Эми Сандерс - Сладкая летняя гроза
— И что это значит? — спросила Кристиана, сердце ее сильно стучало.
Глаза цыганки внимательно смотрели на нее. Глаза были черные, все понимающие и как будто все про нее знающие.
— Ничего особенного, я тебе почти все сказала. Эта карта может означать многое. Возможно, это ты сама. А может быть это судьба, которая еще не определилась. Может быть, судьба твоя решается сейчас, но ты этого не видишь. Так что будь готова, возможно скоро тебе придется делать выбор.
Кристиана ждала, но старая цыганка больше ничего не сказала. Она сгребла карты со стола и аккуратно сложила их в колоду. Ее браслеты поблескивали при неярком свете.
— Это все, — сказала цыганка резким голосом. — Возвращайся в свой сад и думай о нем. А теперь пришли сюда свою подружку. Она хочет узнать, скоро ли она выйдет замуж и будет ли ее муж богат.
Удивленная Кристиана тихо засмеялась.
— А она выйдет замуж за богатого человека? Цыганка слегка улыбнулась ей.
— Ты слишком много хочешь знать за свои несколько пенни. Вот тебе ответ. Есть люди, которые видят счастье в богатстве, но есть и другие, те, которые видят счастье в любви. К каким людям относишься ты, Petite мадемуазель?
Кристиана неуверенно поднялась на ноги. Руки ее слегка дрожали. Ей хотелось поскорее выйти на солнечный свет.
— Прости себя, — сказала ей вслед цыганка, — но не забывай. Такие уроки нужно помнить.
— Какая чушь! — заявила Полли, выходя из вагончика цыганки. — Лучше бы за эти деньги я купила себе новую ленту.
— Я куплю тебе ленту, Пол, — предложил Джефри, поднимаясь с лужайки, где они с Кристианой ждали Полли.
Полли улыбнулась и тряхнула золотыми волосами.
— Правда, Джефф? Очень любезно с твоей стороны. Вы Ларкины… такие все замечательные.
Джеффри улыбался, довольный собой.
— И мне еще очень хочется посмотреть танцовщицу на канате, — добавила Полли, — а тебе, Кристиана?
— Мне тоже, — добавила та, хотя ей это было не очень интересно.
Джефф предложил сначала пойти к канату, и Полли обвинила его в том, что он хочет задрать танцовщице юбку.
— Как будто я могу это сделать, — возразил Джеффри, — она же на канате, а он на десять футов выше мой головы.
— Я купил тебе подарок, — сказал он Кристиане и вложил в ее руку флакончик духов.
Кристиана торопливо открыла их и вдохнула нежный запах жасмина. Она с восхищением посмотрела на Гэрета.
— Это мои любимые духи, — тихо сказала она, счастливая и радостная, как будто он подарил ей драгоценности.
Гэрет немного смутился.
— Ты как-то упоминала об этом, — он наклонился к ее уху и прошептал. — Я не смог найти для тебя горничную, которая добавляла бы тебе эти духи в ванну. Может быть ты позволишь это сделать мне?
Она засмеялась, щеки ее вспыхнули, кровь заиграла от одной лишь мысли об этом.
— Думаю, я соглашусь, потому что Терезу мы не найдем все равно.
— Может быть она сама ищет тебя, чтобы ты заплатила ей то, что осталась должна, — пошутил Гэрет. Он посмотрел поверх толпы и воскликнул. — Ты только посмотри, какие прекрасные плуги там продаются!
Кристиана последовала за ним через толпу, хотя плуги ее совершенно не интересовали. Гэрет, наоборот, очень заинтересовался плугами и потратил много времени, беседуя с купцом.
Кристиана подошла к следующему прилавку. Здесь продавались разноцветные ленты, переливающиеся на солнце, как шелковый дождь. Она полюбовалась тонким белоснежным кружевом, которое оттенялось черной тканью и обернулась, чтобы посмотреть на Гэрета. Вдруг высокий чистый звук скрипки привлек ее внимание.
Она резко повернулась и пошла сквозь толпу туда, где на прилавке у торговца лежали несколько скрипок.
— Вы сами делаете эти скрипки? — спросила она. Мужчина погладил свои седые волосы и гордо кивнул головой.
— Да, мисс, я сам их делаю. Я научился этому у своего отца, который, в свою очередь, научился этому у моего деда. Лучшей скрипки вы не найдете.
Она неуверенно протянула руку и пробежала пальцем по струнам.
— Скрипка, — произнесла она, думая о том, как смешно это слово звучит по-английски.
— Возьмите ее в руки, если хотите. Это прекрасный и прочный инструмент. Ее хватит на всю жизнь человеку, которому она будет принадлежать.
Кристиана взяла в руки одну скрипку, затем вторую, пробуя их на вес. Скрипки были легкие, от них приятно пахло лаком, которым они были покрыты.
— У меня когда-то была скрипка, — сказала она мужчине. — Гуарнери.
— Иностранцы, — презрительно ответил тот, имя мастера не произвело на него никакого впечатления. — Тогда сыграйте нам что-нибудь, дорогая, — попросил он и подал ей смычок.
Кристиана неуверенно взяла смычок из его рук.
Как давно это было! Пальцы ее неуверенно и неловко держали инструмент, пока она приспосабливала его к плечу. Рука ее немного дрожала, когда она подняла смычок.
Кристиана прикоснулась тугим смычком к струнам и улыбнулась чистому и красивому звуку, потом сыграла несколько гамм.
— Прекрасный инструмент, — сказала она мужчине.
— А что я вам говорил? Сыграйте нам что-нибудь.
Она закрыла глаза и начала играть. Зазвучала нежная и прекрасная мелодия Вивальди. Сначала немного неуверенно, потом все больше набирая силу, прекрасные и роскошные звуки наполнили все вокруг.
Звуки достигали ушей Кристианы, а затем поднимались высоко в безоблачное небо. Чистые и совершенные звуки вибрировали под ее пальцами, всю ее наполняя радостью.
Мелодия закончилась очень быстро, и она была удивлена одобрительным свистом мастера скрипок и шумными аплодисментами толпы, которая собралась, пока она играла.
Кристиана нежно положила скрипку назад, на прилавок, хотя ей было почти больно расставаться с инструментом. На какое-то мгновение ее пальцы задержались на скрипке.
— Вы слышали когда-нибудь такое? — взволнованно спрашивал скрипичный мастер толпу. — Я никогда не слышал ничего подобного. Мисс, вы должны купить себе эту скрипку. Она просто создана для вас.
— Мне очень жаль, но я не могу, — она отвернулась от прилавка, впервые за все это время она горько пожалела, что у нее нет своих собственных денег.
— Это просто позор, — ответил мастер, — это печально, но это позор. Тот, кто умеет так играть, должен иметь скрипку.
— Конечно, должен, — услышала Кристиана голос Гэрета. Она посмотрела на него: его взгляд был грустным и нежным, а его красивое лицо было серьезным. Гэрет все понимал, он видел страдальческое выражение лица Кристианы, видел слезы, застилавшие ее глаза и готовые брызнуть в любую минуту.
Прежде чем она успела что-то сказать, он подошел к прилавку и стал беседовать со скрипичным мастером, потом отсчитал четыре золотые монеты и подал торговцу.
