Александра фон Лоренц - Железные лилии
— Я достану денег! — Ирис сняла со своей шеи красивый кулон. Она раскрыла его и достала оттуда две прядки волос. — Это волосы моих родителей. Мама перед смертью, когда заболела, повесила этот кулон мне на шею, сказав, что в трудную минуту он меня выручит. Вот и при-шла эта минута. А волосы я сохраню, пусть полежат пока в шкатулке. Потом, когда мы вернем твое наследство, я за-кажу у ювелира такое же украшение.
— Может, найдем другой выход? — засомневалась Изольда. — Хочешь, я попрошу денег у леди Регины? Она надо мной трясется как наседка, ну как же, боится за своего будущего внука.
— Не надо. Она заинтересуется, для чего это нам они понадобились. Меган, отнеси этот кулон к ювелиру, когда будете в городе. — Ирис передала драгоценный кулон служанке. — Знаешь, моя дорогая Меган, мы с Изольдой все сделаем, чтобы ты получила вознаграждение за твою помощь. Вот только вернем свой замок и поместье. Ты у нас будешь экономкой, как леди Регина.
— Госпожа Ирис, спасибо за добрые слова, но, мо-жет, не надо продавать память о родителях? Попросите герцога, он за ваш один ласковый взгляд забросает вас по-дарками, — веснущатое личико Мегги выражало живое уча-стие.
— Не надо, я не хочу просить его заплатить за то, что он меня принуждает к любви. — непривычно суровая красавица строго посмотрела на Меган. — Я дочь барона, а не шлюха. А то, что он меня насилует, унижает его, а не меня.
— Да, еще один вопрос остался нерешенным. Надо договориться с торговцем ковров Ирвином, чтобы он помог нам. Ведь он очень рискует. Ему сеньоры не простят наше-го бегства с его помощью. Только очень большие деньги помогут ему решиться на такой шаг, — снова заговорила Ирис.
— Есть выход! Я, графиня Рочестер, сделаю его сына рыцарем, а затем и бароном. Тут у нас появилась воз-можность двух зайцев убить — сейчас получить помощь его отца, а потом — признательность его сына. Он будет моим верным вассалом. Я дам ему клятву, и даже пись-менно. У меня осталась родовая печать — я не отдала ее кузену. Когда же он увидит документы, то поверит в успех нашего дела и рискнет. Другого шанса у его сына не будет! Ведь он так мечтает, чтобы его дети стали дворянами! — у возбужденной Изольды радостно заблестели глаза. — Но, все зависит от Меган.
— Давайте сделаем вид, что мы пытаемся поми-риться. И переключим все внимание на новые ковры. Ирис, нарисуй эскиз ковра такими красками, которых у нас нет или окончились. Будет повод обратиться к леди Регине с просьбой, чтобы она разрешила Меган съездить в город за красителями, — предложила Изольда.
— Хорошо, сестричка! — Ирис кивнула белокурой головой. — За два дня, я думаю, нарисую предварительные эскизы.
— Меган, ты сходи, пригласи леди Регину к нам на ужин сегодня. И скажи, чтобы его принесли в комнату Рея.
Через минут пятнадцать в комнату вошла леди Ре-гина. Ее поразили приветливые лица молодых женщин. Ведь в последнее время отношения у них были неважные. Девушки ничего не говорили ей. Но, она чувствовала, что они обижаются на нее, считая, что она ввела их в заблуж-дение относительно планов мужчин. Сейчас, когда герцог Альмер жестко предложил им довольствоваться местом наложниц, и все иллюзии рассеялись, пожилая женщина чувствовала себя с девушками неловко. Она жалела их, но в тоже время и злилась на них. Но ничего не говорила, по-скольку боялась расстроить их и повредить здоровью еще не рожденных детей. А она мечтала, чтобы в этом суровом замке зазвучали детские голоса.
— Вы меня пригласили с какой-то целью? — спро-сила леди Регина. В последнее время у них были натянутые отношения.
