что именно он имеет в виду? Сплетни о ней и Борне? Их фальшивый брак? Или что-то еще более опасное?
Она снова откусила от каштана, наслаждаясь сладкой мякотью и одновременно обдумывая ответ.
— Мне всегда нравилось удивлять окружающих.
Он тепло улыбнулся:
— Это так, миледи. И если мне будет позволено высказать свое мнение, то Борн счастливчик, сумев вас все же добиться. С нетерпением жду наших встреч во время сезона; о вашей паре в Лондоне говорят больше всего, а мои обозреватели просто в восторге от того, что вы в городе.
Понимание обрушилось на нее, как ледяной ветер.
— Ваши обозреватели?..
Он кивнул, усмехнувшись себе под нос:
— «Скандальный листок» — одна из моих газет.
— Сегодняшняя статья... — Пенелопа недоговорила.
— Побледнеет в сравнении с той, где будет описано ваше умение кататься на коньках.
— Пенелопа описывала вокруг меня круги на катке с тех пор, как научилась стоять на ногах.
Голос Майкла испугал ее, она резко повернулась, от неожиданности потеряв шаткое равновесие, и рухнула прямо в его раскрытые объятия, словно он все это отрепетировал заранее. Майкл прижал ее к себе, и она невольно пискнула.
— Что сразу бросается в глаза по моему исключительному изяществу в данный момент, — заметила Пенелопа.
Майкл тепло засмеялся, и этот смех рокотом отозвался в ее теле. Очень приятным образом. Она чуть отодвинулась и посмотрела ему в глаза.
Не отводя от нее взгляда, он сказал:
— Это одна из многих причин, по которым я на ней женился. Уверен, винить меня за это нельзя, Уэст.
Зардевшись, Пенелопа обернулась к газетчику. Тот склонил голову и произнес:
— Ни в малейшей степени. У вас и в самом деле счастливый брак. — Он подмигнул Пенелопе. — Супруга вам определенно очень предана. — Глянув куда-то в сторону, он приподнял шляпу и коротко поклонился Пенелопе. — Боюсь, я слишком долго пренебрегал сестрой. Леди Борн, для меня большая честь покататься с вами.
Она присела в реверансе. Когда Уэст отъехал, она снова повернулась к Майклу и до шепота понизила голос:
— Этот человек знает, что за нашим браком кроется куда большее, чем любовь.
Он наклонился к ней и тоже зашептал:
— Разумеется, Уэст знает. Он один из самых умных людей в Британии. Возможно, самый умный и к тому же один из самых успешных. Но он сохранит нашу тайну.
— Он журналист, — напомнила Пенелопа.
— Уэст никогда не будет спекулировать на нашем браке в печати.
Пенелопа ему не поверила. Правда об их браке вызовет невероятный скандал!
— Откуда ты его знаешь?
— Он любит играть в кости.
— Вряд ли самый умный человек в Британии будет получать такое удовольствие от игры случая.
— Еще как будет, если он дьявольски удачлив.
— Непохоже, чтобы тебя тревожило то, что он в курсе наших дел.
— Потому что я не тревожусь. Мне известно слишком много его секретов, поэтому он не выдаст мои.
— Но с радостью поделится тайнами Томми?
Майкл искоса глянул на нее.
— Давай не будем об этом.
Пенелопа настойчиво сказала:
— Ты все еще собираешься уничтожить его?
— Не сегодня.
— В таком случае когда?
Он вздохнул.
— Не раньше, чем через неделю, как и обещал.
— Майкл...
— Я купил этот день, жена, и оплатил его. Больше никаких разговоров. — Он сунул руку в пакет, бросил целый каштан в рот, тут же выпучил глаза и втянул в себя побольше воздуха. — Горячо!
— Если бы ты попросил, а не хватал без спроса все, что захочешь, я бы тебя предупредила.
Его бровь поползла вверх.
— Никогда не проси. Бери то, что хочешь и когда хочешь.
— Еще одно правило негодяев?
Он кивнул, оценив колкость.
— Это часть удовольствия.
Сказанное вызвало воспоминание — он перекидывает ее через плечо в ту первую ночь... ночь, изменившую все.
Пенелопа вздернула подбородок. Нет уж, он ее не смутит.
