Ольга Свириденкова - Венец безбрачия
— Подкаблучник! — услышал Матвей сбоку от себя ядовитое шипение, за которым последовал дружный издевательский смех.
— Вот гадкие бабы, — покачал головой Николай. — Никак не хотят оставить вас с Юлией в покое. Ну, с графиней Шихматовой все понятно: она ревнует. А Горчакова-то с чего беснуется?
— Она всегда ненавидела Юлию, а теперь эта ненависть перекинулась и на меня, — ответил Матвей. — А так как скрывать свои чувства Лиза не умеет, то они постоянно прорываются наружу.
Николай бросил на него ободряющий взгляд:
— Не обращай внимания, дружище. В конце концов, у кого из интересных людей нет врагов!
— Да мне все равно. Только бы они Юлию не трогали.
— Хоть бы эту княжну Горчакову поскорей замуж кто взял, — почти искренне пожелал Николай. — Может, тогда она перестанет быть такой гадкой и злобной.
— Да уж я скоро, наверное, сам начну ее сватать, — вздохнул Матвей.
— Только жениха надо найти такого, чтобы служил подальше от России, — с хитрой улыбкой заметил Николай. — Например, какого-нибудь атташе португальского посольства…
— …Или богатого турецкого пашу с гаремом в полсотни наложниц, — язвительно подхватил Матвей. — Вот там бы мадемуазель Горчакова уж развернулась!
После обеда гостей пригласили в крепостной театр, где был показан веселый, незатейливый водевиль. Потом все разошлись по гостевым спальням — отдыхать и готовиться к маскараду. Так как Матвей с Николаем собирались быть на нем в обычных фраках, им не понадобилось много времени на сборы. Попросив лакея принести крепкого кофе, друзья устроились в креслах у открытого окна и только собрались закурить сигары, как в комнату вбежала запыхавшаяся служанка Юлии.
— Господин Елагин, княжна просит вас скорее прийти к ней, — взволнованно выпалила девушка. — У нас… у нее большая неприятность, и…
— Веди меня, голубушка, — Матвей вскочил с кресла. — Не будем терять время на разговоры.
Едва переступив порог комнаты, которую занимали Юлия с Виолеттой, Матвей все понял. А точнее — увидел собственными глазами. Прелестный маскарадный наряд Юлии был облит красным вином. Кое-где оно уже успело подсохнуть и превратиться в темную корку, из чего следовало, что с момента попадания жидкости на платье прошло достаточно много времени. Видимо, вино налили прямо в коробку еще до того, как наряд был из нее извлечен.
— Как же это случилось, милочка? — строго обратился Матвей к служанке. — Разве ты не все время находилась в этой комнате, где остались вещи твоей госпожи?
— Ей-богу, барин, почти никуда не отлучалась, — испуганно заверещала девушка. — Ну, разве что в людскую пару раз спускалась на минуточку. Да ведь… Господи! Не в дорожный же трактир мы с барышней заехали, а в приличный дом! Разве ж могла я подумать, что…
— Ладно, Маша, хватит, — усталым голосом оборвала ее Юлия. — Я не приказывала тебе неотлучно сидеть здесь, а значит, ты ни в чем не виновата. Я сама забыла об осторожности…
— А также о том, что некая подлая мерзавка спит и видит, как бы чем-нибудь насолить тебе, — взволнованно подхватила Виолетта. — Как, по-вашему, кто мог это натворить? — обратилась она к Матвею. — Лично я не сомневаюсь, что это дело рук Лизы Горчаковой. Или графини Шихматовой, которая бесится, что вы не обращаете на нее внимания, и винит в этом Юлию.
— А скорее всего, здесь замешаны обе, — раздался позади Матвея гневный голос Натальи Борисовны, которую он сразу и не заметил. — Потому что такое нелегко провернуть в одиночку. В любом случае, — с мрачной решимостью проговорила княгиня, — я сейчас пойду к матери Лизы и…
— Нет, тетушка, я прошу вас не делать этого, — поспешно возразила Юлия. — Мы не сможем ничего доказать и только дадим этим гадинам повод позлорадствовать. И не только им, но и всем остальным моим недоброжелателям, потому что после разговора с вами мамаша Лизы Горчаковой получит право рассказывать об этом происшествии направо и налево, да еще с вымышленными подробностями.
— Юлия права, — заметил Матвей. — У нас нет никаких доказательств, что это сделали Лиза и ее кузина. Но, может быть, такие доказательства появятся… после того, как хозяин дома опросит прислугу.
— Я поговорю с графом Нарышкиным, — сказала Наталья Борисовна. — Но сначала давайте решим, что теперь делать.
Юлия невесело усмехнулась:
— Да что тут можно решить? Мой наряд безнадежно испорчен, а стало быть, мне ничего не остается, кроме как поехать домой.
— Я поеду с вами, — твердо заявил Матвей.
— Я тоже, — вставила Виолетта. — Мы с Юлией сядем в карету, а Матвей с Николаем поедут за нами следом в коляске. А потом мы пришлем карету обратно, благо дорога не такая уж и длинная.
Наталья Борисовна на мгновение задумалась:
— Может, нам всем вместе вернуться домой…
— Нет, вам с Дмитрием лучше остаться, — возразила Юлия. — Ведь надо поговорить с Нарышкиным и дождаться, не удастся ли что-то выяснить.
— Хорошо, — вздохнула Наталья Борисовна. — Тогда поезжайте без нас. И, пожалуйста, дорогая, — она ласково посмотрела на племянницу, — обещай, что не станешь очень переживать из-за этого случая!
— Вот еще! Будет она переживать из-за такой ерунды! — презрительно фыркнула Виолетта, обнимая Юлию за плечи. — Испорченное платье стоит недорого, а маскарадов мы за свою жизнь повидали достаточно. И вообще, сейчас мы вернемся домой и устроим собственный праздник, — она подмигнула Юлии и Матвею.
— Только не переусердствуйте, — с улыбкой предостерегла Наталья Борисовна. — И не забудьте отослать карету назад.
21
Вернувшись к Николаю, Матвей коротко обрисовал ему ситуацию, после чего они спешно собрались и вышли во двор. Минуту спустя там появились и Юлия с Виолеттой. Дождавшись, когда их карета отъедет от крыльца, приятели запрыгнули в коляску и велели кучеру трогать.
— Как это все-таки глупо, что мы едем в отдельном экипаже, когда в карете целых четыре места, — с досадой заметил Николай. — Ну, ей-богу, ведь глупо же, а?
Матвей философски развел руками:
— Ничего не попишешь, дружище, — приличия! Так что лучше перестань ворчать и наслаждайся приятным вечерком.
— Да уж, нечего сказать, приятный у нас выдался вечерок, — криво усмехнулся Николай. — Называется «приехали повеселиться»! Не подумай, пожалуйста, что мне жалко какого-то маскарада. Однако… это уже переходит все границы!
— Ты прав, — нахмурился Матвей. — Поведение этих нахальных тварей перешло все границы дозволенного. И я не я буду, если не найду способа поквитаться с ними.
