Алисса Джонсон - Леди-наследница
Такое заявление как будто даже оскорбило Гидеона.
— Я не знаток. Просто использую здравый смысл, вот и все. А вам нравится, Уиннифред?
Как бы ни было приятно Уиннифред, что он спросил, ее полнейшее невежество в отношении моды не оставляло иного критерия судить о платьях, кроме мягкости ткани. Она погладила несколько рулонов, отложенных для нее.
— Да. Они чудесные.
Лилли мягко подтолкнула к ней иллюстрации.
— Ты должна взглянуть на рисунки, прежде чем принимать решение, Уиннифред.
— Не вижу смысла, — призналась Уиннифред. — Вы втроем куда лучше меня подготовлены к выбору новых туалетов.
Леди Гвен кивнула:
— Я аплодирую здравому смыслу, с которым вы полагаетесь на более опытных людей, мисс Блайт.
Этот маленький комплимент слегка приободрил Уиннифред. Похвала от леди Гвен — редкая вещь, во всяком случае, адресованная ей, и хотя мнение надменных, критичных леди не то, из-за чего ей хотелось бы переживать, она все же поймала себя на том, что против воли ищет одобрения тети Гидеона.
— Спасибо, миледи.
— Однако, — продолжала леди Гвен, — негоже вам так мало разбираться в моде. Это распространенная тема разговора. — Она велела Уиннифред подойти ближе. — Подите сюда, дитя. Гидеон объяснит вам причины своего выбора, а мы с мисс Айлстоун пока выберем ткань для ее нового гардероба.
Гидеон резко поднял голову от иллюстрации, которую разглядывал.
— Объяснить?
— Да, племянник. Объяснить. Идемте, мисс Айлстоун.
— Я… — Гидеон взглянул на Уиннифред, на удаляющуюся спину тетушки, потом опять на Уиннифред. — Ну…
Она помогла бы ему, если б знала как. Наверное, лорд Гидеон Хаверстон в таком комичном замешательстве — зрелище редкое и очаровательное.
Он кашлянул раз, другой и указал на иллюстрации.
— Ну, бледные цвета, разумеется, de rigueur[1] для молодых незамужних леди.
Она была относительно уверена, что знает, что означает de rigueur.
— Разумеется.
— И… э… высокая… — он взмахнул рукой где-то в районе женской груди, — высокая талия также de rigueur.
— В самом деле?
Он метнул в Уиннифред быстрый угрожающий взгляд, который заставил ее подавить смешок.
— Ох, Бога ради, — прошептала она, — даже я это знаю.
— Первый раз, когда мы с вами встретились, вы были в брюках, — напомнил он ей.
— Но они не сделали меня слепой, — парировала она. — И у меня было платье, если помните.
— Да, было, но знаете ли вы, что делало это платье старомодным?
— Тот факт, что оно было грязно-бежевого цвета и имело на юбке несколько заплат?
Она прислонилась бедром к столу; вспомнила, что леди не опирается о мебель, и тут же снова выпрямилась.
— Нет, это делало его старым, — сказал Гидеон. — Покрой — вот что делало его старомодным. Талия была слишком высокой. Строгая приверженность классическому стилю в последние годы смягчилась. Талии в наши дни стали ниже.
— Понятно. — Он выглядел ужасно гордым собой за то, что нашелся что сказать. Она подозревала, что это единственное, что он знает. — Так вы это ищете в этих платьях? Модную линию талии?
— Ну, это и… — Он задумчиво нахмурится. — И определенные детали, которые бы исключительно подошли вам. Видите вот это? В Шотландии я купил вам платье того же оттенка персикового. По опыту знаю, что оно подчеркивает нежный румянец ваших щек, не выделяя веснушки.
Она зарделась от удовольствия при упоминании «нежного румянца» и состроила гримасу, чтобы скрыть это.
— Ох, уж эти веснушки.
— В веснушках нет ничего плохого.
— Тогда почему мы беспокоимся о том, чтобы они не выделялись?
— Потому что это дело вкуса, а… а о вкусах не спорят. — Он улыбнулся. — Вот и все.
— Гм-гм. — Она постучала пальчиком по одной из иллюстраций. — Вы представления не имеете, почему выбрали эти платья, верно?
— Разумеется, имею. Я выбрал их, потому что они вам идут. — Он подтащил небольшую стопку иллюстраций с конца стола и показал ей бледно-голубое платье с кружевом и лентами и чем-то очень большим, странным, приделанным сзади. Оно походило на плохо завязанный бант.
— Вот бальное платье, на котором настояла леди Гвен.
— О, какое сложное.
— Вот именно. А вы не сложная. Вы простая.
— Простая, — сухо повторила она. — Следует ли мне предположить, что вы не будете наставлять меня в искусстве говорить комплименты?
— Вижу, вас до сих пор не научили, как их принимать. Простота может быть замечательным качеством.
— Как навоз на грядке с репой.
— Намек понят, — с кривой ухмылкой отозвался он. — Позвольте мне попробовать объяснить иначе. Вы, Уиннифред Блайт, настоящая. Неподдельная. Безо всяких хитростей и уловок. Разговор с вами не требует недомолвок или поисков скрытого смысла. Дружить с вами легко. Вот что я имею в виду под простотой. Эти… — Он указал на иллюстрации. — Эти слои рюшей, кружев и замысловатые узоры, они для леди, которая скрывает свою сущность. Не для вас.
Это была такая замечательная речь, что у нее не хватило духу указать, как много она скрывает, пытаясь быть светской леди, как и не хватило духу задаться вопросом, понимает ли он это.
— Спасибо, — пробормотала она и, боясь, что ее румянец будет замечен не только Гидеоном, быстро сменила тему. — А что, бальное платье действительно так плохо?
— Нет, — заверил он ее, — иначе я возражал бы решительнее. Это очень модное платье. Человеку не вредно время от времени расширять свои вкусы.
— Это правда. — Она задумчиво склонила голову набок, разглядывая иллюстрацию. — Этот оттенок голубого очень красивый.
— Полагаю, ваше будет розовым.
— О! Что ж, уверена, леди Гвен знает, что делает. И вы тоже, но должна сказать, ничто из этого не поможет мне обсуждать моду хотя бы с маломальским знанием дела.
— Вы обладаете чувством цвета и ощущением качества ткани. Ограничьте свой вклад этим, а когда будете сомневаться, упоминайте, что ваши наряды от мадам Файетт. На других дам это произведет нужное впечатление.
Звук тихого смеха Лилли помешал Уиннифред ответить. Она повернула голову и увидела, как леди Гвен улыбнулась и одобрительно кивнула на что-то сказанное Лилли.
— Она так счастлива. Я имею в виду Лилли, — добавила Уиннифред, поворачиваясь к Гидеону. — За это я должна благодарить вас.
— Стало быть, мои внутренние органы останутся при мне?
Она задумалась над этим и над предстоящими неделями балов и званых обедов.
— Давайте посмотрим, как пойдет дело на балу леди Паулер.
Его губы изогнулись в улыбке, но не насмешливой, а понимающей.
