София Каспари - Лагуна фламинго
Проведя два года в глухой деревеньке неподалеку от Рио-Негро, в пограничной области между индейцами и белыми, после долгого путешествия по пампасам Бланка попала в большой город. Несмотря на старый колониальный стиль в архитектуре, Буэнос-Айрес казался ей ультрасовременным. Трамваи, пущенные всего десять лет назад, позволили городу разрастись. Вскоре Флорес и Бельграно утратят статус селений и станут частью столицы. В щегольском центре города с его модными магазинами, кафе, ресторанами и великолепными зданиями банков некоторые улочки превратились в шикарные проспекты. Аргентинцы, разбогатев на торговле и спекуляциях землей, стремились к европейскому уровню жизни, перенимали культуру Европы и покупали товары, которые не производились в их стране. Появилось даже выражение: «богат, как аргентинец».
Бланка задумчиво провела гребнем по волосам. Она вспоминала мать и проведенный с нею вечер на берегу реки. Тогда, незадолго до смерти, Корасон опять говорила об отце Бланки, своем возлюбленном Густаво. Она попросила дочь вернуться в Буэнос-Айрес и найти его семью — брата Густаво Эдуардо или его сестру Анну. Мол, они перед ней в долгу. Но Бланка старалась отвоевать себе место под солнцем в этом городе и пока что не занималась поиском семьи Густаво. По большому счету, это было связано с тем, что Бланке никого не хотелось просить о помощи. Она с детства привыкла сама о себе заботиться. Но в последнее время она все чаще думала о том, чтобы наладить контакт с семьей. И даже кое-что уже узнала. Извозчичья контора Анны находилась там же, где и во времена жизни семьи в Бельграно. Но поверят ли Бланке, если она представится дочерью Густаво?
За дверью начали браниться какие-то женщины, и Бланка отвлеклась от своих мыслей. Большинство шлюх приезжали из Восточной Европы, Франции и Италии. Не все из них были неопытными девственницами, как они иногда говорили.
Голоса за дверью стали тише, и Бланка вернулась к раздумьям о сестре отца. «Это твоя тетя, — мысленно сказала она себе, словно так становилась ближе к этой чужой женщине. — Эта Анна — твоя тетя…»
На следующее утро Бланка, как всегда, вышла прогуляться к Рио-де-ла-Плата. Каждый день сюда приходили чернокожие женщины и мулатки, чтобы постирать постельное белье у берега в лужах желтоватой воды. Теплыми вечерами с ноября по март тут на мелководье купались мужчины и женщины, черные и белые, богатые и бедные — при этом сторонясь друг друга. Словно это был огромный открытый бассейн, в котором можно если не помыться, то хотя бы освежиться. В детстве Бланка иногда приходила сюда с матерью.
«Я должна решиться, — подумала девушка. — Если я хочу изменить свою жизнь, я должна решиться». Но как решиться на то, чтобы возобновить отношения с семьей?
Эстелла нахмурилась, недовольно поджимая губы.
— О господи, поверить не могу, как скучны все эти развлечения! Прием, tertulia, пресный и унылый. Ради этого не стоило уезжать из провинции.
— Ты уехала из провинции, чтобы ходить тут в школу, — хмыкнула Марлена, глядя на пригласительный билет, который она держала в руке. — Кстати, не так уж много приемов тут устраивают. Времена изменились.
— Неужели? — Эстелла зевнула.
— Сегодня Октавио будет читать свои стихи. — Марлене хотелось во что бы то ни стало переключить внимание подруги с Джона Хофера на других мужчин.
— Я с ним знакома? — Эстелла капризно надула губки.
Марлена пожала плечами.
— Его родители очень богаты.
— Да? — Эстелла вздохнула. Ей все еще было скучно. — Интересно, как раньше проходили встречи в литературных салонах? Говорят, в первые годы независимости таких салонов было довольно много. Ах, хоть бы кто на танец пригласил… Скука смертная…
Марлена не ответила.
— Сколько можно сидеть и болтать? Как же мне это надоело! Мы, женщины, даже пойти никуда не можем. У мужчин есть клубы, например, «Дель Прогресо» или «Резидентес Экстраньерос», куда ходит твой отец. Мужчины могут коротать вечера за игрой в карты или кости в кафе, которых в городе пруд пруди. А мы?
— Мы ходим в церковь и по магазинам, — ухмыльнулась Марлена. — Да, еще случаются танцевальные вечера в театре «Колон», где нам можно бывать.
— Танцевальные вечера? Если послушать твою маму, нам и туда нельзя.
— Она просто не любит танцы.
— Она просто не любит развлечения.
Переглянувшись, подруги хихикнули. Затем Эстелла встала и поправила платье.
— Ох, бога ради, пойдем скорей на этот прием. Сейчас я переоденусь. — У двери она оглянулась. — Ты в последнее время ничего не слышала о сеньоре Хофере?
Марлена почувствовала, как у нее кольнуло в груди. Похоже, ей не удалось переключить Эстеллу на другие мысли. И Марлене это совсем не нравилось.
Глава 11
Марлена уже в который раз одернула подол платья. К шампанскому она так и не притронулась. Чем старше она становилась, тем чаще ей казалось, что взрослые устраивают эти приемы, чтобы свести своих детей с будущим супругом или супругой. Но выбор кавалеров был не так уж и богат: в основном тут бывали мужчины не намного младше ее родителей. Некоторые юноши происходили из старинных аргентинских семей, уже несколько поколений живших в Буэнос-Айресе. Встречались и приезжие из Германии — они являлись на прием, чтобы представить преимущества своего предприятия. В последнее время их было довольно много, ведь экономические связи между Германией и Аргентиной укрепились. Многие из таких представителей даже не пытались привыкнуть к жизни в чужой стране, и Марлену это раздражало. Как бы то ни было, они представляли особую группу в немецкой общине и часто становились для своих соотечественников довольно влиятельными людьми. Это они следили за тем, чтобы социальные организации и объединения сохраняли дух истинной Германии. Похоже, и Юлиус, и мать Марлены считали, что среди таких людей можно подыскать хорошего жениха. А вот Марлена не разделяла их мнения. Она даже притворялась, будто плохо говорит по-немецки: для детей немецких переселенцев, уже давно живших в Буэнос-Айресе, в этом не было ничего удивительного.
Значит, ей предстоит провести рождественский вечер среди потенциальных женихов…
В саду украсили деревья. Кто-то даже пел рождественские гимны, хотя многие соглашались с тем, что в такую жару сложно почувствовать дух Рождества.
А Эстелла опять поехала в Тукуман. Будь подруга рядом с ней, Марлене было бы веселее. К счастью, вскоре Эстелла вернется.
Марлена все-таки решилась отпить шампанского. Сегодня ей не удалось произвести впечатление ни на одного юношу. Да, Юлиус заверил падчерицу, что ни он, ни ее мать не строят далеко идущих планов на этот счет, но Марлена в это не верила, поэтому старалась держаться подальше от гостей.
