Xанна Хауэлл - В плену у миледи
— Похоже, погода начинает портиться…
Пожав плечами, Сорча с невозмутимым видом ответила:
— Что ж, ничего удивительного. Ведь для Гартмора это обычное дело, когда слабый ветерок проникает в окно, а затем вдруг начинает с такой силой гулять по комнате, не так ли?
— И чем же ты это объясняешь?
— Все очень просто. Ты оскорбил Айвора, а он, судя по всему, находился где-то неподалеку и услышал твои слова. Привидение не может избить тебя за оскорбление, поэтому ему приходится выказывать свое возмущение другими способами.
— Но если дух уже давно живет в замке, то к этому времени он должен был привыкнуть к оскорблениям. Тут часто смеются над его нелепой смертью.
Руари вздрогнул, когда тяжелая крышка сундука, стоявшего под окном, вдруг с грохотом захлопнулась, хотя в комнате не было никакого ветра. «Что же это? — подумал Руари. — Неужели действительно дух?» Приблизившись к кровати, он налил себе кружку сидра. Выпив ее залпом, повернулся к Сорче. Она смотрела на него так, как будто точно знала, о чем он сейчас думал.
— Нет-нет. — Руари решительно покачал головой. — Несколько хитроумных трюков не заставят меня поверить в эти глупости. Но я пришел сюда, чтобы поговорить о выкупе, а не о моем глупом дяде. — Табуретка, стоявшая в углу, внезапно опрокинулась и покатилась по полу. — Да, у него и при жизни был очень скверный характер, — проворчал Руари. И на сей раз он нисколько не удивился, когда по комнате опять пронесся холодный ветер.
— Может быть, тогда лучше вообще о нем не упоминать, — сказала Сорча и тут же подумала: «Интересно, понимает ли Руари, что он сейчас признался, что верит в привидения?» — Похоже, ты его очень уж разозлил. Так что лучше расскажи мне о моей тете и о Малькольме. Это правда, что твой родственник ею заинтересовался?
— Заинтересовался? — Руари рассмеялся и покачал головой. — Он прямо-таки очарован ею, даже на ногах едва держится. Конечно, Малькольм никогда не отличался ловкостью, но сегодня, когда он увидел твою тетю, он то и дело спотыкался.
— О Боже!.. — Сорча едва удержалась от смеха, представив себе описанную Руари картину.
— Да-да, все было именно так, — продолжал Руари. — Сначала я крепился, чтобы не рассмеяться, — не хотелось обижать Малькольма. А потом, когда они ушли, я серьезно задумался…
— Задумался? О чем же?
— Ну, я плохой знаток подобных дел, но все выглядело так, как будто твоя тетя может ответить Малькольму взаимностью. Она улыбалась ему, и в ее взгляде было что-то похожее на нежность. Это будет очень странная пара. Не могу представить себе столь разных людей…
Сорча с улыбкой кивнула:
— Да, верно. Вместе они будут выглядеть довольно странно. Но может быть, сами они видят друг в друге нечто такое, что незаметно нам с тобой. Моей тете не нравятся мужчины, которые пытаются вызвать у нее интерес, однако сейчас она явно отнеслась благосклонно к попыткам Малькольма поухаживать за ней.
Руари присел на край кровати и внимательно посмотрел на Сорчу, шагнувшую к столу, чтобы налить себе сидра. И в тот же миг он вдруг почувствовал столь сильное влечение к ней, что даже заболело в паху. Но Руари знал: на этот раз она пойдет к нему в объятия только в том случае, если он сможет предложить ей нечто большее, чем грубую страсть. Сорча ничего от него не требовала, но он чувствовал, что она все равно откажет ему. Ведь она была уверена, что ему от нее нужна одна лишь постель, что он без сожаления расстанется с ней, когда ее пребывание в Гартморе подойдет к концу.
— А что нужно делать мужчине, чтобы ты не отвергла его? — спросил Руари, вспомнив о своем решении говорить откровенно.
— Для этого недостаточно быть страстным и иметь красивые глаза, — ответила Сорча, взглянув на него пристально. Она видела, что Руари хочет поговорить с ней более откровенно, чем раньше.
Руари немного помолчал, потом спросил:
— Ты хочешь, чтобы я поклялся в вечной любви и попросил тебя выйти за меня замуж?
— Я хочу только одного — чтобы ко мне относились не только как к приятному развлечению на ночь.
— Но для меня ты всегда была гораздо больше, чем просто развлечение. Да-да, всегда.
— Руари, а почему ты задал мне этот вопрос?
— Я хочу узнать, что должен сделать, чтобы вернуть тебя в мои объятия.
— Но ты же не думаешь, что я лягу в постель к мужчине, который все дни напролет занят поисками жены? — Сорча подошла к нему поближе и заглянула ему в глаза.
Он решительно покачал головой:
— Уже не занят. Мой список невест подошел к концу. Последняя уехала так же внезапно, как и предыдущие две. — Он внимательно посмотрел на девушку. — Ты действительно не имеешь к этому никакого отношения?
Сейчас Сорча была твердо уверена лишь в одном: должно пройти еще очень много времени, прежде чем настанет тот день, когда она сможет сказать ему, почему все невесты так внезапно убегали. Если, конечно, такой день вообще когда-нибудь настанет.
— Но зачем же мне расстраивать твои планы? Какое мне дело до того, что ты ищешь себе жену?
— Я надеялся, что ты, может быть, не хочешь, чтобы я женился на одной из тех девушек, которых ты видела.
— И это потешило бы твое тщеславие, не так ли?
— Нет, это бы помогло мне решить, что сказать тебе дальше. — Руари поморщился. — Наверное, мне стоит просто выложить то, что я чувствую и думаю.
— Да, так было бы лучше всего. А то можно провести еще немало времени, выдавливая из себя по одному искреннему слову в час, задавая непонятные вопросы и получая уклончивые ответы.
— Именно так. Ты не можешь прочитать мои мысли, а я — твои. — Он едва заметно нахмурился и посмотрел на нее с подозрением. — Ты ведь не умеешь этого делать, не так ли?
Сорча рассмеялась и покачала головой:
— Конечно, нет.
— Ну, сейчас это, наверное, не имеет никакого значения. Даже если бы ты могла заглянуть мне в голову, моих мыслей ты бы не поняла — в голове у меня полнейшая неразбериха. Я и сам не очень-то понимаю, о чем думаю. Но в одном я абсолютно уверен. Я хочу, чтобы ты вновь оказалась в моей постели. — Руари улыбнулся и добавил: — Или я — в твоей. Но если понадобится, я могу обойтись и без кровати.
— Я все поняла, — кивнула Сорча. — И могу сказать, что я хочу того же. Я никогда не делала из этого секрета. Когда мы были в Данвере, я думала, что скоро мы расстанемся и я никогда больше тебя не увижу, поэтому страсть была достаточным оправданием тому, что между нами произошло. Я не хотела потерять шанс, понимаешь? Что ж, теперь я знаю, что такое страсть, но стала более осторожной и благоразумной. Теперь я не хочу отдаваться тебе… просто так.
