Сара Беннет - Лилия и меч
Радолф признается в том, что она нужна ему? Это могло означать только, что его лихорадка хуже, чем она предполагала.
Поморщившись, Лили тронула рукой свои юбки:
– Моя одежда промокла, и я...
Не дослушав, Радолф сгреб в ладонь ткань платья, словно сам хотел убедиться в правдивости ее слов.
– Вы лучше заботитесь обо мне, чем о себе, миледи. – Он недовольно вздохнул. – Раздевайтесь и полезайте ко мне в постель, я вас согрею. И еще: я хочу вам кое-что сказать.
Радолф ожидал, что Лили возразит, но после короткого колебания она устало кивнула и, распустив шнуровку, стала стягивать одежду. Ее тело светилось алебастром, когда, наконец закончив раздеваться, она встала перед ним, дрожа и прикрывая грудь руками.
Подмигнув, Радолф освободил ей место. Движение вызвало в его плече боль, и он чуть не застонал.
Лили торопливо юркнула под одеяло. Ощутив тепло его тела и то, как волосы на его груди щекочут ей кожу, она невольно зажмурилась от удовольствия.
Обхватив сильной рукой изгиб ее бедра, Радолф заставил ее замереть на месте. Твердь его выступающей плоти против ее живота напомнила Лили, что, даже раненный, он остается страстным мужчиной.
– Я подумал о твоих словах. Ты была права, когда говорила, что жена должна доверять мужу. Женщины не видят вещи такими, какие они есть на самом деле; в отличие от мужчин они склонны окрашивать все с помощью своей фантазии; вот я и не хочу, чтобы ты додумывала что-то на пустом месте. Я устал от сказок, которые обо мне рассказывают, и поэтому объясню тебе, почему мне пришлось пойти на свидание и что произошло между нами.
Лили молча кивнула.
– Я забыл поблагодарить тебя зато, что ты спасла мне жизнь, поэтому делаю это сейчас. Думаю, Анна убила бы меня сегодня ночью, если бы смогла, и, возможно, я заслужил смерть, но не от ее руки и не сейчас. У меня еще полно дел, которые я должен успеть сделать перед тем, как ко мне заглянет старуха с косой.
Лили повернулась так, чтобы видеть его лицо. Радолф то и дело загадывал ей загадки, но на этот раз она почувствовала, что он говорит искренне. Кроме испытываемой им боли, в его голосе звучало усталое смирение, словно после долгих странствий он вернулся домой и теперь радовался, что все закончилось.
Она многое хотела бы ему сказать, но решила ограничиться тем, что подсказало ей сердце:
– Доверьтесь мне, милорд, и расскажите, что вас тревожит.
Глава 15
– Ты как-то спросила меня про этот шрам... – начал Радолф на удивление спокойным голосом.
– И тогда ты ответил, что получил его от храброго человека. – Лили не спускала с него глаз.
Радолф попытался улыбнуться, но на полпути его губы словно застыли.
– Этот шрам оставил мне отец.
Лили замерла; она просто не знала, как ей реагировать на это, в то время как черные глаза Радолфа пытливо вглядывались в нее, словно решая, стоит ли ему открываться дальше.
– Так вы не были... близки?
Радолф шевельнулся, как будто хотел найти более удобное положение.
– Моя мать умерла, когда я был ребенком, и тогда отец заменил мне обоих родителей, обращался со мной с нежностью и терпением.
– Тогда почему?..
– Отец дружил с отцом короля Вильгельма, герцогом Робертом, и, когда Роберт отправился паломником в Иерусалим, пообещал ему приглядывать за его сыном. Герцог Роберт так и не вернулся, он умер вдали от дома. Взрослея, я все больше времени проводил в компании Вильгельма; мы отдыхали и тренировались вместе. Вильгельм никогда особенно не бегал за юбками, но я был другим. В итоге моему отцу пришлось растить нас обоих. Я превосходил многих своих друзей ростом и силой, и ее лицо не было в ту пору обезображено, поэтому девчонки из замка и окрестных деревень не давали мне проходу; и, хотя я старался, как Вильгельм, сосредоточить мысли на героических делах, мое тело требовало от меня совсем другого. В возрасте четырнадцати лет я узнал первую в своей жизни девушку. Это было... приятно, но никаких следов в моей душе не оставило.
Губы Лили дрогнули в улыбке. Она могла представить, как юный Радолф, обнаженный по пояс, с развевающимися на ветру длинными черными волосами, совершенствует во дворе замка боевое искусство. Неудивительно, что девчонки таращили на него глаза.
– А потом я влюбился, и все в один миг перевернулось.
– Ты влюбился в столь юном возрасте?
– Я был молод годами, но не опытом. У нас в четырнадцать лет мальчики уже считаются мужчинами. К тому же я был... романтиком, мечтателем с лицом воина, поэтому я влюбился по уши. Порой от избытка чувств мне было даже трудно дышать.
Улыбка Лили исчезла.
– Первая любовь всегда такая. Когда я думала, что влюблена в Хью, мне казалось, что я слышу пение ангелов.
Радолф погладил ее, но не улыбнулся.
– А почему ты его разлюбила?
Несколько секунд Лили неподвижно смотрела на него.
– Он меня предал.
Радолф кивнул. Предательство убивает любовь, какой бы сильной она ни была.
– Этот Хью – слабый человек. Он отдал тебя Воргену, потом мне, когда я победил в бою, и еще раз, когда бросил тебя, спасаясь, в Трайере. Я никогда бы так не поступил, поверь.
Что-то словно растаяло в ее груди. Лили испытала непреодолимое желание прижаться к нему и забыть обо всем, за что и против чего боролась, – столь великая исходила от него сила. Она судорожно вздохнула:
– Итак, ты влюбился...
Он прочел в ее глазах внутреннюю борьбу, но не стал заострять на этом внимания.
– Женщина, о которой идет речь, была старше меня, но очень красива, просто ангел. – Он громко рассмеялся. – Мы упорно сопротивлялись нашим чувствам, но теперь я думаю, что с ее стороны это было частью игры. И вот однажды ночью она пришла ко мне и сказала, что больше не может бороться. Это меня добило.
– Это была Анна, – произнесла Лили, словно отвечая на собственный вопрос.
– Да, она.
– Дама, проживавшая в замке?
Щеки Радолфа запылали, и он опустил голову, словно не мог смотреть ей в глаза.
– Нет, Лили, она была второй женой моего отца. Тот факт, что я предавал его каждый раз, когда находился с ней, меня тогда не останавливал. Я просто не мог остановиться.
В глазах Лили умудренная опытом женщина, соблазнившая мальчика, уже сама по себе вызывала отвращение. Это было равносильно тому, как если бы она заманила в постель Стефана, юного сквайра Радолфа. Но то, что эта женщина являлась еще и женой отца Радолфа, вообще выходило за все рамки.
– Она обманом завлекла тебя в свою постель... – Лили произнесла эти слова с надеждой.
– Не было никакого обмана. Я напоминал молодого оленя в период гона, а она – готовую к случке лань.
Лили чуть не стало плохо. Горечь, стыд и раскаяние – вот что прочла она в глазах мужа. При этом она ощутила укол ревности, но изо всех сил постаралась не замечать его.