— Нет, миледи! Без всякой цели. Мы просто позва-ли вас на наши женские посиделки. Мы устали от ссор и перебранок, деваться нам все равно некуда. Да и куда мы пойдем, без денег, с такими животами? Милорды герцог с графом нам вполне ясно объяснили, что нас не выпустят из замка. Мы решили сказать вам, что мы хотим хороших от-ношений с вами, тем более что вы ни в чем не виноваты, — Изольда взяла пожилую даму за руки. — Давайте поужина-ем вместе с нами здесь, в комнате вашего сына. Меган, иди и проследи, чтобы нам приготовили те блюда, которые мы заказывали! Нам сегодня не хочется спускаться в зал, тем более, что наших владельцев нет.
— Ну почему ты их так называешь, дорогая? Неу-жели нет другого слова, чтобы обозначить ваши отноше-ния? — укоризненно сказала леди Регина.
— А как их называть, милая леди? Если — любов-никами, то мы должны иметь право покинуть их по своей воле! Если — возлюбленными, то они нас предали, если — мужьями, то они женаты, и не нас. Тогда кто мы им? Если шлюхи, то даже они имеют право уйти, и еще при этом по-просить плату. Ах да, за нас заплатили! Но не нам и, не спросив нашего согласия! Значит, мы рабыни, а они — на-ши хозяева. Так что я совершенно правильно называю их нашими владельцами! — Изольда даже раскраснелась от волнения.
— Ты, наверно, не знаешь значения этого слова, наивная девочка? И хотя и я могу сказать, что ко мне отно-сились гораздо хуже, чем к вам, я знала женщин, судьба которых даже по сравнению с моей была просто страшной. И они были такие же красивые и благородные, как и вы, мои дорогие. Просто им не повезло, потому что у них была такая судьба. Но не буду огорчать вас такими страшными историями. Я вам просто расскажу немного о себе, и мо-жет, вы сумеете меня понять и не осуждать за некоторые поступки, некорректные с вашей точки зрения, — пожилая женщина вздохнула, на ее лицо набежала тень.
— Мы внимательно вас слушаем, дорогая леди! — нежная Ирис погладила пожилую даму по судорожно сжа-тым рукам.
— В молодости, примерно лет тридцать назад, я была также красива и очаровательна, как и вы, и тоже про-исходила из семьи дворянина. Правда, настолько обеднев-шего, что он вынужден был договориться с разбогатевшим купцом, вассалом графа Эссекса, о замужестве одной из его дочерей — то есть меня, с сыном купца, красивым моло-дым юношей. Его звали Генрих. Когда я увидела его, то влюбилась по уши. Меня не интересовали мое положение в обществе, деньги — я была безумно влюблена в прекрасно-го купеческого сына. Да, собственно говоря, это был весьма удачный брак для нашей семьи. Мой отец не должен был давать за мной приданое, наоборот, отец Генриха ссужал его деньгами. Я приносила в новую семью только свою красоту, честь, связи отца, знатное происхождение. Мой жених приезжал к нам в дом каждый день, приехал он и в тот памятное утро, когда до свадьбы оставалась неделя. Считая, что уже все решено, отец разрешил нам съездить на речку. Был прекрасный летний день, и мы с Генрихом вдо-воль накупались и наплавались в прогретой жарким солн-цем воде. Когда солнце начало клониться к вечеру, мы от-правились домой. Генрих относился ко мне, как к святой, он даже не осмелился ни разу поцеловать меня. Дело в том, что я была очень строго воспитана и целомудренна, и он боялся напугать меня. Радостные и влюбленные, мы шли по дороге домой. И вдруг послышался конский топот. К нам подъехало несколько знатных дворян на прекрасных лошадях, в дорогих, расшитых золотом костюмах. Среди них выделялся своей надменностью высокий крепкий муж-чина. Он был рыжий, с наглыми голубыми глазами.
