Мэри Кайе - В тени луны. Том 2
— Слышите! Слышите! — воскликнул майор Моттишам.
— Итак, вы действительно не должны надеяться на то, что мы будем демонстрировать свою несостоятельность, эвакуируя женщин и детей, только потому что у вас сдали нервы, — заключил полковник Маулсен.
Алекс тихо сказал:
— Я только могу добавить, сэр, что в том случае, если мои худшие опасения оправдаются, я надеюсь, что вы найдете некоторое утешение от сознания того, что вы пожертвовали жизнью этих женщин и поставили под угрозу имущество компании, чтобы продемонстрировать свою уверенность в лояльности своих сипаев, которой в общем-то не существует.
Лицо полковника Маулсена внезапно побагровело от гнева, и он привстал на стуле.
— Капитан Рэнделл! Вы ведете себя нагло! Нужно ли мне напоминать вам, что вы — младший по званию и вас можно подвергнуть дисциплинарному взысканию?
— Из-за того, что я говорю правду, сэр? — Алекс перестал владеть собой, в его голосе звучала такая же ярость, как и в голосе полковника Маулсена. — Все вы тоже сомневаетесь! Все до единого! Но никто из вас не признается в этом. Вы не станете даже пытаться узнать об истинном положении дел, потому любые расследования были бы равносильны признанию того, что отсутствие лояльности среди ваших людей возможно, и потому вы предпочитаете лучше закрыть глаза, чем, как вы считаете, бросить тень на доброе имя ваших полков. Очень достойное поведение, я должен вам сказать, что в этом едва ли есть здравый смысл.
— В настоящем кризисном положении, — сказал сердито полковник Маулсен, — кого надо бояться, так это паникеров! Если мы от них избавимся, то будет только лучше! Уверяю вас, вопрос о нелояльности не стоит. Но поскольку вы сами чувствуете себя так неуверенно, я могу только предложить вам взять отпуск по болезни и немедленно отправиться в Нанни Тал!
Пальцы правой руки Алекса, лежавшей на столе, медленно сжались в кулак и также медленно разжались. Бесполезно было их убеждать. Они были довольно мужественными людьми, но они даже не понимали масштаба грозившей им опасности. Они отказывались принимать какие-то меры предосторожности, когда опасность была еще далеко, а теперь, когда она была близка, они ничего не хотели предпринимать из-за боязни обнаружить свой страх. Они ничего не делали, пока могли, и брали на себя смелость ничего не предпринимать, когда должны были действовать.
— Полностью согласен, — повторил комиссар, икая. — Должны с-сохранять спокойствие!
Алекс не стал больше ничего говорить и сидел молча, пока дискуссия не кончилась совершенно безрезультатно. А когда она закончилась, он отправил телеграмму генерал-губернатору от имени комиссара Лунджора с просьбой о предоставлении неограниченных военных полномочий. До последнего времени ближайший телеграф был в семидесяти пяти милях от Сутрагунджа, но если ехать по дороге на Хазрат-Баг, то путь составлял меньше двадцати миль, и Алекс подумал с досадой, что новая дорога доказала свою полезность в такой непредвиденной ситуации.
В ту же ночь в Лунджоре произошел первый пожар — у хирурга из 105-го полка, которым командовал полковник Пэкер, дом сгорел дотла. Дом был крыт тростниковой крышей. Около полуночи на эту крышу была выпущена подожженная стрела, обмотанная тряпками, облитыми бензином.
…Менее чем пятьдесят миль к юго-западу Лотти и с ней еще несколько человек, хотя и страдавшие от жары в плотно закрытой телеге, все же были в безопасности. Их добрый возница вез их по направлению к Лунджору. Но оставшиеся позади беглецы, разбросанные по равнинам, окружающим захваченный город Моголов, прятались, голодали и умирали.
Мужчины, женщины и дети весь день прятались, сжавшись в канавах и тростниковых зарослях от безжалостной жары, срывая военную форму и кринолины, переходя вброд реки, ползая по увядшей траве, скрываясь в джунглях.
Роя голыми руками твердую раскаленную землю, чтобы похоронить ребенка, оставляя тела взрослых на растерзание грифов и шакалов. Ограбленные, раздетые, оскорбленные, преследуемые и убиваемые ради развлечения. Обманутые обещаниями защитить и попавшие в деревни, обитатели которых собирались, чтобы посмотреть, как умирают белые, и смеялись, когда обнаженные, залитые кровью тела были брошены на навозные кучи.
Только немногим, очень немногим удалось попасть к людям, давшим им кров и пищу, рисковавшим своей жизнью и жизнью своих семей ради спасения преследуемых, беспомощных людей. А в стенах Дели, в душной темнице без окон, в подвале Дворца старого, трусливого Багадур Шаха, недавно провозглашенного королем Индустана, содержались пятьдесят пленников — последние англичане и христиане, оставшиеся в Дели, — которым осталось жить два дня.
Глава 39
Нияз опять стал бывать на людях, и снова его видели верхом с капитаном Рэнделлом в деревнях.
В основном, они ездили верхом, так как Алекс каждый вечер возвращался в Лунджор. Он слушал новости и давал свои заключения, сидя на лошади в тени деревьев в эти длинные жаркие дни; видел на лицах крестьян зловещие признаки болезни, поразившей Индию: открытая враждебность и дерзость, на которую не нужно было обращать внимания, быстро возникающая паника, которую нужно было успокоить.
Тихая провинция была наполнена слухами. Персидский Шах послал армию на помощь Багадур Шаху, который сейчас является Королем индусов, и эта армия уже в Дели!.. В стране осталась только горстка иностранцев, и поверженные остатки английских полков были отогнаны назад и их гнали до тех пор, пока они не утонули в море!..
Этим рассказам не было конца, как не было и доказательств. До тех пор, пока в один прекрасный день в деревню в десяти милях от Лунджора не приехали трое и не привезли с собой доказательства в виде двух муслиновых платьев с оборками, шпагу и длинную прядь шелковистых белокурых волос. Мягкий муслин оборок и мягкое золото волос затвердели и запачкались отвратительными коричневыми пятнами засохшей крови, причем на лезвии шпаги тоже была кровь, некогда принадлежавшая английскому офицеру.
— Мы нашли их в канаве у дороги, они там прятались, — хвастался один из мужчин. — Две белые женщины и мужчина в пяти милях от Дели. Еще там был ребенок, который и выдал их своим плачем. Мужчина был ранен, но когда Абдулах опустил на ребенка свою саблю, тот ударил его этой шпагой. Но у него не было сил, и я выхватил у него шпагу и убил его, и молодую женщину тоже. Как она кричала! Как павлин. Я поймал ее за волосы, вот, смотри, это ее локон. Все дьяволы мертвы, и…
— Не все, — послышался твердый ясный голос позади него, и глазеющие крестьяне поспешно разошлись.
![Жюль Верн - Миссис Брэникен [Миссис Бреникен]](/uploads/posts/books/28259/28259.jpg)
![Жюль Верн - Миссис Брэникен [Миссис Бреникен]](/uploads/posts/books/28288/28288.jpg)