Джейд Ли - Искуситель
Вот и теперь Марлок напомнил самому себе, о чем следует подумать в первую очередь: ему нужно нарисовать в своем воображении прекрасную картину с пышными ухоженными нивами и новенькими постройками. И тогда ни пьяная тетушка, ни душевная пустота, ни чересчур умная дочь священника не смогут сбить его с намеченного пути. Адриан пожал плечами и огляделся по сторонам в поисках тряпки, чтобы вытереть следы от пролитого чая. Данворт ему не понадобится – ему незачем видеть, как его хозяин утратил контроль над собой.
Но старания виконта были излишни. Едва он успел отойти от стола, как на пороге возник Данворт с тряпкой в руке. Он ничем не выдал своего удивления, когда заметил на полу осколки, и без единого слова стал убирать.
Адриан едва не остановил его, собираясь нагнуться и сказать своему верному слуге, что тот не должен проявлять такое раболепие. Им пришлось столько пережить вместе! Он должен был сам справиться с этой неприятностью.
Но виконт не стал ничего говорить Данворту. Глядя на проворные движения дворецкого, Адриан понял, что у слуги это получается лучше. Как смывать чай с камня? Как вычистить липкие пятна от бренди на гобелене? И как вообще можно работать в доме, погрязшем в разорении и грехе, так что даже соседи шарахались, завидев его хозяев? Марлок не знал.
Он решил найти утешение в деле, которое хорошо знал, поскольку ему приходилось повторять это много раз. Он взял листы писчей бумаги и своим быстрым, размашистым почерком написал два распоряжения. Первое было для баронессы – в нем он приказывал ей приготовить Линет к предстоящим приемам. Второе предназначалось Линет – в записке виконт перечислял имена всех джентльменов, с которыми ей предстояло познакомиться, а также указывал время и место встречи.
Покончив с этим, Марлок вручил послания Данворту, чтобы тот передал их по назначению, и ушел в клуб, где его ждала бутылка бренди.
Выйдя из кухни, Линет поднялась наверх, чтобы узнать, как дела у баронессы. Она застала женщину, когда та стояла на коленях, убирая осколки и смывая с пола и ковра пятна от пролитого бренди. Линет стала помогать ей, и они вместе в полном молчании закончили уборку. Затем баронесса вышла, пробормотав что-то насчет ванны. Через несколько минут в комнате появился Данворт, вручил ей послание от Адриана и вышел.
Последним ударом для Линет был звук закрываемой входной двери. Значит, Адриан тоже покинул ее.
Оставшись одна, Линет безрадостно смотрела на список потенциальных женихов. Она ничего не чувствовала, кроме уныния и тоски. В какой-то момент девушка даже обеспокоилась тем, что произошло с ее сердцем. Приложив руку к груди, она убедилась, что оно по-прежнему бьется, поддерживая в ней жизнь, но не более того.
Не выпуская из рук послания виконта, она задумалась. Что ей делать? Как приступить к делу?
Она взглянула на часы, стоявшие на камине, и прикинула, сколько у нее осталось времени до первой встречи. Сегодня ей предстояло принять участие в карточной игре и познакомиться с лордом Марстоном, который, как указал в послании Адриан, питал слабость к собакам.
Она знала, что ей не мешало, бы, пойти в библиотеку и поискать там книги о собаках. Тем более что скоро в комнате появится леди Хантли и начнет беседовать с ней на эту тему. Однако у Линет не было настроения ни читать, ни изучать собак, ни производить выгодное впечатление на пожилого пэра своей деланной привязанностью к животным, которых она всегда считала несносными и дурно пахнущими существами.
Вместо этого ей хотелось... Нет, она даже не осмеливалась сказать вслух, чего ей хотелось. И все же мысли об этом не уходили из ее головы. Она мечтала вернуть прошлый вечер. Ей хотелось снова прожить каждое мгновение, когда Адриан оказался в ее объятиях.
Она обнимала его всю ночь. Когда он заснул, она провела много сладостных часов, прижавшись к его широкой спине, ощущая на себе вес его тела, наслаждаясь тем, как его ноги переплелись с ее ногами.
Она хотела вернуть те мгновения, когда жизнь казалась ей совсем простой. Прошлой ночью весь мир для нее состоял из нее самой и Адриана – больше никого. Никакие мысли о ком-то или о чем-то другом не нарушали их уединения. Они были рядом друг с другом, не испытывая ни малейшего напряжения или хотя бы намека на желание, которое возникало всякий раз, когда он чему-то учил ее.
Все было так мирно. Душевный покой, казалось, исцелял ее. Она заснула легко и глубоко и проснулась только тогда, когда почувствовала, что рядом никого нет.
Но эта ночь прошла, а утро, вопреки ожиданиям, принесло ей новую боль и разочарование. Должна ли она просто вернуться к тому, что было прежде? Перед тем как она обнимала его? Перед тем как она узнала, какую боль Адриан скрывал в своей душе?
Ей казалось, что она не сможет относиться к нему как раньше. А с другой стороны, что еще ей остается?
В конце концов, Линет решила следовать указаниям виконта. Но не тем, которые он недавно написал. Она предпочла сделать нечто иное.
Она отправилась в свою комнату и среди скудного запаса личных вещей нашла Библию. Иметь собственную Библию считалось большой роскошью. В ее семье была одна старая Библия, по которой все дети в их семье учились читать. Но Линет долгое время копила пенсы, экономила на покупке других книг и тайно хранила все мелочи, которые прихожане дарили ей в знак благодарности. В результате она смогла приобрести себе собственную Библию.
Сейчас она лежала на дне саквояжа, и Линет почти забыла о ней. Листая чистые, неизмятые страницы, она не стала искать свои любимые истории, чтобы перечитать главы о преданности Руфи или грехопадении Евы. Она открыла «Песнь Песней».
Линет никогда прежде не читала эту поэму. Проповеди ее отца всегда были сосредоточены на теме наказания и вознаграждения, на историях, в которых грешники горели в аду или превращались в соляной столп. Но сейчас отца не было рядом, поэтому она устроилась на постели, вдыхая аромат лавровишневой воды, исходивший от простыней, где лежал Адриан, и стала читать историю любви.
Язык стихов был прекрасен, слова завораживали ее. Впервые в жизни Линет читала вдумчиво, представляя описанные картины в своем воображении, ликуя вместе с влюбленным женихом, тоскуя вместе с невестой, которую на время покинули.
Во второй раз она прочитала «Песнь Песней» медленнее, возвращаясь к незнакомым словам или образам, которые были ей не совсем ясны. Она нахмурилась, читая о мирре, капавшей с рук невесты, и ей страстно захотелось узнать незнакомые ей запахи; она читала о садах с гранатовыми яблоками, и это странно волновало ее.
Девушка была поражена своим открытием: она не ожидала, что в Библии есть такие прекрасные стихи. Она испытала облегчение, чувствуя, что ее душа с готовностью откликнулась на эту поэму. Ее ничуть не удивляло, что Адриан знал о таинственной власти, которую возымеет над ней эта история.
